Inkoгnиto - Банк. Том 1 Страница 12

Конечно, в папках были и конфиденциальные материалы. Была и папка номер 73, в которой Старостенко разбирался даже получше начальника – практически полностью собранная самим Николаем подборка данных о мошенничествах с кредитными картами. Так ее называл шеф, однако Николай знал, что отнюдь не по всякой банковской пластиковой карте можно получить кредит; по России кредитных карт даже меньше, чем некредитных, или дебетовых на банковском языке. Но начальник все равно называл их кредитными. Наблюдая за тем, как рука босса медленным движением закрывает ящик тумбочки, Старостенко решился задать мучивший его задать вопрос, на который у него вчера не то, чтобы не хватило духу, а просто не было времени для того, чтобы прийти в себя после выбившей из колеи новости

– Петр Валерьевич, почему все-таки назначили меня?

Начальник, видимо, ждал такого вопроса

– Спроси лучше у председателя, Николай.

Старостенко недолго поколебался, перед тем, как задать следующий вопрос

– Да разве он меня знает? Я же его вблизи только вчера видел…

– Без комментариев – твердо ответил начальник. Спроси у него, если захочет – ответит. Правда, я сомневаюсь, чтобы он сказал тебе когда-то, разве что года через два, и то, если понравишься

Разговор явно не клеился и Николай решил задать вопрос напрямую

– Зачем вызывали, Петр Валерьевич?

– Да вот, надо бы тебе обязанности придумать, раз руководство назначило… Кроме еженедельных докладов председателю, будешь курировать то, чем занимался раньше, да и вообще, все дела по безопасности по кредитным картам – не только обслуживание, но и выпуск с транспортировкой-выдачей. Исполняющего обязанности за себя назначил?

– Да, Алтынова.

– Справится?

– Должен. В крайнем случае, если не потянет или власть в голову ударит, заменим. Но это, по моему мнению, вряд ли случится.

– Хорошо. Я еще на тебя писание некоторых бумаг скину, ты, хотя и по образованию инженер, но пишешь хорошо.

– Так все нормальные инженеры пишут не сколько хорошо, сколько с логикой дружат, а без нее в служебных бумагах никак.

– Ты-то нормальный, а почти все молодые жертвы нашей ублюдочной полуболонской системы образования, в том числе и так называемые гуманитарии, двух слов связать не могут. Прямо, как те собаки-болонки – все понимают, только не говорят. Кроме того… знаю, что ответ твой будет типа «не больно-то и хотелось», но, на всякий случай, предупреждаю. Связи все с правоохранительными и прочими госорганами замыкаются на меня и, в мое отсутствие, на Евгения Юрьевича.

– Ясно. Действительно, «не больно-то и хотелось».

– И еще. Я на «доброго следователя» чисто по виду не тяну, коллеги мои многие – тоже. Если что, им поработаешь.

– Дело для меня новое, но попробую справиться.

– Справишься, дело нехитрое. Тем более, что это не было нужно никогда. И вообще, если я иду куда-то, то там народ напрягается излишне. А ты – все-таки, не из органов, будешь проходить мимо, и заметишь чего, да и посоветуешь по-дружески. Нас-то многие, даже вполне честные люди, или не любят, или боятся…

Наступила пауза. Николай знал, что начальник был прав. Сам-то Старостенко в бытность свою студентом побывал на практиках на нескольких режимных предприятиях и, в процессе их прохождения, узнал кое-что такое, что даже в молодости сильно помогло осознать необходимость хорошо работающей службы безопасности. Дальнейшие дела по разоблачению мошенников отнюдь не поколебали, а лишь укрепили это мнение. Однако, Николай понимал и другую сторону. Аналогии, конечно, не всегда точно показывают дело, но… Многим, например, может не нравиться хорошая сторожевая собака с зубами сантиметра по полтора длиной. И ведь не обязательно только жуликам, которые собираются стащить то, что она охраняет – жулье-то собаку не любит по вполне понятным причинам. Просто при взгляде на блестящие во время мирного позевывания на солнышке полуторасантиметровые зубки не всякий сохранит олимпийское спокойствие, особо если дорога на работу проходит мимо «собачки» и обойти ее никак. А если та еще учует выделяющийся при нервном напряжении запах адреналина и нет-нет, да и начнет от этого рычать, несмотря на все воспитание… Взаимной симпатии точно не получится. Отвлекшись от этих размышлений, Николай задал начальнику еще один беспокоящий его вопрос.

– Петр Валерьевич, а как доклад председателю правления происходит? Готовиться ведь надо, материалы какие с собой брать?

