Владимир Буров - Звезда Собаки. Семнадцатая Карта Страница 12

Мараева, точнее то, что от него осталось, уносят санитары, больше похожие на посланцев Ада. Зайчик трясется от ужаса. Он обещает, что больше не будет обижать братьев наших меньших ящериц и сов.

– Даже майских жуков! – кричит она. – Честное слово, запишусь в дрессировщики удавов и крокодилов.

Некоторые даже хлопают. Под крики:

– Дрессировщица лягушек и сов! – Милюстиновна покидает сцену.

К вечеру все с аппетитом поедают неизвестно откуда взявшихся рябчиков.

– Ешь ананасы, рябчиков жуй. День твой последний приходит буржуй. Да, буржуй, – говорит Ни Андр. – Все – слово на б – происходит, практически, от буржуев. Рабочие люди, практически, не – слово на е.

– Ну ты скажешь! – воскликнул Пустота. – Я, например, как отодрал тебя три дня назад? Понравилось? А ведь я, практически, рабочий человек.

Зю покашлял и нахмурился.

– Да врет он! – воскликнула расстроенная Нинка. – Ты что плетешь, гад? Кока-колы захотел?

– А я говорю, было!

– Не было! Не было, не было, не было. И быть не могло!

– Я тоже сомневаюсь, что не было, – говорит Зю.

– Вам нужны доказательства? – Анка-пулеметчица раздевается, встает во весь рост и поворачивается вокруг своей оси, как Звезда или планета Земля. Снизу никто этого не видит. – Посмотрите, у меня между ног ничего нет. Я – Кукла. Но могу испытывать известные желания. Но в принципе я чиста. Ты понял? А ты?

Василий Иванович и Петька в изумлении смотрят не отрываясь.

– А сиски у тебя все равно большие. Я помню, как держал их в руках, – говорит Петька.

– Сиски, может быть, но не больше, – говорит Нинка.

– Нет, большие, я драл тебя, как сидорову козу.

– Хорошо, ну и как это было?

– Ну…

– Чего, ну? – спросила Нинка, – забыл?

– Сейчас. – Петька вынимает мобильник. По интернету он находит ту часть сценария, где он занимается сексом с Ниной. – Вот. – Читает. – Втроем они вошли в квартиру. Привязали Василия Ивановича к ножке кровати. Потом Анка быстро раздела Петьку, разделась сама и села на ординарца верхом. Она…

– Кто это пишет? – спросила Нинка и вырвала мобильник у Петьки. – А, Это Пели и Сори! Нет, я этого делать не буду!

– Так это уже было, – печально говорит Василий Иванович. – Поздно.

– Жаль, – говорит Нинка.

– А мне было хорошо, – говорит Петька. – Я бы повторил это еще раз.

– Нет, нет, – говорит Нинка, – мы должны отомстить этим писакам.

– Как? – спрашивает Василий Иванович.

– Я останусь здесь у пулемета, а вы спуститесь на второй этаж и завалите их. Вы настоящие десантники, ребята.

– Как мы спустимся? – удивился Василий Иванович.

– Ну как? На веревке. Я думаю, это так делается.

– Я уже не в том возрасте, чтобы лазить по веревкам, – говорит Василий Иванович.

– А я один не полезу, – говорит Петька.

– А че лазить? Все равно скоро всем конец, – говорит учитель истории Василий Иванович Чапаев.

– Да – слово на букву п с окончанием на: ц – придет всем, – говорит Нина. – Но я боюсь, что писатели могут уйти. Надо их положить здесь. Рядком.

Наступила ночь. После отбоя многие побежали в туалет. Но не все в туалет. Две гимназистки Тетя и Мотя пробрались в клуб, заварили крепкий кофе и запели песню:

– Обещали гимназистки, – пропела Мотя. А Тетя продолжила:

– И мечтатели.

– Что на Зоне, – пропела Мотя. Дальше обе хором:

– Будут яблони цвести.

Акс с Солом решили подсмотреть за гимназистками. Первый встал на плечи второго и заглянул в окно. Зал восковых фигур был на втором этаже.

– Ну! Что они там делают? – спросил Сол дрожью в голосе. Держать Акса было тяжело. Ребята надеялись, что все-таки гимназистки будут заниматься лесбийской любовью. Может хотя бы одна из них проявит активность. Как это сделала Эммануэль в интернате. Сняла трусы с изумленной подруги и, не вдаваясь ни в какие объяснения, сделала ей интенсивный миньет.

– Нарушают авторские права, – сказал Акс. – Не хватает здесь Вадимова, чтобы предъявить дамам счет.

– А что они делают? – спросил Сол. – Трахают Печонкина?

– Нет! Они яблони сажают. Из патье-маше.

– Из пресс-папье?

– Кажется, сейчас они делают яблоки из ваты.

– Из бумаги?

– Ты что, плохо слышишь? Из… впрочем, какая разница?

В это время Тетя коснулась своей огромной грудью лица Моти.

– Чего ты задергался? – спросил Сол. – Трахаются?

