Владислав Картавцев - Факультет Страница 11

– Ну вот! – через семь минут они зашли в огромный нижний вестибюль, показали пропуска и проследовали мимо охраны. – У тебя такой вид, как будто ты еще ни разу здесь не был! – Георгий Сергеевич кивком головы велел Кириллу двигаться по направлению к лифтам.

– Точно! Всё собирался, но так пока и не удосужился. Какое громадное здание! – внутри корпус выглядел даже большим, чем снаружи.

– А знаешь, сколько его строили? – Георгий Сергеевич нажал на кнопку вызова лифта и немного отступил в сторону, – Ты не поверишь! Когда я приехал в Москву в 1987 году поступать в МВТУ, он был уже почти готов! Я даже сам после зачисления пару недель месил раствор на его строительстве. Его начали возводить еще перед олимпиадой-80, а сдали только в 2004 году. Представляешь – огромное здание простояло почти пятнадцать лет достроенным на 85 %, но никому не нужным, ведь демократия и либерализация – ученые ведь не нужны! Наши поганые демократы только и могут, что нефть качать! Но впрочем, пустое – сколько раз давал зарок не спорить о политике, а все иногда срываюсь! Заходи, нажимай кнопку четвертого этажа – мы там! Переехали всего пару лет назад – но зато какой сейчас у нас антураж! Не хуже, чем у аристократов Лондона и Порижа!

– Что ж, почти прибыли! – после выхода из лифта Георгий Сергеевич свернул вправо, потом зашел в какой-то хитрый коридор, который неожиданно сделал два поворота (как будто ведет их обратно). Потом перед ними возникла короткая лестница из пятнадцати ступеней, ведущая наверх, они поднялись и оказались на месте. Кирилл смотрел на неприметную железную дверь с видеокамерой над ней и кнопкой вызова, над которой была надпись: «Нажимать не менее семи раз – охранник глухой и может не услышать!»

– Это наш завхоз придумал: человек, далекий от любой магии, бывший снабженец в чине подполковника, и юмор у него слегка попахивает казармой. Но зато деловит, точен и кроме как своими тряпками-ведрами ничем не интересуется. Такие люди нам нужны, должен же кто-то командовать техническим персоналом! Плюс всё еще в органах – задачу сохранения секретности никто не отменял! Тебе, кстати, тоже предстоит дать подписку о неразглашении!

Георгий Сергеевич вытащил из кармана мобильный телефон и набрал номер. После двух длинных гудков ему ответили: – Слушаю!

– Это я! Открывай! Принес заметку про вашего мальчика!

Раздался характерный звук зуммера, и электрический замок щелкнул. – Заходи, гостем будешь!

Пройдя через дверь, они оказались в просторном тамбуре. Слева в стену было встроено затемненное стекло размером два на четыре метра. – Кирилл сделал вывод, что там находится помещение охраны. Дальше путь преграждал массивный турникет – как в метро, только повыше.

Георгий Сергеевич достал из внутреннего кармана какое-то удостоверение и поднес его к стеклу:

– Запиши. Толкачев плюс еще один. Ненадолго – часика на полтора, пройти формальности!

Через минуту дверцы турникета повернулись, и они двинулись дальше. Холл производил впечатление предбанника где-нибудь на даче. Нет, конечно, он был огромным – бетон, металл, стекло, но от него веяло каким-то бесконечным уютом – как будто попал в давно знакомое и любимое место. Повсюду стояли живые цветы, их было множество – никак не меньше сотни. Кирилл заметил несколько экзотических пальм в кадушках, наполненных землей, и даже один длиннющий мексиканский кактус – высотой метров пять, никак не меньше!

– Завхоз, всё завхоз развлекается, кстати, его зовут Аркадий Филиппович Суворов, и ты будешь звать его именно так. Ну, а нам можно просто – Филиппыч. Или Филч – для тех, кто посмелее! Помнишь, откуда это? Вижу, что помнишь – и ах, какая удача, даже имена почти сходятся! Правда, немногие рискуют так острить с завхозом. Честно говоря, за все время нашелся только один: молодой и неопытный.

Георгий Сергеевич громко засмеялся. Было видно, воспоминания об этой истории доставляют ему подлинное удовольствие: – Пошутил на свою голову, да еще и добавил, что завхоз ему чем-то неуловимо напоминает сквиба! Совсем без мозгов парень! Так вот – его пример другим наука, до сих пор не может найти способ, чтобы опять вернуть доброе расположение Филиппыча.

