Александр Чиненков - Возвращение домой. Повести и рассказы Страница 14

– Васенька, любимый мой, ты живой вернулся! – причитала она, целуя его залитое слезами лицо. – Ты дома, Васенька! Как я ждала тебя, как ждала! Я ведь всегда верила, что живой ты и вернёшься домой!

– Ну что ты… ну что ты, – гладя её по голове, шептал он, не слыша собственных слов. – Я всегда хотел домой. И вот тут я… я…

Слова кончились, а вместо них лишь глухие рыдания вырывались из груди бравого казака Боева, которому пришлось пережить так много, чтобы выжить и вернуться домой. Из избы вышли престарелые родители. Мама всплеснула руками и поспешила к воротам. Отец ковылял следом, опираясь на клюку. Василий обнял стариков и прижал к своей груди.

– Всё, в избу айдате, – с трудом справившись со своими чувствами, сказал он. – Люди вон собираются, стыдно ведь…

Около часа он обнимался и целовался с женой, детьми и родителями. Наконец, отец смахнул рукавом слёзы с раскрасневшихся глаз:

– Всё, будя, дайте Ваське в себя прийти.

Сложив руки на коленях, старый казак молча наблюдал, как жена суетится у стола, а сноха поливает из ведра склонившегося над тазом сына. Мать принесла чистое полотенце и холщёвую косоворотку.

– Вот, сынок, твоя ещё. Тебя в сундуке дожидалася…

Как только они уселись за стол и заполнили рюмки водкой, чтобы выпить за встречу, в избу вошли старики Андроновы. Василий покраснел, увидев их: до того постыдным показалось ему увидеть родителей погибшего Еремея в то время, как он сам жив.

– Извиняйте, что не ко времени мы, соседи, – сказал Матвей Кузьмич. – Вы кушайте, выпейте, а мы на Васеньку поглядим маленько да и уйдём…

И вдруг он шмыгнул носом и поднёс платочек к глазам. Тут же залилась слезами и его супруга. Василий, глядя на них, замер, не зная, как себя вести.

– Я вот сам к вам прийти собирался нынче, – сказал он глухим голосом. – Мыслил вот, посижу маленько и…

– Как Ерёмка наш погиб, Васенька? – спросил Матвей Кузьмич, кое-как справившись с волнением. – Геройски, как казаку подобает?

– Как самый настоящий герой в бою пал ваш Ерёма, – сказал Василий. – Я рядом был, когда он… – Вспомнив о наказе земляка, он достал из кармана его нательный крестик и протянул убитым горем старикам. – Вот он супружнице своей Варваре передать велел в память о нём.

– Так ведь год уж как её на свете белом нет, – вздохнула, беря крестик, мать Еремея. – И два других сыночка нащих на войне полегли. Вот только Ванечка, сыночек Ерёмушки, у нас на руках остался, сиротинушка наша сердешная.

Она снова залилась слезами, но Матвей Кузьмич грубовато, по-мужицки, одёрнул супругу.

– Чего ты тут влагой брыжжешь! – сказал он сердито. – У людей праздник, а ты… Василий? – обратился он к Боеву. – Обскажи нам, как погиб сыночек наш родненький?

И Василию пришлось рассказать старикам, как казаки попали под обстрел артиллерии, как умирал их сын, как его хоронили в братской могиле. Мать Еремея разрыдалась. А старик Андронов встал, обнял его и сказал растроганно:

– Спасибо тебе, казак, за весточку о сыне нашем! Нам тяжело, и вам там не легче приходилось. Живи, Василий, раз Господь выбрал тебя и всегда цени Божью милость.

Попрощавшись, старики Андроновы, придерживая друг друга, ушли. Василий не смог совладать с чувствами и поспешил на улицу. По его щекам текли слёзы. Он не скрывал их. Как казак выдержал все эти тяжёлые годы? Василий поднял лицо к небу и вдохнул полной грудью морозную свежесть, но облегчения не было. И вдруг…

– Вася, айда в избу? – позвала супруга, незаметно для него оказавшаяся рядом.

– Папа, айда? – позвал старший сынишка.

– Айдате, родные мои, – сказал Василий, обняв их.

– Пап, а ты не уйдёшь больше на войну? – спросил мальчонка. – Ты же навсегда к нам вернулся?

Его вопросы тронули Василия до глубины души. Он присел перед сыном на корточки и, глядя в его печальные глаза, сказал:

– Я никогда больше не оставлю вас, родные мои. Нет ничего лучше и нет счастья больше, чем жить среди родных людей, любить их и быть любимым! И ты запомни, сынок, что любая война несёт в себе горе и смерть. И нет ничего краше мирной людской жизни!

Война милиционера Сумкина

повесть

Сакмарскому районному отделу милиции и

светлой памяти

Дмитрия Григорьевича Сумкина

посвящаю

Небо затянули чёрные тучи. Заморосил дождь.

