Александр Графов - Парамедицинские рассказы. На стыке XX – XXI вв.

Парамедицинские рассказы

На стыке XX – XXI вв.

Альфрид Изатулин

Александр Графов

Владимир Зайцев

© Альфрид Изатулин, 2017

© Александр Графов, 2017

© Владимир Зайцев, 2017

ISBN 978-5-4474-4986-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На приемных экзаменах

Мечта мамы сбывается: я поступаю медицинский институт. На теплоходе «Лермонтов» приплыл в областной центр. Поселился у двоюродной сестры, жившей в однокомнатной квартире, спал на полу. Вступительные экзамены были по трем предметам: по физике, химии, сочинение. Физика, химия у меня не беспокоили, ибо в школе по этим предметам я получал всегда оценку 5. Немного волновал русский язык – в аттестате у меня стояла твердая тройка. Однако сочинение я написал на четверку. Физику и химию без всякого напряжения сдал тоже хорошо. На приемной комиссии объявили: вы приняты на 1 курс лечебного факультета.

Из главного корпуса института я летел, как на крыльях. Видимо мои чувства были на моем лице, потому что прохожие на меня смотрели с улыбкой. Такое облегчение в своей жизни испытывал несколько раз: когда окончил среднюю школу, поступил в институт и когда окончил институт.

Начало

Мои родители очень были рады: сын поступил в институт. Проживать мне определили у моей бабушки по отцовской линии. Бабушка проживала в коммунальной квартире из трех комнат, где ей принадлежало одна небольшая комната, комната была узкая и вытянутая в длину. Бабушка спала на кровати, на старинном диване с круглыми подлокотниками спал я. Клопы падали с потолка, как пикирующие бомбардировщики.

В одной комнате проживала молодая женщина, а в самой большой комнате жили пожилые муж и жена, у них жила родственница девушка лет 18 – 20.

Общий коридор был довольно большим, имел прямоугольную форму. Дом двухэтажный, потолки высокие, кухни большие.

С большим волнением мы явились на первое занятие, перед нами выступал ректор института. Он поздравил нас, я помню его слова о трудности обучения в медицинском институте, о невероятной сложности профессии врача, в заключение он пожелал нам успешной учебы. Сейчас трудно вспомнить первое занятие в медицинском институте, но, хорошо помню первое посещение анатомического корпуса. Теоретические кафедры, как правило, располагаются либо в главном корпусе, либо где-то поблизости. Анатомический корпус нашего института включает кафедры: нормальной и патологической анатомии, оперативной хирургии и топографической анатомии, судебной медицины. На первом занятии по нормальной анатомии мы начинаем изучать позвоночник, позвоночник состоит из позвонков. Первое слово на латыни, которое мы услышали впервые – vertebra…

После месяца учебы меня охватил ужас: предлагаемый объем знаний усвоить мне показалось невозможным. Учебник нормальной анатомии представляет собой толстый фолиант. Студент медик должен выучить его наизусть, все термины, обозначение латынь. Буквально до полночи я наизусть учил целые страницы учебника анатомии, засыпал с учебником анатомии на лице. Бабушка смотрела на моё учение с некоторым страхом.

Для некоторых моих однокурсников анатомия оказалось непреодолимым препятствием. Несколько студентов ушли уже в течение 1 семестра. А после 1 сессии были отчислены около десятка студентов. Забегая наперёд скажу следующее: на 1 курс лечебного факультета поступили 250 человек, а на выпуске нас было всего 178.

В непрерывной зубрежке, заучивании незнакомых терминов, выполнении лабораторных работ, записывании лекции прошел первый курс. Очень изнурительный, мучительный, ужасный.

На втором курсе я жил в общежитии. Общага, общага…, наш приют и причал, как мы сладко засыпали на своей койке под тощим одеялом, нам не мешал разговор соседей по комнате, музыка из репродуктора. В последующие периоды моей жизни так мне никогда не спалось! В этом общежитии прожил 5 лет, это были трудные годы, как в смысле учебы, так и в смысле собственно жизни. Менялись соседи по комнате, номера комнаты, этаж. Номер последней комнаты проживание 410. Студенты медики учиться долго в течение дня, в общагу мы приходили уже к вечеру, и зубрили толстые учебники, свои конспекты. Спать укладывались обычно в полночь. Самый желанный день студента медика суббота – следующий день воскресенье, значит можно выспаться. Ранее 11 часов не просыпались.

