Андрей Халов - Вероника Страница 10

В салоне такси было темно, сыро и холодно. От резиновых ковриков, на которых она лежала, чем-то нестерпимо воняло. Тело, скованное неподвижностью в узком проходе, коченело от промозглой сырости.

Наконец рядом с машиной, на улице раздались приближающиеся, хлюпающие по мокрому снегу шаги ботинок таксиста.

– Слушай, тёлка! – тон общения Гарика, забравшегося в салон машины, вдруг стал совсем другим. – С этого момента на неделю я твой хозяин!.. Поняла?!

Вероника по-прежнему лежала внизу, в проходе между креслами, ничего не отвечая таксисту и стараясь сообразить, что же всё-таки происходит в её жизни.

К страху в душе вдруг примешалось ощущение, что она потеряла вообще какой бы то ни было контроль над происходящим с ней, и это пугало её ещё больше.

– Поняла, говорю?! – Гарик опустил вниз руку, нащупал воротник её полупальто и, несмотря на то, что на вид был щуплый и дохлый, поднял её вверх за шкирку как котёнка.

Вероника увидела совсем рядом, в отсветах с улицы, щетинистую щёку армянина. В лицо ей пахнуло его зловонное дыхание, и она вся, и без того испуганная, обмякла от осознания своей беспомощности и необходимости подчиняться чужой воле. Отвратительно было то, что она вдруг стала покорной игрушкой в руках какого-то безвестного армяшки, который был ей так противен. Но хуже всего было то, что в это состояние она загнала себя сама. Она вдруг поняла, что в очередной раз продалась!

– Видишь, – Гарик стал водить по её щекам какими-то бумажками, продолжая держать за воротник. – Я взял нам эСВэ!

Вероника ничего не могла осознать. Она силилась, но не могла понять, что происходит у неё в душе, что говорит ей этот наглый армян, почему так ведёт себя с ней, – обращается будто с какой-то шантрапой, а не с миловидной, яркой, блистательной молодой женщиной, заслуживающей восхищения и поклонения!

Гарик отпустил её воротник, и Вероника как куль картошки рухнула вниз, на резиновый полик между сиденьями.

– Лежи тут! – приказал ей таксист. – Я пойду с ребятами договорюсь, чтобы за машиной присмотрели неделю! Возьму себе секс-отпуск!.. Люблю хохлушек! А ты вообще красавица! Я тебя сразу заприметил, когда вас вёз! Не думал, что ты мне достанешься!.. А с кем ты тогда была, а?!

– С мужем! – Вероника удивилась, что в её голосе засквозили хныкающие, как у нашкодившего подростка, который сдался на милость взрослого, нотки.

– С мужем?!.. Там двое было. Это какой из них твой муж-то?! Худой или толстый?!

– Толстый.

– Солидный парень!.. А второй? Это кто такой был?!

– Это так…. Сотрудник!

– А-а-а! Ну, и куда же твой муж делся?! – удивлённо поинтересовался Гарик. – Развелась, что ли?! Быстро что-то! Или бросил он тебя?! Хотя такую вряд ли бросил бы! Да-а, за тобой глаз да глаз нужен: красивая очень! Мужики, наверно, так и липнут к тебе! Проходу не дают! А?!.. Хохлушки, вообще, – смазливые все бабы…. Но ты! Настоящая красавица!

Гарик замолчал, то ли что-то обдумывая, то ли ожидая ответа от Вероники.

– Ну, муж-то куда делся?! – вновь поинтересовался он.

– Убили его, – ответила Вероника.

– Он что, бандит был?

– Видать, бандит.

– А кто убил-то?! Московские, что ли?!

– Всё тебе знать надо! – в первый раз возмущение девушки прорвалось сквозь страх и смятение.

– Ты не дерзи мне, а то сейчас мигом выкину на улицу! Там тебя Саид и подберёт!.. Так кто убил-то?!

– Тот, второй, – ответила Вероника, негодуя внутри по поводу допроса, который был совершенно неуместен.

– У-у-у, по нему и не скажешь! Худой, щуплый! Он что, тоже бандит?! – удивился армянин.

– Он дурак! – со злостью ответила девушка. – Слушай, давай позже ты мне допрос устроишь! Иди, договаривайся насчёт машины, и айда в поезд, он уже скоро отчалить должен! Опоздаем – на своей колымаге меня в Сумы повезёшь! – Вероника почувствовала, что страх постепенно утихает в её душе, уступая место возмущению. Уже и кавказцы почему-то не казались такими страшными, как поначалу, может быть, от того, что всё как будто бы уладилось.

– Ладно, лежи здесь тихо! – приказал армянин. – Я пошёл!

Дверца захлопнулась. Шаги стихли, и Вероника снова осталась одна.

Теперь она мучительно раздумывала, как бы поскорее отделаться от этого незваного гостя. Она так и прозвала его про себя почему-то – «гость».

Ей вовсе не улыбалось привезти у себя на хвосте на родину этого наглого армяшку.

Они ей всегда не нравились. Чужой народ, неруси! К тому же, спекулянты! Сами ничего не выращивают, а только торгуют мандаринами да персиками, что везут с Крыма на своих «копейках» с усиленными рессорами, которые используют как грузовики, нагружая машину тонной фруктов. Там за бесценок скупают прямо в колхозных садах, здесь втридорога продают. И цену не сбавляют, даже если товар портиться начинает, – тогда его просто выбрасывают!