В лесу тихо. На мосту через реку тоже тихо и пусто. Сева Висков оказался прав: охранники ушли, бросив мост на произвол судьбы…

Ближе к полуночи на лесную опушку у реки вышли около десятка человек.

– Взрывчатку не потеряли? – спросил шагавший впереди высокий человек, стараясь говорить приглушенно.

– Взрывчатка с нами, – ответил шёпотом здоровяк с тяжёлым вещмешком за плечами. – Только вот взрыватели…

– Что взрыватели? – обернулся к нему высокий. – Только не говори, что они пришли в негодность.

– Отсырели они, – ответил здоровяк. – Когда я в болото приземлялся, то…

– Лучше бы ты к чёрту на рога приземлился, Сумкин, – процедил сквозь зубы высокий. – Не сделаем дело – из-за тебя, ротозея, все под трибунал угодим!

Сумкин, чувствуя за собой вину, задрал вверх лицо, подставляя под дождь. А тучи всё сгущались, всё громоздились: не было видно ни одной звезды.

«Если ливень пойдёт, ещё труднее придётся, – подумал он. – Тогда крепить к сваям моста взрывчатку и вовсе не имеет смысла… И что же тогда делать? Позволить врагу беспрепятственно отступить на другой берег?»

– Товарищ командир, – обратился он к высокому. – В такой ливень на взрывчатку надеяться не приходится. Но мост деревянный, и можно попробовать уничтожить его другим путем!

– Что предлагаешь, Димок? – заинтересовался командир. – Говори, если по существу… Нам терять время нельзя: отступающий враг уже утром придвинется к мосту.

– Сжечь его тоже не получится, – принялся размышлять Сумкин, – а вот если опоры подпилить? У нас есть пара топоров, ножовки и пила двуручная.

– Дело говоришь, – одобрил командир. – В нашей ситуации другого пути я не вижу.

Он обернулся к притихшим бойцам:

– Все слышали, что делать надо? Разобрать инструменты – и под мост, а кому не хватит, залечь в охранение с обеих сторон моста!

Итак, о том, что мост неохраняемый, они знали. Но и враги тоже знали. Да и не в правилах немцев было такое головотяпство. И всё же стоило поторопиться. Уже завтра утром отступающие немецкие части подойдут к мосту, и нельзя позволить им благополучно через него переправиться.

– Бойцы, – обратился командир к подчинённым. – Мы сюда прибыли с важным заданием. Мы должны уничтожить мост, даже если все до одного поляжем здесь! Немцы со своей тяжёлой техникой завязнут здесь, у реки, и тогда именно здесь они полягут благодаря нашей скромной лепте в масштабах войны!

Бойцы приближались к мосту короткими перебежками. Они были настороже. Хотя посланный разведчик и не обнаружил на мосту боевого охранения врага, можно было ожидать чего угодно. Открытая с двух сторон вода делала мост светлее, чем берег. Если немцы затаились где-нибудь в засаде, бойцы-десантники были для них прекрасной мишенью. А тут ещё пилы и топоры в руках вместо оружия…

Достигнув середины моста, бойцы остановились. Они немного подождали, прислушиваясь к ночным звукам.

– Ну, чего ждём, начинайте, – прошептал приказ командир. – Пока время работает на нас, но рассвет уже близок!

Дождь усилился. Бойцы восприняли ливень как отличное прикрытие от возможного появления немецких охранников и с рвением взялись за работу.

Мост стоял на пяти опорах и был длинным. Командир перегнулся через перила и посмотрел вниз.

– Пилите здесь! – приказал он шёпотом.

Бойцы рассредоточились по мосту в тех местах, где находились опоры. Они обвязались верёвками, перегнулись через перила и спустились на поперечные балки, чтобы распилить их. Через час мост трещал, чуть прогнулся, но стоял.

– Всё, достаточно, – сказал командир, как только уставшие бойцы прекратили работу для кратковременной передышки. – Не то он рухнет до того, как на него зайдут немцы…

К ним подбежал один из бойцов, охранявший подход к мосту у противоположного берега.

– Там вдалеке показался свет фар и слышен гул двигателей, – доложил он, запыхавшись. – Похоже, немцы опомнились и возвращают на мост охрану!

– Всё, уходим! – крикнул командир. – Здесь ничего не оставляйте, всё лишнее в воду!

Бойцы вернулись на берег и затаились.

*********************************************************

Немцы подъехали на нескольких мотоциклах. Заглушив двигатели, они зашли на мост и приступили к осмотру.

– Откуда их принесло, – проворчал со злостью командир. – Видать, им что-то здесь понадобилось.

– А может, языка взять, Сергей Петрович? – предложил Сумкин.