– Молодец, правильно спрашиваешь. Готовиться у меня будешь, за два часа до доклада. Материалы по текущему докладу всегда хранятся вот в этой папке.

Начальник открыл сейф и, видимо, вспомнил о том, что вне сейфа будет находиться одновременно две папки. Он переложил в сейф папку, лежавшую в тумбочке, и достал с нижней полки сейфа папку номер 1. Николай выдохнул. Он, как и многие другие, неоднократно думал о том, что же именно может храниться в папке с первым номером. Молва утверждала, что там находится сверхсекретный список тайных осведомителей службы безопасности в подразделениях банка. Истина, как это часто бывает, оказалась намного более прозаической и совсем не интригующей по сравнению с далеко идущими предположениями, распространяемыми в слухах.

– Вот, просмотри бегло, чтобы не боялся, что не успеешь за два часа подготовиться.

Николай открыл папку. В ней было всего пять пластиковых файлов, в каждом из которых содержался документ из одного листа. Каждый из документов содержал три раздела: краткий отчет о происшествии, список предпринятых службой безопасности мер и список действий по недопущению подобных происшествий в будущем. Происшествия, произошедшие за предыдущую неделю, на взгляд Николая, были довольно незначительными. Старостенко прикинул, что доклад с такими жестко структурированными материалами на руках будет очень легко подготовить. Он сказал об этом начальнику.

– Ну вот, а ты этого побаивался, я же видел. Отлично. Ну ладно, иди, проконтролируй, как там без тебя народ справляется.

– Да, еще один, последний вопрос – спохватился Старостенко. По каким критериям вопросы для доклада председателю отбираются?

– Критериев два, и оба идут с незапамятных, по меркам времени существования банка, времен. Первый критерий – докладывать обо всем, что привело, или с большой вероятностью может привести к контактам с органами власти – милицией, прокуратурой или еще там чем-то.

– А второй какой?

– А по поводу второго у меня с председателем беседа была… И мое мнение во внимание не приняли.

– Почему?

– Критерий звучит так: Докладывать обо всем, что принесло убытка более, чем на тысячу долларов. Естественно, в нашей сфере деятельности, там работнички с ценными бумагами, что ни день, то миллион потеряют, то два принесут.

– Хм. Так тысяча – это в 1990-м были деньги, а сейчас, по банковским-то меркам…

– Так я председателю об этом и сказал. Его мнение было дословно следующим «Вам волю дай, вы по тысяче весь банк растащите». Так критерий и остался неизменным.

– Ясно, буду знать. До свидания, Петр Валерьевич.

Выйдя из кабинета, Николай перевел дух. Он был морально готов к намного более худшему и радовался тем, что все прошло неплохо. «Ну, вроде дела пошли помаленьку» подумал он, не подозревая того, что дела также были готовы сдвинуться с мертвой точки и у многих других людей и с предстоящим переплетением этих дел ему уж точно не придется скучать.

Игнат Владимиров вернулся с Митинского радиорынка изрядно озадаченным. Перед этим он побывал еще и в «Детском мире», до этого он встал в пять часов утра для того, чтобы сделать еще кое-что и сильно устал. Нужное-то он закупил, но не все, что ему бы хотелось. Конечно, магнитная головка стоила дешево, но она была одной из немногих деталей, попадающих в дешевые. Остальное… ну что-же, миниатюрная техника часто не сильно доступна по цене, особо камера, которую можно спрятать в двух-трех кубических сантиметрах объема. На нее деньги копить придется, а пока что нужно решать другие проблемы, благо, заняться есть чем. В цвет он вроде бы попал – рядом с ним лежала пластмассовая модель корабля, которая будет безжалостно расплавлена. Переплавить самолет у заядлого авиамоделиста не поднялась бы рука. Он долго выбирал эту сборную модель и продавец уже начал негромко ругаться под нос, так, чтобы клиент это слышал, но можно было отнекаться в случае чего. Игнат вспомнил это и ухмыльнулся – не мог же он так раскрыться перед продавцом, сказав тому, что единственным критерием выбора был цвет полистирола? Подумал Игнат и об обеспечении механической совместимости деталей, которые он собирался изготавливать. На столе рядом с моделью лежала коробка пластилина. Он скатал пластилин в большой ком, не заботясь о цвете, затем слепил аккуратный брусок и положил его в приготовленную коробку из-под обуви. Сегодня ночью ему придется проснуться и прогуляться. Игнат поставил будильник на час ночи и улегся, для того, чтобы выспаться «про запас». Заснуть ему удалось довольно легко, так как он сильно вымотался после трехчасового хождения по рынку.