Ирина Щеглова - Переплетения Страница 13

Помолчав, она продолжала: – Мы так много времени проводили вместе, нам было так спокойно и хорошо, что я, будучи увлеченной им, словно помолодела, а сейчас все стало на прежнее место, нечего было питаться иллюзиями.

«Вот в чем дело, – думала Варвара по себя. – Она просто влюбилась, на склоне лет влюбилась, это так замечательно и в то же время забавно, впрочем нужно что-то делать».

– А что, если на сегодняшний ужин нам пригласить Летлинских? Как вы смотрите на это, Ольга Феодосьевна?

– Нет, нет, не стоит навязываться.

– Федор Кириллович знает о нашем отъезде.

– Вероятно, он подозревает или догадывается, но я ему об этом прямо не говорила.

– В таком случае, устроим прощальный ужин завтра.

– Но мы собирались ехать?

– День, два ничего не решают, а там видно будет.

– Да, пусть будет ужин завтра, – немного посидев, Ольга Феодосьевна встала. Потом снова села: – А может быть, не стоит? Пожалуй, не стоит.

– Отчего же не стоит?

– Получится, что мы умышленно зовем их на ужин.

– А мы действительно умышленно так поступаем, только им сообщим другую тему вечера.

– Да это ты умно придумала. Но все же, пожалуй, не стоит.

– Стоит, стоит. Утром отправлю приглашения, а до утра еще есть время передумать.

– Да, лучше утром еще раз все взвесить. Да, так будет правильней. Я лучше пойду, Варенька, что-то я не очень хорошо себя чувствую.

Варвара только кивнула головой. Ольга Феодосьевна медленно поднялась по лестнице и закрылась в своей спальне. С одной стороны, она было рада тому что рассказала все Варваре, с другой стороны, облегчения не последовало, в груди словно комок замер и никак ее не отпускал. Она прилегла и, совершенно расстроенная, уснула.

Варвара Васильевна написала в это время официальное приглашение на завтрашний ужин и решила отправить его не медля. В таком случае, если тетушка решит помешать отправке завтра или найдет аргументы против ужина по поводу отъезда, приглашения уже будут вручены Летлинским и придется принять ситуацию такой, какая она есть.

Весь следующий день Ольга Феодосьевна провела в ожидании предстоящего ужина. Утром ее мучили сомнения, но Варвара сообщила, что приглашение уже отвезли, и тетушку встревожило это еще больше. Если утром у нее еще был шанс отказаться от встречи с Федором Кирилловичем, то сейчас это становилось неизбежно.

С одной стороны, она очень надеялась на приезд Федора Кирилловича, и уже сама готова была с ним поговорить, но, с другой стороны, ей казалось, что лучше ничего не предпринимать, поскольку может быть он вовсе не строил каких – либо планов и все случившееся за лето, – только способ для него скоротать время.

Ничего не подозревающие Летлинские послали с ответом, что непременно прибудут.

Варвара, получив ответ, отправилась в спальню к Ольге Феодосьевне и, робко постучавшись, приоткрыла дверь.

– Ольга Феодосьевна, могу к Вам зайти?

– Да, дорогая, заходи, конечно, заходи. Ты не волнуйся, не переживай. У меня все хорошо.

– Я получила ответ от Летлинских.

В комнате повисла тишина. Ольга Феодосьевна замерла и не смела спросить, что в ответе.

– Они его принимают и прибуду на ужин к семи, – продолжала Варвара, внимательно наблюдая за тетушкой.

Полученный ответ еще больше растревожил тетушку. Она совершенно не могла ни о чем думать, а только приливы крови к лицу показывали и выдавали ее состояние.

– Я хотела вас спросить, если вы, конечно, можете мне ответить?

Ольга Феодосьевна только слабо кивнула, что готова выслушать все вопросы от племянницы.

– Если вам удастся переговорить с Федором Кирилловичем, как собираетесь поступить в дальнейшем?

Ольга Феодосьевна, все это время стоявшая у окна, с трудом преодолела два шага и присела на рядом стоящий стул.

– Если бы он мне предложил, то есть, если бы мы с ним поговорили и выяснили… Впрочем… – она никак не могла построить фразу. Казалось, слов не хватает сказать то самое сокровенное, чего она желает. Глубоко вздохнув и набравшись смелости, снова искомкав несчастный платок, она выговорила то, чего ей больше всего хотелось. – Если бы он предложил мне остаться и соединить наши судьбы, я бы согласилась.

– Я так и думала. Впрочем, почему бы и нет.

– Правда, ты так считаешь? – обрадованная тетушка словно ожила. – Понимаешь, я так боялась тебе в этом признаться, так боялась, но я верила и надеялась, что ты поймешь. Ты обязательно должна была это понять, по другому не могло быть, понимаешь не могло быть иначе.

