Lao Bearolla - Бесконечная игра. Еще один шанс Страница 12

Много неясного в странной стране,

Можно запутаться и заблудиться,

Даже мурашки бегут по спине,

Если представить, что может случиться.

Вдруг будет пропасть и нужен прыжок,

Струсишь ли сразу? Прыгнешь ли смело?

А? Э… Так-то, дружок,

В этом-то все и дело.

…

Этот рассказ мы с загадки начнем,

Даже Алиса ответит едва ли,

Что остается от сказки потом,

После того, как ее рассказали?

…

…Не обрывается сказка концом.

Помнишь, тебя мы спросили вначале:

Что остается от сказки потом —

После того, как ее рассказали?

…

И если кто-то снова вдруг проникнуть попытается

В Страну Чудес волшебную в красивом добром сне, —

Тот даже то, что кажется, что только представляется,

Найдет в своей загадочной и сказочной стране.

Владимир Высоцкий, Песня Додо

13. R & R

РУСЛАН. Он может любить, не требуя любви от неё, даже если она – с другими. И ему ни за что не вспомнить, что когда-то он так не мог.

Каждый её уход был ступенькой. Убрать эгоизм, привязанность, гордость, ревность; понять, что он всё равно любит. Всё простит. Может быть, поймет, хотя её ему очень сложно понять.

Каждое её возвращение было надеждой.

Она иногда казалась ему полной противоположностью. Она по-другому живет, думает, чувствует. У её Души иной опыт. Её Сила – другая. Они – два разных мира.

Когда Риммы не стало, было очень больно; но это прошло, и Руслан понял, что всё равно её любит. Он очень хотел, чтобы ей было хорошо там, куда она отправилась.

Он её помнил. Почти никогда ни с кем о ней не говорил, кроме Абсолема и Алисы. Когда он узнал A&A, он понял, что у них СЧАСТЛИВАЯ ЛЮБОВЬ, они даже не «спали» вместе, но были ближе друг другу, чем самые страстные любовники. Руслан чувствовал, что между ними есть что-то необыкновенно теплое, почти плотное. Очень нежное и одновременно сильное. Именно то, чего все ждут, о чем грезят. Любовь. И еще бережное отношение к друг другу. Понимание. Уважение.

Руслан очень любил, когда A&A приезжали в гости, ужинали у него в доме. Или прикалывались с Ричардом. Или читали, сидя в разных креслах в просторной гостиной. Они не держались за ручки и не миловались на людях, но он чувствовал, что их связь прочнее многих. Они создавали особое «поле», когда были вместе. И он об A&A грелся. Об их любовь и их счастье.

Грустил о ней, ни с кем не делясь этой грустью; работал, занимался детьми, ничего не ждал. Но если заглянуть глубоко-глубоко… хотел, чтобы она была рядом, хотел просто обнять…

Алиса обнималась с чувством, с толком, с расстановкой. С разными людьми. С ним тоже; говорила ему, что он классный, большой и теплый. Римма никогда ему ничего хорошего не говорила; по крайней мере, он не помнил. Конечно, каждый раз она «навсегда» возвращалась от Алекса со словами, что очень Руслана любит. Но в это никто не верил.

Он повзрослел и научился различать искренность и манипуляции. Он чувствовал любовь. И отсутствие любви чувствовал. Поэтому особых надежд на взаимность у него не было; умом он понимал, что Римма решала свои проблемы, что он для нее – средство. Но он принял это, потому что её любил. Думал, что она не любит или не может любовь выразить, потому что ей плохо самой.

Когда Алиса рассказывала ему про «жить, не бояться и верить, остаться свободным и сильным, а после удастся и полюбить» * (Н. К. Рерих), он понял, что это правда. Он и раньше это слышал, еще в детстве. Надо уметь устраиваться в жизни, надо быть смелым, целостным и сильным, тогда любовь – это свободный выбор, естественное состояние. Если человек слаб, подавлен, покалечен тяжелым детством, прошлым, собственными мешающими эмоциями или мыслями, вместо любви у него – поиски любви; привязанности, желание решить за счет другого свои проблемы. Такой человек может говорить: «Я тебя люблю, я без тебя не могу». Руслан часто это слышал от Риммы. Алиса говорила: «Я тебя люблю, ты такой классный».

Слова Риммы были правдой. Она его любила, как любят комфорт, деньги; она в нём нуждалась, как в лекарствах. И слова Алисы были правдой. Она любила так, как делятся счастьем, которого много внутри.

Пришло время, и Руслан понял, что он без Риммы может жить, чувствовать, получать удовольствие, делать значимые и важные вещи, любить мир, её, людей.

