Андрей Халов - Вероника

Андрей Халов

Вероника

Все права защищены. Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения правообладателя.

© Халов Андрей, 2014

Об авторе

Халов Андрей Владимирович. Родился в городе Волгограде в 1966 году. Тяга к литературе появилась в 12 лет. В 1982 году окончил Казанское суворовское училище. С 1984 по 1988 год проходил обучение в Сумском артиллерийском командном училище, которое окончил с отличием. Служил в Монголии, в Иркутской области. В 1993 году уволился из рядов вооружённых сил, пытался заниматься бизнесом. За годы службы объездил весь Советский Союз. Написал несколько романов, в том числе гиперроман «Ад Министр @ Тор», состоящий из 28 романов, фантастический роман «Сын Неба», продолжение романа Алексея Толстого «Аэлита». Является автором многих стихотворений. Продолжает заниматься литературным творчеством.

О книге

Роман «Вероника» – один из 28 романов гиперромана «Ад Министр @ Тор», литературно-стилистического изобретения автора, где каждый роман является законченным по смыслу литературным произведением, имеющим некоторые временные, сюжетные и образные связи с другими, входящими в гиперроман, книгами. Однако это нисколько не мешает считать каждый из них отдельным, самостоятельным, законченным литературным произведением. По замыслу автора гиперроман отличается от других видов литературных конструкций, таких, как серии, циклы тем, что имеет объёмную конструкцию, представленную на рисунке ниже, а окружающие каждую из книг этой пирамиды соседние произведения наиболее близко сочетаются с нею по хронологии, героям, имеют некоторое переплетение сюжетов. Так, например, роману «Вероника» хронологически предшествуют нижележащие в пирамиде книги «Возвращение к истине», «Джунгли мегаполиса», «Долгая дорога в никуда», «Взлом», «Охромов», а продолжают хронологию повествования вышележащие в пирамиде «Лондон», «Шах@Иды», «Светлый Князь», «Красное Зеркало», «Гольфстрим» и т. д.

Краткая предыстория романа «Вероника», из романа «Джунгли мегаполиса»:

Вероника со своим мужем Бегемотом в сопровождении Димы Гладышева, которого Бегемот, авторитет из украинского города Сумы, захватил с собой для массовки, приезжает в Москву. По замыслу Бегемота Гладышев должен составить компанию Веронике, пока он будет заниматься своими делами. В ходе схватки со столичным преступным кланом Бегемот терпит поражение, поскольку у него не осталось людей, привлекает к своим делам Гладышева. К тому же, он не может его больше оставлять наедине со своей молодой супругой, потому что обнаруживает, что она закрутила с недотёпой Гладышевым роман. Удирая от погони, Бегемот укрывается в каком-то заброшенном доме, где Дима, нечаянно выстрелив из пистолета, убивает своего патрона.

Вероника остаётся одна….

Совет читателю:

Произведение в оригинале написано для литературных гурманов, в «шахматном» порядке расположения глав. Поэтому, если так трудно воспринимать смысл, читайте сперва нечётные главы, а потом – чётные.

С уважением, Халов Андрей.

Глава 1

– Вероника! Вероника!

Она не отзывалась.

Он догнал её.

– Почему ты не захотела отвезти урну с прахом домой, на родину? – спросил её Дима.

Он, видимо, даже и не догадывался, что в эту минуту Вероника его терпеть больше не могла….

После похорон мужа она вдруг особенно остро почувствовала дикое, нестерпимое отвращение к своему примелькавшемуся уже ей спутнику. Теперь Гладышев был ей противен так, как никогда прежде. Отвращение было нестерпимо! Так нестерпимо, что она даже вид его едва выносила.

«Боже, как я с ним ещё в постель ложилась?! – Вероника старалась не смотреть в сторону вышагивающего рядом с ней, как ни в чём не бывало, по дорожке от угрюмого здания крематория к виднеющейся вдали стене красной кирпичной кладбищенской ограды Гладышева. – Куда мои очи глядели?!».

Её душила какая-то горькая, подспудная обида. Нет, конечно же, не на Гладышева, – она, хотя и была чрезвычайно зла, понимала, что он просто дурак, шут гороховый…. Хотя шут этот застрелил её мужа, пусть даже и нечаянно! А теперь вот разглагольствует, будто ни при чём, идёт рядом с ней, и ему ничего от того, что только что в печи крематория, как мусор, сожгли останки её супруга, не стало.

