Владислав Глушков - Клинок Судеб Страница 12

– Так значит ты не из этого племени? Почему тогда ты отзываешься о них, как о своих родичах?

– Потому, что они стали мне родичами. И поэтому я до сих пор жив. Они не убивают своих родичей, своих соплеменников, и если у тебя получится добиться их доверия, получится сделать так, что они примут тебя в своё племя. До того, как ты закончишь работу своего деда, только в этом случае ты останешься жив. Так, что одевайся. Пойдём на праздник.

Ядрей ещё немного сомневался, но всё-таки взял протянутую старым кузнецом чистую рубаху, умылся, оделся и вышел вслед за своим учителем. Празднование уже началось, для этого дня охотники убили большого оленя, который сейчас и жарился на вертеле в самом центре площади. Люди сидели по кругу, за грубо сколоченными столами, каждый своим родом, они, время от времени подходили к костру, отрезали кусок мяса и возвращались на место. Ни у Ядрея, ни у Крохара родов в этой деревне не было, но у кузнеца имелся свой стол, он был совсем маленьким, всего на одного человека, но наличие такого стола говорило о признании его членом этого общества, соплеменником. Он заранее позаботился, о том, что бы возле этого маленького столика появилась ещё одна маленькая лавка, специально для его ученика.

– Вот и стол нашего с тобой рода, – обратился Крохар к Ядрею, указывая на столик с лавками, – а ещё, я бы посоветовал тебе не говорить, им, что тебе исполнилось пятнадцать, ещё прошлой весной.

– Почему?

– Скажи, что в этом году, и они дадут тебе имя, это может сблизить тебя с ними, а ещё ты сможешь принять участие в борьбе за право выбора. Да, не удивляйся. По законам ни кто не вправе отказать молодому человеку в праве получить истинное имя, и они соблюдают этот закон, но коль они тебя нарекут, значит, ты станешь их соплеменником. А, следовательно, и будешь иметь право выбора. Если конечно добудешь его.

– А тебя тоже они нарекли?

– Да.

– Но у меня же уже есть имя, это не правильно, Боги тогда запутаются, как меня звать, и перестанут оберегать. Потому, что не будут знать кого.

– А ты сложи вот так пальцы, – прошептал кузнец прямо на ухо парня и наложил средние пальцы на указательные, скрестив их, – и убери за спину, так, что бы ни кто. Кроме Богов не видел, и они поймут, что это имя, которое тебе дадут сегодня не твоё.

– Чему это ты здесь учишь его Крохар, – послышался за спиной Ядрея голос Родгара, – зачем ты вообще привёл мальчишку на праздник?

– Ему этой весной исполнилось пятнадцать, он должен получить имя.

– Это правда? – Вожак посмотрел в глаза Ядрея.

– Да.

– Хорошо, ни кто не вправе лишить тебя имени, мы дадим тебе его, пошли со мной.

Он взял парня за шиворот, приподнял и подтолкнул впереди себя, следом за ними поспешил и Крохар.

– Ты куда этого псёныша, Родгар? – Спросил вожака, встретившийся по дороге Сигурд.

– У него сегодня праздник, отведу в святилище, пускай слышат Боги его настоящее имя.

– Интересно. А мне казалось, что он уже назван.

– Это ты по чём определил?

– Не знаю, просто так казалось. Ладно, веди, да не задерживайся, сейчас самое интересное начнётся.

Они направились в сторону леса, там, чуть в глубине за родником и ручьём была поляна, на ней стояли кругом каменные столбы, а по центру камень лежал, на подобии стола. Камни были настолько древними, что поросли мохом, только лишь поверхность стола была чистой и хорошо отшлифованной, Ядрей удивился тому, как и каким инструментом можно было так ровно и качественно отшлифовать большой камень.

– Ложись, – приказал Родгар парню, указывая на стол, – лицом вверх, так, что бы Боги видели твои глаза.

Ядрей улёгся на стол так, что бы широкая, не по размеру рубаха накрыла его руки, и скрестил пальцы так, как показывал ему Крохар.

– Я только приготовлю его и потом выйду, – обратился вожак к кузнецу, – твой щенок, тебе и нарекать.

Он подошёл к мальчишке, достал кинжал и, оголив ему шею, сделал быстрый неглубокий надрез, над левой ключицей, Ядрей почувствовал, как струйка крови тут же потекла по плечу, а ещё он услышал возглас Родгара и звон падающего клинка.

– Вот леший, – выругался вожак, наклоняясь и поднимая кинжал, – да он горячий стал в мгновение. Интересно, что это за нож такой? Подойди Крохар, потрогай, он и теперь ещё горячий.

– Точно, – с удивлением в голосе, подтвердил кузнец. – Интересно почему?

– Ладно, не время гадать. Нарекай и пошли, люди ждут, праздник не начинают.

Старый кузнец склонился над парнем и начал шептать молитву. Нашёптывая то и дело новое имя Ядрея. Тот даже не понял того имени, которым его нарекли в этот раз, да оно ему было и не нужно. Боги всё равно видели его скрещенные пальцы и не могли называть его этим именем. Они знали его истинное имя, данное отцом и матерью год назад, и придуманное дедом Гораздом.