Сердце стало другим как будто.

Когда она уходила последние разы – он расстраивался, но больше потому, что он сам чего-то не смог, не понял, опять был не слишком внимательным. Он уже не винил себя, он понимал, что она запуталась в своих чувствах, что ей страшно там, где она живет: среди её собственного эгоизма, личных проблем и желаний; она уходила к Алексу, думая, что станет легче; всё, что Руслан мог – это оставаться добрым, чтобы она могла вернуться.

Что интересно, Алекс избрал почти такую же позицию, он тоже делал так, чтобы она могла вернуться.

Она возвращалась. То к одному, то к другому. А потом ушла совсем.

Конечно, он уставал. Было сложно от её слов, поступков, истерик. Он раньше не умел справиться с её нервностью. Каждый её приступ недовольства воспринимал как кошмар, а, наверное, надо было просто понять, что с ней происходит, не требуя ничего, обнять и любить… Просто давать… Так, как греет ласковое утреннее солнце – дарить радость, не палить и не сжигать.

Мысли об этом появились у него не сразу, он не сразу узнал, что больно бывает эгоизму; любовь просто есть. К ней, к детям, к друзьям, к людям, к девочке с колдовскими глазами. Если бы уметь открыть сердце так, чтобы почувствовать наверняка…

Но он же почувствовал!!! Сейчас прошлое вспоминает ум, размышляет ум, а сердце сказало сразу: «Иди ко мне. Я тебя обниму»; сказало это ей, девочке на берегу, так похожей на Римму. Ему надо учиться слушать сердце. Как в сказке, которую читала ему мама, а он своим детям: «Глаза слепы. Смотреть надо сердцем…»

Закрыл глаза. Расслабился, и стало тепло, светло, радостно. Оттого, что она рядом, она жива, и у них есть шанс.

Представил, как он её обнимает. Медленно, нежно. Сладко. Здесь и сейчас. Если думать о прошлом, о Римме и Алексе, – это яд; и неминуемый ад. Если думать о настоящем – это рай. Всё дело в фокусе внимания. Она маленькая его девочка, хрупкая, красивая, нежная, родная. Он так давно её не видел, так соскучился.

Зачем он раньше предъявлял претензии, учил жить, хотел, чтобы она развивалась?

Для любви ничего такого не нужно. Для любви достаточно просто быть.

Мишка оторвался от своих занятий и засуетился рядом. Он чувствовал любовь как энергию и всю хотел забрать себе. Мишка любит Руслана искренне и жадно, часто тоже как еду, по-другому не умеет. Руслан прижал его к груди, и Мишка затих.

Любви хватит на всех. Может не хватать времени, внимания; любовь не поддается измерениям.

Мишка во всех видит конкурентов, кроме Абсолема и Алисы, это и понятно: А&A дают любовь, особенную, и Мишка ей питается. Хорошая еда, чтобы жить.

Любовь нужна людям, так же как растениям земля, вода, воздух и солнце. Чтобы развиваться и расти. Без любви, или с покалеченной любовью, люди живут, но плохо. Люди выживают без любви. Они заменяют любовь тем, что получить возможно, и обманываются. Предпочитают не думать о том, что жизненно необходимое подменили навязанным или легкодоступным.

Почему никто не учит любить? Хотя… Руслана учили, и мама и папа. Жаль, он плохо усваивал уроки. В жизни сделал столько ошибок.

На пляже утром, когда Мишка и Даниэла не дали ему подойти к Рите поближе, Руслан придумал предлог; поговорил и познакомился с приемной матерью Риты, сначала просто попросив присмотреть пару минут за своими детьми, и предложив затем ответную помощь, чтобы и та женщина могла искупаться и спокойно поплавать; женщина сказала, что ей не до купаний. Еще бы – 7 неспокойных мальчишек, брошенных несознательными родителями; недолюбленные или нелюбленные вовсе…

Он всё думал про Риту; про свои чувства, её взгляды, перспективы их отношений. Почему она на него смотрела, что видела?

Руслан не считал себя старым, но и молодым уже не был. Он поседел очень рано за пару дней, проведенных в больнице, когда Ричард второй раз попал в реанимацию. Облик изменился. Это заметили Линда и Алиса. Как будто им было жаль его черных волос. Руслан и не думал расстраиваться из-за внешнего вида, а они его утешали. После всего, что случилось в его семье, ему точно было не до отражения в зеркале. Он уезжал с Линдой в тайгу, отпустил бороду, в тридцать пять выглядел лет на пятьдесят. А вокруг все были молодые, Абсолем, Линда и Алиса.