Станислав Мальцев - Лох Серёга, экстрасенс и убийца Страница 12

15

Солнечный мир! Мир света и тепла! Всё вокруг залито солнцем, его лучи пробиваются сквозь зелень листиков берёзок и темноту веток сосен и елей. По нежной травке медленно ждёт маленький мальчик в нарядной курточке с большими светлыми пуговицами, идёт и внимательно глядит под ноги. Вот нагнулся и закричал:

– Нашёл! Нашёл! – сорвал и поднял-показал большую красную ягодку-земляничку, скорее её в рот. Вкусно-вкусно! Пошёл дальше, искал и находил такие-же вкусные ягодки, много – одну за другой.

Тропинка привела его в цирк! Огромная арена, яркий свет, звучит весёлая громкая музыка. На арене настоящая железная дорога! Маленький паровозик едет медленно, машинист мохнатый енот в красной фуражке. За ним в вагончиках едут собачки, кошки, обезьянки, мяукают, лают, разговаривают. Все радостно смеются, мальчик в курточке тоже смеется.

Поезд идёт и идёт, всё ближе к маленькому домику с вывеской «вокзал», а там, возле большого колокола, стоит тоже в красной фуражке начальник станции – медвежонок, и готовится начать звонить, сообщить о прибытии весёлого поезда.

Но что это случилось?

Вдруг поезд остановился, вместо весёлой музыки громко и тревожно забили барабаны:

– Бах! Бах! Бах!

Мальчик замер, вскочил с кресла, а барабаны всё бьют и бьют:

– Бах! Бах! Бах!

Всё громче и громче!

И вот на паровозе вместо енота-машиниста оказалась змея-гадюка! Поднялась на хвосте, открыла рот, а там страшное ядовитое жало!

В вагончиках тоже вместо кошек, собачек и обезьянок змеи! Тоже стояли на хвостах и открывали рты! Тоже высовывали жало!

Ещё минута – и они все выпрыгнут из вагончиков! Всех искусают насмерть!

– Убирайтесь отсюда! Убирайтесь! – отчаянно-громко закричал мальчик. Но куда там – гадюки ползут и ползут, всё ближе и ближе…

– Вот я вас! – вытянул руку, сжал-сложил пальцы, так играл с ребятами в школе – щёлкали друг друга по лбу, – первая змея ползёт и ползёт.

Дождался – она совсем рядом.

– Конец тебе! – щёлкнул изо всех сил, и у неё отлетела голова!

– Конец вам! – щёлкал и щёлкал по гадюкам, и они, безголовые, падали на пол, вертелись там и исчезали…

Четверг

1

…Сергей очнулся, сел и оглянулся, не мог понять, где он? Волшебно перенёсся в своё детство? Ели всё это только приснилось, пригрезилось?

– Мур-р-р! – сказал кто-то рядом. – Здоров ты дрыхнуть! Я уже в лес сбегал и трех мышей заловил!

Конечно, это был мистер Рэд, он же утром Барсик.

– Лодырь! – продолжал котюга. – Всё проспишь! Солнце уже давно встало!

Недовольно поглядел на него, сказал сердито.

– Почему меня не разбудил? Мог бы догадаться, мне надо с утра в суд, придавить одного гада, – Сергей знал, ведь опять опоздает, проспал тут на холмике весь вчерашний вечер, всю ночь и утро.

Барсик смотрел насмешливо, муркнул негромко:

– Сам виноват, и злиться нечего. Какой-то ты сегодня не такой, как всегда.., – кот вдруг фыркнул: – Может, тебе мышку на завтрак принести? Большую и жирную!

– Иди, гуляй! – оборвал его тоже сердито. – Много стал разговаривать!

– Дурачок ты! – Барсик фыркнул снова и побежал к дырке в заборе, прямой и короткой дороге в лес.

Поглядел ему вслед и понял: котюга прав, зря на него обижался, сам виноват, что проспал. Чувствовал себя сегодня совершенно необычно, если и не злым, то точно возбуждённым. Сердце билось сильно и быстро, если бы померил давление, то узнал – очень высокое. Но никакое давление он себе никогда не мерил и вообще о нём имел самое смутное представление.

Быстро собрался и почти побежал по дорожке к мосту, о рельсах и не вспомнил, скорее в суд! Не обращал внимания ни на голубое небо, ни на яркую зелень травы и кустов.

Но вот на одном из домов увидел небольшую вывеску «Аптека», остановился – надо купить валерьянки, сердце продолжало стучать как пулемёт. Вошёл – аптечка маленькая, переделанная из обычной однокомнатной квартиры в хрущёвке, несколько стеклянных витрин с лекарствами и косметикой, за прилавком продавец – солидный дядя, пахать бы на нём.

Покупатель один – бедно одетая старушка с большой сумкой. Аптекарь недовольно глядел на копеечного клиента, спросил грубо и громко:

– Ну, бабка, решила, чё те надо?

Та ответила тихо:

– Валерьянки один пузырёк.