– Ольга Феодосьевна, я вас не осуждаю, ни в коей степени. Более того, считаю, что в любом возрасте возможно встретить свою половинку. Но все же давайте для начала дождемся ужина.

– Да, да, ты права.

Возбуждение словно пропало, пожилая женщина отвернулась к окну и снова задумалась.

Варвара тихо встала и вышла из комнаты. Она дала себе слово, что заставить сегодня вечером этого «старого дьявола» объясниться, ради своей тетушки и ее страданий.

К дню приглашения на ужин к Лапшиной Анастасия Серафимовна, абсолютно уверенная в принятых ею решениях, даже обрадовалась возможности совместного проведения вечера с Варварой Васильевной. Им давно предстояло объясниться.

В семь часов, услышав подъезжающие повозки Лапшина вышла на парадное крыльцо встречать своих гостей. На ней было длинное белое пальто, отделанное голубым атласом, и воздушная шляпка.

– Тимофей Васильевич, Анастасия Серафимовна, очень рада вас видеть. Вера Алексеевна, дорогая, вы не были у меня все лето. Проходите, мы вас уже поджидали.

Наклонившись к Анастасии, она добавила: – Я очень рада тебя видеть. очень.

Анастасия Серафимовна улыбнулась. И словно пелена недомолвок ушла от них обоих и мешать им больше не смела.

За вечерним столом Ольга Тимофеевна сидела бледная и молчаливая. Она упрекала себя в том, что поддалась на уговоры и эту аферу со стороны Варвары. Он не приехал, а значит совершенно не хочет ее видеть. Кусок не лез в горло. И расстроенная женщина только пила лимонную воду, натянуто улыбаясь и совершенно не могла поддерживать разговор. Варвара видя происходящее, решила непременно узнать, в чем дело. Она не стала долго ждать.

– А что же вы, Тимофей Васильевич, не привезли Федора Кирилловича? Он нас обижает своим отказом.

– О, нет, он вовсе не хотел вас обидеть. Федор Кириллович приболел.

– Приболел? Что, так серьезно?

Анастасия Серафимовна вмешалась в разговор крайне кстати и выдавая очень важную для Ольги Феодосьевны информацию, сама того не осознавая. – Последние две недели он очень печален и душевно расстроен. Тимофей Васильевич собирался пригласить ему врача. Но вы же знаете нашего Федора Кирилловича, он наотрез отказался от услуг «шарлатанов», как он их считает.

– Неужели так серьезно?

– Сложно судить. Но мы абсолютно не понимаем причины. Он все лето был возбужден, словно помолодел, а последние дни не идут ни в какое сравнение.

Ольга Феодосьевна напряглась во время этого разговора так, словно, пропустив хоть слово, она что-то не поймет.

Боже, как ей хотелось сейчас лететь в усадьбу к Летлинским и поговорить с ним. Узнать, как он, самой лично приехав, и только так. Быть может, он нуждается в ней. Мысли роем носились, и не было от них покою.

Варвара, почувствовав состояние тетки, вновь пришла ей на выручку.

– В таком случае, считаю своим долгом завтра перед отъездом проведать Федора Кирилловича.

– О, конечно, пожалуйста. Может быть, ему станет веселее, – поддержала ее Анастасия.

– Да что с ним будет, похандрит с недельку и придет в себя, – бедная Вера Алексеевна, если бы она в тот момент посмотрела на Ольгу Феодосьевну, была бы крайне удивлена.

Тетушка Летлинской всю свою злость обратила на эту невежественную старую ведьму, которая так небрежно позволила себе отзываться о Федоре. Она ей этого не простит и найдет способ «уязвить не на жизнь, а на смерть». Полученная информация поначалу расстроила Ольгу Феодосьевну, но, оценив ее с другой стороны, она невероятно обрадовалась и шутила весь вечер с гостями. Значит, ей не показались его ухаживания просто от «скуки ради». Он действительно переживает и, вероятнее всего, не желает ее отъезда. Абсолютно уверенная в необходимости выяснить до конца все его помыслы, она твердо решила завтра побывать у Летлинских.

Федор Кириллович в это время в одиночестве бродил по дому. Тоска так захватила его душу, что порой казалось, ему нет выхода из этого состояния. Вначале, узнав о приглашении Лапшиной, он чрезвычайно обрадовался, но сомнения взяли верх, и он решил не испытывать судьбу. К чему мог привести разговор с Ольгой? Только к насмешкам с ее стороны. Что он мог ей предложить? Да совершенно ничего. Ругая и клеймя свою судьбу, он продолжал слоняться из угла в угол, не находя успокоения. Порой ему казалось: вот она, удача, вот здесь, рядом, только протяни руку: но это было только в мечтах.