Алина Уклеина - Под солнцем Сиены спел виноград… Страница 10

Следующее утро Артемьева решила начать с посещения настоящего итальянского ресторана. Она намеренно проспала завтрак в отеле: подольше понежилась в своей широкой постели под прогретым ее телом тонким стеганым одеялом. Покинула Инга постель часиков в десять. Полчаса женщина провела под приятным, теплым, напористым душем, затем подсушила волосы феном, нанесла, стоя перед зеркалом, на лицо тональный крем цвета беж, по незначительно выступающим скулам провела кисточкой для румян с золотисто-персиковой пыльцой, подкрасила редкие ресницы коричневой тушью, а на губы наложила нейтральный, переливающийся на свету жидкий блеск. Инга надела легкую клетчатую рубашку и джинсы, удачно подчеркивающие низ ее стройной фигуры.

Инга вышла из отеля на солнечную улицу в одиннадцать часов и направилась куда глаза глядят. Она шагала не торопясь: ей некуда было торопиться. Артемьева шла, разглядывая красочных и совершенно разных прохожих, которые шли ей навстречу или обгоняли, как будто демонстрируя русской сеньоре свои курчавые затылки или небрежно собранные густые хвостики. «Зайду в первый попавшийся мне на глаза ресторанчик, – подумала женщина в клетчатой рубашке и светло-голубых джинсах, оглядываясь по сторонам. Но кроме магазинов с поразительно красивыми витринами и лавок итальянских вин и специй вокруг ничего не было. Вскоре Инга оказалась перед выбором: идти прямо или завернуть за угол. И сейчас же она увидела сразу два ресторанчика: один находился через дорогу, а другой – за углом, в маленьком, уютном тупике. Она сделала шаг влево и буквально через десять метров провалилась в волшебный, удивительный мир, сотканный из красивых дизайнерских штучек и гастрономических чудес. Женщина вошла в открытую дверь и обомлела.

Ручная роспись потолков, панно из драгоценных видов мрамора, оникс, состаренное серебро и золото, фантазийные люстры, ковка, черное стекло и зеркала – все эти приемы создавали невероятное по силе воздействие на русскую сеньору. Она стояла как вкопанная в дверях и с открытым ртом разглядывала все вокруг. Пробегающие мимо улыбающиеся официанты не смущали ее. Когда Инга пришла в себя, ей стало немножечко стыдно: Артемьева видела немало ресторанов за свою жизнь, а сейчас повела себя так, как будто только что приехала из глухой деревушки и впервые увидела людей, с аппетитом поглощающих стейки и выпивающих всевозможные коктейли. Женщина не могла понять, что же все-таки произвело на нее такое сильное и приятное впечатление: обычный тосканский стиль, близкий и дорогой московской публике, и ничего более. Большие зонтики, маркизы на окнах, парусиновый потолок, яркие цветы в горшках, множество светильников, легкие плетеные кресла… Но как же по-итальянски колоритно была создана композиция из цветочных горшков, небольших зеркал, жующих посетителей и неугомонно бегающих с подносами официантов!

Артемьева села за единственный свободный столик. Ее никто не замечал. Она несколько раз пыталась дозваться официантов жестами, но к ней никто не подходил. Русской сеньоре показалось это крайне оскорбительным, и она даже расстроилась. Несмотря на то, что все столики довольно большого зала были заняты, в ресторане не было шума: слышались постукивания вилок и ложек о тарелки, периодический смех, обрывки итальянской речи и спокойная, расслабляющая фоновая музыка. «Странно, – подумала Инга, – итальянцы – эмоциональный народ. Почему они не шумят?»

Ее размышления прервал телефонный звонок. Она ответила:

– Хорошо, я просмотрю, но не сейчас. На днях. Это ведь не срочно? Хорошо. У меня нет под рукой компьютера. Настюша, подожди, я доберусь до поместья и сообщу тебе свое мнение. Я не сомневаюсь в том, что ты все сделала прекрасно! Нет, дорогая, я не дома. Я во Флоренции. Вот зашла в какое-то место перекусить, а меня в упор никто не видит и не хочет накормить!