А потом был праздник, весёлый задорный почти такой же, как и у него дома, только вот соревнования за право выбора были намного жёстче, чем там. Ядрей тоже принял участие в борьбе, он не старался выиграть, и боролся не в полную силу, хотел, что бы все думали, что он слабее, чем есть на самом деле. Но на этих соревнованиях. Он поймал несколько взглядов, один принадлежал сыну Сигурда, Парень тоже в этом году получил имя, и явно метил в вожаки племени, тем более что у Родгара до сих пор не родился ни один сын. И по законам племени, если у вожака нет наследника, значит, следующим вожаком будет самый достойный, таким видел себя Вигорд, сын Сигурда. Но не столько заинтересовал Ядрея этот взгляд, как другой. На него с интересом смотрела дочь Родгара, её в этом году исполнилось только четырнадцать, она ещё не имела имени, и не могла быть невестой, хотя, Ядрей видел, как Вигорд нет, нет, да и глянет в её сторону. Девушка была не по годам развита и красива, она привлекала к себе взгляды многих парней.

Поединки, между молодыми мужчинами, длились долго, но Ядрей постарался выйти из борьбы примерно на середине, и теперь сидел возле Крохара, присматриваясь к молодёжи, к обычаям, к поведению людей. Ему интересно было всё, он всё запоминал, и тут же задумывался. Как то, или иное использовать себе на пользу. Закончился праздник только утром, хотя и утром это время назвать было трудно, сейчас в день начала лета, именно в этот день здесь проходил праздник Наречения. Солнце вообще не уходило с неба, оно всю, самую короткую в году ночь висело над горизонтом. Поэтому люди не спешили по домам, они разошлись только тогда, когда весь олень был съеден и выпито много крепкого северного вина.

Когда взрослые в основном разошлись, и на площади осталось молодёжь, к маленькому столику в отдалении подошла девушка, это была дочь Родгара.

– Что же ты не стал бороться за право выбора? – Обратилась она с вопросом к Ядрею. – Я же видела, ты поддавался им всем. Ты бы мог и Вигорда победить.

– Решил дождаться следующего праздника, – ответил Ядрей.

– А ты дерзок, мне такие нравятся, но не забывай, что ты раб моего отца, а значит и мой раб, прикажу, и тебя убьют.

– Я не раб, я свободный человек, у раба на руках кандалы, чтобы не сбежал.

– А у тебя, свободный человек на спине отметины, которые мой отец оставил, когда ты сбежать пытался, значит, ты раб.

Напоминание о плети Родгара всколыхнуло волну ярости в парне.

– Что же ты тогда решилась подойти ко мне без охраны? Коль я раб, то могу убить свою хозяйку и сбежать, вот в деревне все пьяные спят. Сама же сказала, что я сильный.

– Сильный, но убить не сможешь, особенно женщину, я вижу, та не Вигорд, тот может, кого угодно убить, даже родного отца, а ты, нет, ты как мой отец, убиваешь только врагов.

– Твой отец убил всё моё племя, хотя мы небыли ему врагами, – зло сказал Ядрей, – он убил всех, и стариков и детей и женщин.

– Нет, не правда, он убил только одного, твоего учителя, и только потому, что он был опасен для него, остальных убили люди Сигурда.

– Может быть, но возглавлял их твой отец, а значит вся вина на нём.

– О чём это вы здесь спорите? – Старый кузнец поднял голову, он выпил немного лишнего и заснул прямо здесь за столом, – убил, не убил. Все когда-то кого-то убивают. Пошли, мальчик домой, будем отдыхать, завтра много работы. – Он поднялся и, взяв Ядрея за плечо, подтолкнул в сторону дома.

– А ты ведь соврал, что тебе этой весной пятнадцать? – Крикнула им вслед девушка, – можешь не отвечать, я знаю, что соврал, – она догнала и, встав прямо перед парнем, прошептала ему в лицо, – но я никому этого не скажу, – развернулась и побежала к своей компании.

– Вот шальная девка, – с укоризной сказал Крохар.

– Откуда она узнала?

– Да, леший её знает. Она у нас с ведьмой, что на болотах живёт, дружна, может от неё? Ладно, не обращай внимания, её россказням мало кто верит.

Глава 8.

Короткое северное лето промелькнуло как один день, за ним пролетела осень и, вновь задули ветра, неся с северного моря злой и колючий снег. С того вечера, точнее ночи, проведённой среди племени, после участия в дне Наречения и обретения уже здесь, нового имени, Ядрей почувствовал, что отношение к нему несколько изменились. Они ещё не принимали его за своего, но и не сторонились как прежде. Во многом способствовало такому изменению отношение к нему Синги, дочери Родгара. Девушка, сначала начала наведываться в кузню, смотреть за работой кузнецов, наблюдать, как обучается Ядрей, потом иногда приглашала его на молодёжные посиделки. Время шло, многие к нему относились по доброму, и у самого парня начало понемногу притупляться то чувство мести, которое он так тщательно взращивал в себе всю прошлую зиму.