Больше всего Вероника злилась сейчас даже не на себя, а на свою судьбу. Ведь всё было так хорошо!.. И – на тебе! Что-то подсказывало ей, что теперь всё будет не так, как прежде! Не будет уже той беззаботной жизни, к которой она успела привыкнуть, когда можно было тратить направо и налево, не задумываясь, столько денег, сколько хотелось. Вероятно, ей, как и прежде, до замужества, придётся считать копейки, выбирая мучительно и долго, что нужнее дорогущая, но престижная губная помада или кусок колбасы….

Всё возвращается?!.. Да, несомненно! Всё возвращается куда-то туда, откуда она только что сбежала, стремительно поднявшись, как на лифте, за счёт положения Бегемота на недосягаемую прежде высоту! А что теперь?! Теперь лететь ей с этой вот кручи вниз, и как бы не расшибиться в пух и прах! Но она не хочет этого! Она к этому не готова, да и не желает вновь оказаться там, откуда едва выкарабкалась! И она будет защищаться!

Да, она злилась на свою судьбу. И Гладышев был частью этой судьбы. Если бы не он, то Бегемот был бы до сих пор жив, и её беззаботному существованию теперь, как и прежде, ничего бы не угрожало. Поэтому неосознанной частью нестерпимого отвращения, которое она испытывала к Гладышеву, была та угроза её пошатнувшемуся положению, которая, как ей казалось, исходит от него. Она её чувствовала всем своим существом. И хотя угроза эта вроде бы уже осуществилась, у Вероники было такое ощущение, что она ещё находится где-то в будущем, где-то впереди по судьбе, и угрожает ей оттуда. Ей казалось, что если сейчас она не избавиться от Гладышева, то в будущем её ждут большие неприятности. Провинциальная беспечность толкала её на новые необдуманные и легкомысленные шаги.

– Я смотрю, у тебя повышенная разговорчивость сегодня, – вдруг прервала своё ничего хорошего не обещающее молчание Вероника и, повернувшись к надоевшему ей спутнику, гневно осадила его беспечную прыть. – Но так уж и быть, я отвечу. Надеюсь, это твой последний вопрос! Думаю, ему будет лучше покоиться здесь, где его убили, чем лежать в той земле, по которой ходит его убийца-недоделок.

Вероника бросила последний взгляд на оставшееся вдалеке надгробие, а затем решительно пошла прочь, к выходу с кладбища крематория.

Гладышев всё следовал за ней, и теперь все её мысли были заняты тем, как отвязаться от этого опротивевшего ей эскорта. Он поотстал, и потому Веронике пришлось ждать его в воротах глухого забора кладбища. Она остановила его жестом руки.

– Мы сегодня же съезжаем из гостиницы: мне нужны деньги, – бросила ему, глядя в сторону, Вероника. – К тому же, я не собираюсь тебя содержать, как это делал Жора. Так что, Гладышев, в гостиницу можешь даже не возвращаться…. Впрочем, нет, заберёшь свои пожитки и сваливай. Ты меня больше не интересуешь, как, впрочем, и не интересовал никогда. Надеюсь, с завтрашнего дня наши пути никогда больше не пересекутся, мой маленький идиотик. Честно говоря, я ожидала от тебя всего, только не такой свиньи, которую ты мне подложил: лишить сразу и мужа, и средств к существованию. Кому я теперь нужна? Я сейчас не плачу лишь потому, что выплакала все слёзы в эти последние ночи! Свинья! Ты сделал меня сиротой и оставил моего ребёнка без отца.

Она говорила быстро, без запинки, с такой уверенностью, будто давно уже отрепетировала и эту речь, и эту сцену.

– Какого ребёнка? – удивился Гладышев. – У тебя будет ребёнок?!

Он обрадовался и от того стал ей ещё омерзительней.

– Да, к сожалению, – ответила она, мысля, как бы поскорее закончить с ним. – Но, слава Богу, что не от тебя!

Вероника развернулась и пошла быстрым шагом прочь по узкому тротуару вдоль красного забора. Её каблучки цокали металлом по асфальту. Каким-то шестым чувством она ощущала, что он в растерянности и смятении остался стоять на месте, провожая её взглядом. Ей показалось, что она отделалась от него навсегда, и потому вздохнула с несказанным облегчением.

На шоссе она по старой привычке подняла руку, чтобы поймать такси, но тут же опустила её, вспомнив, что теперь деньги надо считать и экономить, а потому направилась в сторону автобусной остановки.

Гладышев плёлся где-то сзади.

Через час, взяв в фойе гостиницы ключи, она вошла в номер, который они занимали с Гладышевым. В голове уже вертелись мысли: что, куда положить, что взять с собой, а что выбросить на помойку.

Вошёл Гладышев. Он молча собрал свои пожитки и через некоторое время, невнятно буркнув под нос: «До свиданья!» – исчез за дверью номера.