Инга засмеялась. Ей стало необыкновенно весело и хорошо. Просто так. Она была рада услышать Настю, свою коллегу и хорошую знакомую. Не подругу, а именно знакомую: Артемьева слабо верила в женскую дружбу.

– Хорошо, сделаю, дорогая. Пока, – русская сеньора попрощалась со звонившей и спрятала телефон в сумку, которую по привычке повесила на спинку интересно плетеного стула, а не положила рядом на сиденье. Когда она повернулась лицом к залу, то увидела перед собой мужчину в полосатой футболке с крошечными темно-синими пуговицами и белых широких штанах. Он протягивал ей тонкую книжку средних размеров, похожую на меню.

– Доброе утро! Рад приветствовать соотечественника в нашем скромном местечке, – бодро произнес незнакомец, широко улыбаясь.

– Прекрасно! Вы говорите по-русски? Как я рада! Вы официант? – воодушевилась Инга тем, что на нее все же обратили внимание в этом заведении.

– Да, – ответил молодой человек.

– Вы одеты просто как-то иначе, чем другие ваши работники, – заметила Артемьева.

– Не успел переодеться, – снова улыбнулся официант.

– Хорошо. Я хочу позавтракать, – призналась Инга. – Очень проголодалась. Как вас зовут?

– Роман, – представился русский молодой человек.

Она отложила меню:

– Знаете, Роман, я хочу что-нибудь вкусненькое и быстрое. Что вы посоветуете? Мне не очень хочется копаться в вашей книжке.

– Вы пробовали фриттату? – спросил официант в полосатой футболке.

– Нет, а что это?

– Это итальянский омлет. Его готовят с начинками из мяса, сыра, колбас, овощей. Очень вкусно и быстро. Попробуйте, – посоветовал Роман.

– Давайте, – согласилась Инга.

– Хотите, я приготовлю вам фриттату с телятиной, красным перцем и шпинатом? – предложил молодой человек.

– Как приготовите? Вы же официант. Или нет? – удивилась Артемьева.

– Иногда я еще и повар. При определенных обстоятельствах, – смутился Роман. – Пить хотите что-нибудь?

– Да. Мартини. И три оливки, пожалуйста, – попросила Инга. – Какой вы странный!

– Вы не пожалеете, – с этими словами официант испарился.

В течение двух минут мартини Бьянко и тремя оливками добрались до столика русской сеньоры. Но принес напиток другой официант в специальной форме: цветастой рубашечке и кремовой жилетке с маленькими кармашками.

Роман прошел на кухню, помыл руки, надел на голову рабочую бандану, чтобы волос не попал в приготовляемую пищу, натянул через голову фартук, не желая испачкать одежду, и приступил к готовке. Работники кухни не были удивлены: хозяин частенько выполнял их работу с большим удовольствием, особенно в тех случаях, когда в ресторан приходили его соотечественники.

Официант-повар виртуозно поставил сковороду на горячую печь и достал все необходимые продукты из холодильника. Он нарезал соломкой лук-шалот, красный перец, вареную телятину, которую повара отварили утром для кростини.

На среднем огне Роман в оливковом масле жарил лук-шалот и красный перец до тех пор, пока перец не стал мягким. Следом отправил на сковородку отварную телятину. Нашинкованный шпинат повар добавил в последнюю очередь. Сразу же приступил к взбиванию в однородную массу трех яиц с небольшой щепоткой соли и двумя столовыми ложками сметаны. Полученную смесь он вылил в сковороду – к телятине, накрыл крышкой и на медленном огне оставил жарить до полной готовности. Готовую фриттату он выложил на тарелку и присыпал смесью перцев и тертого сыра пармезана. Полученное блюдо Роман украсил веточкой кудрявой петрушки и, сняв поварское обмундирование, направился с тарелкой в гостевой зал, к русской посетительнице.

Конец ознакомительного фрагмента.