И, надо же, ей в Москве с «чуреком» вплотную пришлось столкнуться! Да ещё с ней в Сумы поедет! Вот наглые эти «чурбаны»!..

«Тьфу! – Веронике стало противно так, что она сплюнула на пол, вдруг представив себе, что придётся, наверное, ещё и целоваться с этим «черномазым». Её едва не стошнило. – Тьфу, мерзость какая!»

Только теперь до неё вдруг дошло данное Гарику обещание. Его наглое «неделю буду драть тебя как сучку!» резануло слух, но только сейчас, когда оцепенение от страха отпустило, до неё стал доходить подлинный смысл этой фразы.

«Вот влипла!» – с досадой подумала девушка.

Ну, разве она могла себе представить, что всё обернётся так скверно и гадко? Она-то думала что?! Самым главным ей казалось – удрать с гостиницы!

А что получилось?! Ну, удрала она! Ста долларов, припасённых на всё – про всё, не то что бы на все её планы, – не хватило даже до дома добраться! И вместо свободы, что?!.. Она стала вдруг ни с того, ни с сего, – сама не заметила как, – рабыней какого-то наглого армяна!..

Веронику снова передёрнуло от омерзения. Она не могла даже поверить в то, что всё это происходит с ней. Не с кем-нибудь, а с ней! Этого вообще не должно было с ней произойти! Пусть с кем угодно другим, – да только не с ней!

Сомнений теперь было всё меньше. Ничьими услугами пользоваться при побеге нельзя было! Надо было самой как-то смываться! Почему она расслабилась?! Зачем стала искать этого армяшку?! Ну, и что нашла?! Приключения себе на голову?!

Тут Вероника вспомнила запруженный народом, как во время революции или массового переселения, Киевский вокзал, длинные и злые очереди в билетные кассы, и призналась вдруг себе, что без посторонней помощи не то что удрать бы у неё не получилось из Москвы – билет вовремя купить, чтобы на поезд не опоздать!

Нет, с армяном она, наверное, правильно связалась. Он ведь не навязывался к ней! Запросил тройную цену за такси?! А чего она хотела-то?! Чтобы он ей помог удрать, да ещё и бесплатно?! Но зачем сказала, что денег нет?!..

Тут Вероника вспомнила, как перекосило у Гарика лицо от невыразимого страха лишь при упоминании о разыскивающих её чеченцах. Конечно, если они узнают, что он ей помог удрать из гостиницы, то ему, в лучшем случае, не поздоровиться. Бегемот, помнится, как-то говорил при ней, что «чехи», – он их так почему-то называл, – крутые ребята. Стреляют и глотки людям режут, как баранам! Поэтому Гарик и испугался. Он-то для них чем лучше барана?! А что они с ней сделают, если найдут?!.. Нет, знала бы, что так всё обернётся, – последнюю рубашку отдала бы! Но!.. Не отдала же! Вот и влипла! Зачем Гарику сказала, что у тебя денег нет?! Ну, распотрошила бы подклад сумки, да отдала бы ему ещё сотню! Ну, и всё! До свиданья! Дала бы ему по окончанию спектакля пинка под зад…. Как он тебя пытался из машины выпихнуть!.. Так нет же! Напросилась на новое приключение! На содержание армяну! Тьфу!!! Дура! Ну, точно дура!!!

Вероника не представляла себе, как это позволит ему прикоснуться к своим злачным местам, которые сама любила, лелеяла, берегла и холила при каждом удобном случае. Отдаться кому-то она могла только тогда, когда ей диктовала её прихоть. А тут армян! Да нет, даже и речи быть не могло ни о чём!

«Нет! – решила Вероника. – Сядем в поезд, и пусть только попробует полезть ко мне! Сразу закричу! Буду на помощь звать! Брыкаться буду, в конце концов! Не дам ему ничего! Ничего не получит!..»

Водительская дверца снова распахнулась. В машину задуло сыростью и холодом с улицы.

– Вставай! – скомандовал Гарик. – Побежали! До отправления поезда осталось пять минут, а он стоит далеко, сбоку от вокзала, на одиннадцатом пути!

Вероника поднялась с резинового коврика, с трудом высвободившись из плена узкого прохода между креслами, села на заднее сиденье машины и осмотрелась.

– Как же я побегу-то?! – она увидела, во что превратилось её яркое модное демисезонное пальто, испачканное теперь следами ботинок Гарика и мокрой чёрной маслянистой грязью с резиновых половиков такси. – Ты на меня посмотри!..

– Поезд отходит через пять минут! – повторил Гарик, и тон его голоса стал ещё ниже: в нём появились угрожающие нотки. – Я своё обещание выполнил: тебе билеты на поезд купил! Если мы опоздаем, я всё равно буду тебя неделю иметь! Поверь, у меня есть, где тебя на неделю в Москве закрыть. А потом выкину на улицу! И всё! Я тебя знать – не знаю! А если Саид найдёт, то из тебя котлету сделает и скормит своим собакам. Поняла?!