Тот обиделся насмерть и теперь не то что помощи от него не дождешься, так еще и гадит постоянно и анонимки каждую неделю шлет на имя декана – дескать, такой-то, такой-то является разносчиком грязи, портит ковры, разводит тараканов и крыс и складирует бытовые отходы в неположенном месте, поэтому его нужно срочно уволить и лишить всех научных степеней! Декан, правда, на эти анонимки внимания не обращает, но сам факт говорит за себя! Ладно, ты посиди пару минут здесь, а я сбегаю кое-куда и вернусь!

Георгий Сергеевич быстро удалился, нырнув в одну из многочисленных дверей, ведущих из холла в глубину здания. Кирилл, недолго думая, плюхнулся на кожаный диван и уставился в телевизор, висевший на стене напротив. По телевизору шло шоу Дэвида Копперфильда – с русскими субтитрами. Звук был выключен, так что субтитры было самое оно.

Знаменитый фокусник как раз готовился к прыжку в Ниагарский водопад. Кирилл так засмотрелся, что не услышал, как вернулся Георгий Сергеевич, и когда тот заговорил, даже немного вздрогнул:

– Чего у американцев не отнять, так это искусства устраивать шоу! Иногда мне кажется, что они всю жизнь готовы превратить в какой-то гротескный, но яркий балаган, где все смеются, машут флажками, хлопают друг друга по плечам, словом, являют собой картину массового единения нации! Ты только посмотри: зрители чуть ли не обнимаются друг с другом и держатся за руки – типа, они все вместе, и все как один переживают! А на самом деле готовы сожрать друг друга заживо, поскольку конкуренты с младых ногтей! Кстати, это я говорю тебе не просто так – у нас пять семестров читается курс «Иноземной психологии», так что тебе еще предстоит изучить сильные и слабые стороны не только американцев, но и европейцев и т. д.

Так, ну ладно! – Георгий Сергеевич вдруг посерьезнел, – времени у нас не так много, вступительную часть можешь считать законченной, теперь нам (вернее, тебе) нужно пройти некоторые формальности: небольшой медосмотр: кровь, электрокардиограмма, энцефалограмма. Это недолго. А потом засунешь руку в небольшой ящичек, и я задам тебе пару вопросов – так, для галочки. К сожалению, время сейчас сам знаешь какое – напряженное, ситуация в мире развивается стремительно, и каждый из нас должен стоять на страже! Шучу, шучу! Не пугайся! Просто девятый отдел требует проверку на полиграфе на предмет возможной связи с ЦРУ, Моссад и иже с ними – подлыми иностранными шпионами! Иди в ту дверь – там тебя уже ждет врач!..

Глава третья

Знакомство

В пятницу Кирилл еле дождался окончания третьей последней пары. Без пятнадцати два он пулей выскочил из аудитории и понесся в ближайший буфет – подкрепиться перед тем как идти в новый корпус. Ну, как понесся: вернее будет сказать – медленно пошел, сгибаясь под тяжестью огромной сумки с вещами. Сумка была размером чуть ли не с самого Кирилла, нести ее было очень трудно, но это никак не сказывалось на его отличном настроении.

Ему хотелось заразить своей радостью весь мир: после двухдневных боев на семейном фронте мама согласилась отпустить сына на учебу («Временно – до того момента, пока она не увидит, что все идет не так, как нужно»). Мама так до конца и не поняла, что это за учебное заведение, которое хочет полностью изъять сына из семьи, и какой из всего этого выйдет прок.

Кирилл бился за свой выбор, как гладиатор на арене Колизея. Выждав определенное количество времени, на его сторону переметнулся папа, который до этого пытался оставаться над схваткой. Не понятно, что на него повлияло – горячность и решимость сына или же некое шестое чувство, но факт – он поддержал Кирилла в самый критический момент, когда тот уже всерьез подумывал сбежать из семьи.

Однако мама не сдавалась (и даже папа был ей не указ), поэтому было принято решение обратиться за советом к дедушке – техническому профессору, который немедленно приехал к ним на квартиру, посмотрел на разыгравшуюся драму и вынес решение: внука отпустить, поскольку: «Посмотри, Люба, как у него горят глаза! Да если бы мои студенты бежали на занятия с таким настроем, я был бы самым счастливым преподавателем на Земле! И, в конце концов, никогда не поздно все отыграть обратно – пускай немного поживет самостоятельно, страшного ничего не будет!»

Пришлось маме отступить: против троих она долго выстоять не могла. На всякий случай она попыталась закатить истерику, но видя, что толку от этого ноль, закусила губу, нацепила на себя чрезвычайно суровый и обиженный вид и стала паковать Кириллу огромную сумку, умудрившись впихнуть туда и спальный комплект, и тренировочный костюм, и кучу трусов с майками и носками, и даже упаковку носовых платков, не говоря уж о гигиенических принадлежностях.