– Нет. Она коснулась ее рта грудью.

– Кто кого?

– Да какая разница. Они опять разошлись в разные стороны. Обидно.

– Ну, давай, тогда слезай. Не будем же мы так всю ночь стоять.

Акс слезает, и они закуривают под окнами клуба.

– Давай, теперь я посмотрю, – говорит Сол.

– Там нечего смотреть, – отвечает Акс.

– На всякий случай. Последний раз.

– Ты тяжелый.

– Не тяжелей тебя.

Они поговори еще немного, и Сол все-таки залез на Акса.

– Что там? – нетерпеливо спрашивает Акс.

– Я вижу… я вижу большую голую задницу.

– Уверен? – спрашивает Акс.

– Нет. Задница огромная.

– Огромная? И голая?

– Абсолютно.

Акс топчется внизу, с трудом удерживая Сола.

– Они трахаются? – спрашивает Акс.

– Нет, пока что они рассматривают что-то на заднице у Тети.

– Что?

– Чирей, кажется.

– Она в чулках или в колготках?

– В модных чулках без резинок. Ляжки… очень толстые. Их можно зажарить и использовать потом, как ногу слона.

– Я бы тоже хотел посмотреть на это сафари.

– К сожалению, не могу уступить место. Мотя тоже задирает платье и снимает трусики. Что-то рассматривают теперь у нее.

– У Моти? А что там? – спрашивает Акс.

– Я отсюда не вижу.

– А Тетя так и стоит с голой задницей?

– Да, они сравнивают… Они сравнивают родимые пятна.

– Ну, дай, я посмотрю!

– Поздно, – говорит Сол. Что-то капает на голову Акса.

– Что это? – спрашивает Акс.

– Что?

– Что-то капнуло мне на голову. Неужели… неужели ты кончил мне на голову, Сол.

– Да. Кажется, я не мог удержаться.

Акс зашатался и тоже кончил. Он сказал растерянно:

– Мне передалось твое возбуждение. – Он падает.

Падает и Сол, но с большей высоты.

Потом они закуривают и скоро начинают смеяться.

– Вот и потрахались, – говорит со смехом Сол.

– Да – слово на букву б с приставкой: по – сладострастно вздыхает Акс. Теперь пойдем спать.

– Зайдем сначала в туалет по пути.

А туалете в этой позднее время УЖЕ чифирили, точнее, только пытались это сделать, Береза встал на плечи карлика, и попытался подсоединить провод от машинки к лампочке.

Хаз сказал, что не выдержит.

– Терпи, казак, – сказал прерывистым голосом Береза. Он едва дотягивался руками до лампочки. Поэтому встал на цыпочки, а через мгновенье грохнулся вместе с карликом.

– Я говорил, мне надо вставать на тебя, а не наоборот, сказал карлик, потирая ушибленную голову. – Теперь у меня голова болит.

– Ну, во-первых, ты еще не дорос для того, чтобы лазить на меня, – ответил Береза, а во-вторых, ты и так всегда был больной на голову.

– А почему это я больной?

– А зачем ты ГОХРАН себе захапал?

– А кому я должен был отдать его? Тебе? Нет, это моё… то есть это народное достояние.

– Надо было отдать Гайдру.

– Слово на букву Х – ему!

– Ну вот! Посмотрите на него! – сказал Береза, потирая ушибленную пятку, как Ахиллес после встречи с Гектором. – Теперь из-за тебя – слово на б – мы сидим в туалете.

Сокращена 1 строка

– Да я умней тебя! – крикнул карлик. – Хули ты тут мне логикой козыряешь? Я – слово на б?

– Заткнитесь, – сказал През, поднимаясь.

– Нет, я скажу. Если – слово на б, я – слово на б – то ты, сука, проститутка.

– Я проститутка? – воскликнул Береза. – А кому я продался? Ну, скажи, кому?

– Замолчите, ребята, – сказал Эль, и как медведь пригнул обоих к полу. – Я сам подключу. – Ребята стояли на карачках до тех пор, пока Эль не подключил провода. Соньки в это время, естественно, не было. Ее трахали в бане. Баня ночью только для избранных. Какие-нибудь вшивые зеки типа Эля или Комби здесь не котируются. Только если за большие бабки. Но и великий Эль не удержался на ногах. Земля под ним закачалась. Банка с уже запаренным чаем вырвалась из рук. Вой карлика и ругательства Березы сопровождали это падение.

Как раз вошли Сол и Акс. Акс вроде бы попятился назад, но Сол толкнул его вперед.

– Иди, че ты стесняешься? – сказал Сол. – Оккупировали, понимаешь ли, туалет.

– Вы тоже виноваты в том, что мы здесь, – сказал Береза.

– Да, – сказал карлик Хаз. – Одному, понимаешь ли, план нужен… с КПСС никак не может расстаться. Планов громадье ему подавай.

– Другой собачку никак не может найти, – сказал Береза.

– Поссать, понимаешь ли, не дадут, – сказал Сол, и вышел, хлопнув дверью. Акс заспешил за старшим товарищем.