Наталья Баклина - Квартира, муж и амнезия Страница 11

В общем, забраковал он кандидатку. Агентство тоже забраковал – заколебало оно его бесконечным потоком дурацких резюме. Понял вдруг, что, запросивши за поиск специалиста половину оклада его будущей помощницы, эти шустрые ребятишки просто-напросто размещают в Интернете и газетах вакансию, собирают все резюме в кучу и если что и отсеивают, так только самые что ни на есть бредовые послания. Все остальные – ему шлют. Поэтому Матвей, больше на авось и от отчаяния, – помощница нужна была, просто караул, – решил поискать кандидатку в провинции. Попросил заводских дать объявление в их городе – и, как ни странно, сработало. Пришла эта Рита-Маргарита. С отличным образованием, двумя языками (знает блестяще, проверил!) и стажем в неслабой тюменской нефтяной компании. Правда, перерыв в стаже – больше трёх лет. Почему, она толком не объяснила. По семейным, говорит, обстоятельствам. Рожала, что ли? Хотя в анкете написала, что детей нет. Да и ладно, по обстоятельствам, значит по обстоятельствам. Лишь бы эти обстоятельства ей работать не мешали.

Пока не мешали. Вон как бумаги разгребла, всего-то за неделю! Договоры по папкам подшила-разложила, на письма, что электронный ящик забили, ответила, с подпиской на журналы – три месяца почему-то не приносили – разобралась. Аналитическую записку по рынку в Интернете отыскала. А главное, умудрилась так упорядочить его день, что у Матвея впервые за последние полгода пропало ощущение водоворота дел, в котором его крутит-затягивает, а он только и может, что высовывать из воды голову и ловить воздух.

У него впервые стало на всё хватать время. Оно у него к пятому дню работы с Ритой даже свободное появилось, время-то! Вот тогда он и расслабился, и заметил, что в его помощнице определённо что-то есть. Прямой спокойный взгляд ореховых глаз (на дне – грустинка и капелька боли, почему, интересно?), красивая посадка головы (это про такую говорят «гордая»?), каштановые блестящие пряди (интересно, что женщины делают с волосами, чтобы они у них так блестели?). Косметики – минимум. Ногти – круглые, розовые, блестящие. Пальцы тонкие, безо всяких колец. Декольте – отсутствует. Так, две пуговицы на блузке от ворота расстёгнуты, чуть ключицы видны. Ноги показывает иногда, но не специально. Когда садится в кресло, юбка приподнимается, натягиваясь на полных бедрах, и слегка открывает круглые коленки. И ни капли кокетства, ни капли манерности: собранность, деловитость, корректность. Сухарь, а не женщина. И это при её-то формах! И в двадцать девять-то лет!

Рита-Рита-Маргарита. Новая помощница настолько его заинтриговала, что Матвей решил взять её с собой в Прагу, на выставку. Решил посмотреть, какая она вне офиса. Узнать о ней чуть побольше. Узнал: панически боится самолётов, способна пахать до изнеможения, даже в командировке не расположена крутить с боссом амуры. Или расположена? Честно говоря, сам он действовать не собирался, а от неё специальных знаков ждал. А она в первые два вечера таких знаков не подавала. Может, в третий подала бы? Скорее всего, нет. Эта удивительная Рита так вкалывала на выставке – будто дорвалась до работы – что больше ни на что у неё сил, похоже, не оставалось. Вон, в первый вечер к ужину просто не спустилась, продрыхла в своём номере. Во второй спустилась, но сидела, как рыба вяленая, ковырялась в своей тарелке. Правильно он сделал, что оставил её еще на денёк в Праге. Поощрил девушку. Хотя, честно говоря, обошёлся бы и без её курьерских услуг, доплатил бы шестьдесят долларов за доставку, дешевле бы вышло. И вообще, что-то он раскис в этой поездке. Гранатовое колье зачем-то купил это дурацкое… Куда его теперь девать? Не Рите же дарить, в самом деле.

Матвей Самарин, директор московского представительства компании «Измерин», взглянул на часы и с удивлением обнаружил, что сидит перед монитором компьютера, складывает «тетрис» и размышляет о своей новой помощнице уже битых полчаса. «Одиннадцать часов, между прочим, пора бы ей и объявиться. На работу прийти, или позвонить хотя бы. За четыре дня дел-то поднакопилось. И кофе выпить хочется хорошего. Света-менеджер такой варить не умеет». Матвей посидел, глядя в монитор, ещё пару минут и решился:

– Светлана, ты не могла бы дозвониться до Зубовой и выяснить, куда она пропала? – выглянул он из своей комнатушки. Под их представительство было приспособлено бывшее фотоателье, поэтому и помещения здесь оказались специфическими: большая комната и выходы в смежные крохотные комнатушки. Общую комнату отвели под менеджерскую, а в комнатушках устроили директорский кабинет, бухгалтерию и переговорную. Тёмный чулан – видимо, бывшая фотолаборатория, раз есть вытяжка и вода – превратили в кухоньку. Как раз поместился столик с микроволновкой, два табурета и холодильник. Помощница сидела в общей комнате, возле двери в кабинет Матвея. Вернее, не сидела – пустой Ритин стул уже начал раздражать. И Матвей вернулся к себе в кабинет, чтобы не видеть этого безобразия.

– Матвей Алексеич, говорят, заболела Зубова! – сообщила Светлана, заглянув в кабинет пару минут спустя.

– Как заболела? Кто говорит?

– Не знаю, тётка какая-то.

– А что с ней?

– Говорит, температура.

– Простыла, что ли?

– Не знаю, она так толком и не объяснила.

– Слушай, Галушкина, ты хоть один вразумительный ответ по телефону получить способна? «Не знаю, не объяснила, тётка какая-то»! Как ты вообще хоть что-то продать умудряешься? Какой у Зубовой телефон?

– Вот, – протянула Светлана листочек, где крупным почерком записала пять цифр и застыла в ожидании. Матвей глянул на неё строго, Светлана понятливо исчезла за дверью, и Самарин быстро пробежался пальцами по кнопкам телефона. Сбился, чертыхнулся, набрал, уже медленнее, ещё раз и стал нетерпеливо отсчитывать длинные гудки. На пятом гудке трубка ответила мужским голосом:

– Алло!

– Здравствуйте. Мне нужна Маргарита.

– Какое совпадение! Мне тоже! Кто её спрашивает?

–Я Самарин Матвей Алексеевич, генеральный директор компании, где она работает. А вы, простите, кто будете?

– А я буду Тюлькин Григорий Борисович, супруг Маргариты Ивановны. И боюсь, уважаемый господин директор, в ближайшее время вы её услышать не сможете.

– А можно узнать, по какой причине?

– По причине болезни. Загнали вы, любезный генеральный директор, Маргариту Ивановну. Заездили. Доконали. Лежит она теперь, бедная, не встаёт, и даже к телефону подойти не может.

Мужик в трубке глумился. Почему, интересно?

– Григорий…

– Борисович

– Спасибо. Григорий Борисович, мне очень жаль, что Маргарита…

– Ивановна.

– Что Маргарита Ивановна заболела. Но она должна была привезти из Праги документы, мне очень важно получить их как можно скорее. Скажите, могу ли я за ними послать курьера?

– Да не вопрос! Хоть сами заезжайте! Только Риту хотя бы недельку не трогайте!

– Договорились, – сказал Матвей и быстро положил трубку. Потом отменил паузу на «Тетрисе» и начал крутить ломаные фигуры, прилаживая выступы к впадинам. Что-то не то. Что-то не так. Откуда он взялся, этот муж Тютькин? Неделю назад не было никакого мужа. Или был? Или вылезли-таки эти «семейные обстоятельства», которые Рита не стала комментировать? Нет, не складывается его секретарша с этим мужиком, который хамил ему в трубку. А с кем складывается? «С тобой!» – съехидничал кто-то в его мозгу, и Самарин развернулся в кресле, дотянулся до двери и крикнул:

– Света, а где Зубова живёт? Ты не могла бы уточнить для меня адрес?

**

А его помощница и впрямь не так проста, как кажется! Аппартаменты в самом центре Москвы – это вам не квартирушка в каком-нибудь Перове. Интересно, с каких доходов? Или это Тютькин у неё такой крутой? Матвей набрал на домофоне номер квартиры и приготовился объяснять, кто он и зачем пришёл. Объяснять не потребовалось – домофон запищал, пропуская безо всяких вопросов.

– Вы к кому? – строго блеснула очками консьержка.

– Я в шестую квартиру!

– А, к Риточке! Что-то к ней сегодня прямо гость за гостем с утра, – покивала консьержка и предупредила:

– Только вам придётся по лестнице на третий этаж подниматься. Лифт от ключа работает!

– От ключа? Почему? – удивился Матвей.

– А домоуправ так сделал. Не все жильцы хотят за лифт платить, поэтому, кто платит, тот и ездит.

– Весело тут у вас, – подытожил Матвей и потопал к лестнице. Тоже мне, проблема, на третий этаж подняться. Поднялся, постоял немного у двери, выравнивая дыхание. (Ничего так, высота у этажей! Считай, как на пятый этаж махнул!) Прикинул, как будет прорываться сквозь мужа, чтобы поговорить с Ритой. И позвонил в шестую квартиру.

Прорываться не пришлось – открыла Рита.

– Здравствуйте, Рита, я за документами, – сказал Матвей. – Можно войти?

– Да, пожалуйста!

Рита отступила, впуская Матвея в квартиру и разглядывая его с каким-то вопросом и смущением. Кстати, на вид не так уж она и больна. Хотя глаза странные, глядит, будто сквозь него.