Уже на третьем курсе студент медицинского института впервые попадает в клинику. Начинаем изучать болезни, методы обследование на курсе общей хирургии, пропедевтики внутренних болезней. Все это крайне интересно. В первый раз преподаватель ведет группу студентов в больничную палату. В первый раз студент ощущает больничный запах, который на десятилетия становится постоянным фоном его жизни. Это запах медикаментов, гноя, мочи и крови. Так пахнет болезнь.

Мы впервые втыкаем в уши стетофонендоскоп, слышим шум дыхания в легких, сердечные тоны, неумело пальпируем и перкутируем, собираем анамнез болезни у первого своего больного. Должен сказать, что только на третьем курсе я понял – медицина мне нравится! Выслушав грубый систолический шум на верхушке сердца, на вопрос преподавателя – что это такое? я ответил:

– Недостаточность митрального клапана! Ассистент сказал:

– Правильно.

Это был мой первый самостоятельный диагноз!

Валенки и пальто

Я студент второго курса медицинского института. В Сибири зимой очень холодно, в ботиночках ноги мерзнут. Поэтому с наступлением зимы мама привезла мне валенки. У нас в Сибири такие валенки называют самокатки. Строго говоря, валенки у нас называют пимы.

Ясно почему, есть валенки фабричные, есть валенки, которые катают мастера частники. У моих родителей был знакомый пимокат. Так вот, мама приехала и пришла ко мне в общежитие с большим мешком.

– Вот сынок, – говорит, – ведь скоро будут морозы, надо валенки носить.

– Мама, как же я буду в валенках ходить в институт, засмеют меня!

– Ничего сынок, не засмеют, еще просить будут.

Валенки я положил наверх шкафа для одежды, стоят два таких шкафа в каждой комнате студенческого общежития. Мама уехала, мы усиленно грызем камень науки.

Прошел ноябрь, в конце декабря ударили настоящие Сибирские морозы. Морозы стали зашкаливать за 35 – 40 градусов в минусе, по утрам на улице стоял морозный туман, и пришлось мне одеть валенки. Дело в том, что общежития нескольких высших учебных заведений были расположены в одном микрорайоне и по утрам, на остановке стояла толпа студентов, жаждущих попасть на занятие. Попасть внутрь троллейбуса стоило больших усилий. Пробивались сильные и наглые. Несколько раз по утрам, следуя на остановку, я встречал своих плачущих однокурсниц. Не выдерживали стояние на остановке, у них замерзали ноги, руки и носик.

А я в своих валенках был кум королю и отец министру. Тут-то я и вспомнил материнская слова. Никто надо мной не смеялся, на лекциях профессоров я усаживался в первых рядах, вытянув ноги в черных валенках. Один профессор, видать из деревенских, посмотрев на мои валенки, сказал:

– Вот это правильно!

Был у меня в студенчестве приятель по имени Николай, из города Усть-Лабинск. То есть, человек южный. На эту зиму он купил себе теплое зимнее пальто тёмно-синего цвета, с каракулевым воротником. Николай завел себе подружку из городских.

Как-то раз Николай поехал к ней в гости, поскольку у Иры папа полковник КГБ, они жили в самом центре города. Придя к подружке, Николай повесил свое замечательное пальто в прихожей. Далее они с подружкой, видимо, обсуждали либо международное положение, либо виды на урожай зерновых. Уже уходя, Николай обнаружил, что пальто на вешалке отсутствует!! Заплатив последний рубль, беспальтошный Николай вернулся в родное общежитие на такси. У него теперь осталось тонкое демисезонное пальто, а у меня было простенькое зимнее пальто. На этом основании Николай Алексеевич поставил вопрос таким образом:

– У тебя есть и зимнее пальто, и валенки! Это несправедливо!

В оставшиеся морозные дни января Николай на занятия ездил в демисезонном пальто и в моих валенках, а ваш покорный слуга в суконных зимних ботинках, были такие тогда, в теплом зимнем пальто.

Тоска

Студент 4 курс медицинского института Абдулла в начале июня ощутил невыносимую тоску по родному дому. Перед сном ему стали мерещиться родной дом, река Иртыш и рыбалка, и когда ностальгия достигла предела, Абдулла решил хоть на сутки смотаться домой.

Сдав очередной экзамен, он купил билет на вечерний рейс автобуса и поехал на родную сторонку. Не доехав пяти километров до районного городка, попросил остановить автобус. Завизжали тормоза, и венгерский автобус Икарус остановился.

Абдулла сошел на обочину, уже вечерело, от нагревшегося за долгий июньский день асфальта веяло теплом, пахло свежим навозом, большое колхозное стадо коров возвращалось на вечернюю дойку.