Сергей встал за ней, подумал: тоже волнуется…

– Десять пятьдесят! – сказал продавец всё так же громко.

«Глухой её считает, что ли?» подумал Сергей, глядел как она торопливо вытаскивает из сумки потрёпанный кошелёк, из него вынимает сторублёвую бумажку, подаёт.

– Полтинник гони мелочью! – здоровяк ловко скинул деньги в ящик под столом, повторил:

– Мелочь! Пятьдесят копеек мелочью!

Старушка снова суетливо стала доставать из кошелька монетки, выложила их на прилавок. Продавец, не считая, кинул их тоже в ящик, поставил пузырёк валерьянки, она убрала его в сумку, застегнула, и стояла, ждала сдачу.

Но тот не обращал на неё больше внимания, поглядел на Сергея недовольно – сразу определил: покупатель копеечный.

– Тебе чего? Тоже валерьянку? – и ухмыльнулся широко, во весь рот, блеснули большие белые зубы.

– А сдачу? – еле слышно спросила старушка. – Я же дала вам сто рублей…

Продавец так и взвился.

– Какую тебе сдачу? Какие сто рублей? Дала десятку, потом полтинник мелочью. Уходи! Много вас желающих задарма попользоваться!

Стояла, удивлённо смотрела на него, не понимая, что происходит. A oн продолжал громко и нахально, Сергей понял специально громко, и специально нахально:

– Иди отсюда! А то полицию вызову!

От такой наглости у него потемнело в глазах, ждал – старушка возмутится, будет кричать, готов был её поддержать, ведь всё видел чётко. Но нет, та молча робко пошла к выходу – не захотела связываться, ругаться с подлецом.

Сергей глубоко вздохнул, пытаясь унять стучащее сердце, посмотрел жулику-продавцу в глаза.

– Обокрал пенсионерку… Зачем? Из-за этих рублей проклятых? – говорил тихо, а тот закричал:

– Иди отсюда! Она тебе что? Мать-бабушка? Да у неё бабок больше, чем у тебя! Какое твоё собачье дело!

– Вор ты! Подлец и вор! – сказал ему уже громче.

Продавец откинул дверку, выскочил из-за прилавка, схватил за курточку. Сергей вдруг увидел – у него змеиная голова! И закричал прямо в нависшее над ним лицо:

– Чтоб ты сдох, сволочь! – стряхнул сразу руки с курточки и вышел, оглядываться не стал.

По узенькому тротуару шёл быстро, встречные уступали дорогу, принимали за пьяного. Снова звенело в ушах и, вдруг, заболел затылок. Думал: «Неужели убил его?» И сам себе говорил: – «Правильно сделал!»

2

В темноватом коридоре суда остановился – что за чудеса! Не поверил своим глазам – перед ним шли вчерашние враги: Бочкина и обманутый ею Архипов. Причём не просто шли, а он держал Бочкину под руку. Что за чудеса! Увидел девушку в строгой одежде – белая блузка, чёрная юбочка, – ясно, из судейских помощников, сразу спросил:

– А те двое – вон идут, Архипов и Бочкина, как влюбленные, помирились, что ли?

Ответила охотно, с улыбкой:

– Редкий случай в нашей практике. Точно – помирились. У неё вчера после суда сердечный приступ, едва откачали, утром взяла те деньги, и вместе с Архиповым явились к судье. Выложила их на стол – отдаю на ваших глазах. Тот, понятно, обрадовался, пригласил ещё несколько человек и меня в том числе. Всё чин чинарём – Архипов бабки пересчитал, выдал ей расписку, теперь у них мир да любовь. Как бы не поженились, ведь холостые! – засмеялась и побежала дальше, застучала тонкими высокими каблучками.

На душе малость полегчало, вроде полезное дело сделал. Открыл дверь зала заседаний, вчерашний разговорчивый сосед махнул рукой на стул рядом. И сразу сообщил:

– Крутится гад! Вместе с адвокатами! Как караси на сковородке! Свидетели продолжают отпираться!

Сергей пристально смотрел на сидящего в клетке урода – сколько на его счету погубленных жизней? Из-за жадности, из-за бабла проклятого… Кто знает? Кто считал, а надо бы. Улыбается спокойно, лицо масляное, лоснится даже, отвечает на вопросы уверенно-заучено, понял, что выкрутится.

Снова сдавило горло, стал задыхаться, всё вокруг покачнулось, поплыло перед глазами, и сам зал, и люди в нём. Скорее зажмурился, но всё равно, видел: клетка вдруг зашевелилась, её железные прутья стали мягкими, словно верёвочными… Нет, как из длинных змей-гадюк… Вот сейчас, сейчас они упадут на пол и расползутся, исчезнут, и гад будет свободен… Вот он уже встал, схватился руками за змей, и сам стал гадюкой…

Ну уж нет! Этому не быть! Гаду-убийце детей не жить! Сергей открыл глаза – наваждение исчезло, всё по-старому: клетка на месте, подсудимый сидит в ней, как сидел. Наклонился к соседу, спросил тихо: