Елизавета Дворецкая - Орел и Дракон Страница 14

Памятью этим походам служили поминальные камни. На зеленых пастбищах, возле курганов или просто на дорогах между большими усадьбами тут и там виднелись высокие камни, на гладко отесанной лицевой стороне которых были вырезаны целые повествования. Морской поход – войско на корабле под парусом, сражение многих маленьких фигурок с мечами в руках и клиновидными бородками. И вот уже доблестно павшие герои вереницей следуют в пиршественные покои Валгаллы, а возглавляет их сам одноглазый хозяин, Один, верхом на волшебном восьминогом коне. Священные знаки, выражающие единство трех миров, символы бесконечности, которые новые герои так любят изображать на своих ярко раскрашенных щитах… Возле поминальных камней паслись коровы и овцы, невозмутимо щиплющие траву у подножия человеческой доблести, но каждый из приезжающих на Съялланд, особенно если впервые, не мог пройти мимо, не остановиться и не посмотреть, не унестись вслед за рукой неведомого мастера в даль – в неведомые моря и земли Среднего Мира, в иные миры и пространства…

Харальд и Рери вступали на эту землю с особым чувством. Съялланд был родовым владением их предков, здесь родился их отец и отсюда отправился в Ютландию. Сейчас здешним конунгом считался Игнви, третий сын Сигимара Хитрого. Но, как говорили, конунг все свое время проводит в походах, а сюда приходит разве что зимовать, и то не всегда; теперь его два года уже тут не видели.

Но и без конунга здесь бурлила жизнь. Осенью на Съялланде вовсю торговали шерстью, хлебом, сукном, рыбой и прочим таким, и причалы были заняты купеческими снеками. Везде мычали коровы, у сходней переступали копытами привезенные на продажу лошади, и здесь же, возле сходней, к приехавшим подскакивали бойкие бедно одетые людишки и принимались расспрашивать: откуда, что привез, почем отдаешь, чего хочешь купить, и тут же предлагали свести с хорошим покупателем или продавцом – совсем недорого, за пеннинг-другой. А иным и новой рубахи за глаза хватало.

Сейчас же, в начале лета, все было иначе, и Съялланд наполнял совсем другой народ. Во всех здешних усадьбах, где осенью принимают торговцев и в гридницах целыми днями идут разговоры о товарах и ценах, теперь день и ночь пировали прославленные вожди. К концу зимы мало у кого оставались лишние средства, но каждый старался превзойти других, показать тем самым свою удачу и щедрость, чтобы привлечь к себе новых людей. Пиво и мед лились рекой, забивали коров и овец, к радости торговцев скотом. Скальды исполняли хвалебные песни, прославляя своих вождей и унижая их врагов. То и дело устраивались разные состязания, поединки с разным оружием и врукопашную; опытные воины показывали свое умение, юные восхищались, завидовали и учились. А тем временем возле поврежденных в походах дреки хлопотали корабельные мастера, свежий весенний ветер тянул дым с запахом смолы, и иные вожди, протирая мутные с похмелья глаза, снимали с пальцев последние серебряные перстни, чтобы заплатить за парус и канаты – без них не будет новой добычи и новых перстней.

Найти пристанище для целого войска, тем более в такую пору, было невозможно, и стан раскинули прямо возле кораблей. Поставили стяг – новый, вышитый за зиму Хильдой и фру Торгерд, с изображением двух воронов. И пусть пока он не так знаменит, как тот Ворон, что изготовили для своих воинственных братьев три дочери знаменитого Рагнара Кожаные Штаны – тот, что в случае грядущей победы сам поднимал крылья, а под угрозой поражения опускал, – сыновья Хальвдана не сомневались, что со временем сумеют прославить его не хуже.

Первое, что надлежало выяснить: кому из сыновей Сигимара достался Золотой Дракон и где этот человек сейчас. Сразу по прибытии смалёндцы принялись за расспросы: Торир Верный, будучи отсюда родом, знал, к кому из осведомленных и знатных людей можно обратиться. Чтобы не привлекать к себе лишнего внимания, сыновья Хальвдана не открывали своих имен, и все переговоры вел Вемунд.

– Я – Вемунд сын Аринбьёрна, харсир округи Хельгелунд, что в Смалёнде, а это – братья моей жены, – так представлял он себя и своих юных спутников. – Они уже совсем взрослые, вот, хотим походить по морям, посмотреть мир. Поискать славы и добычи прежде, чем осесть дома.

Такое объяснение звучало здесь десятки раз на протяжении каждой весны, поэтому никакого удивления или подозрения вызвать не могло. Расспрашивая о знатных вождях – кто куда собирается, кто чем прославился в последнее время – Вемунд выяснил, что Сигурд Кривобокий, наследник Сигимара, остается летом в Хейдабьюре, а его младшие братья Ингви и Эймунд еще в прошлом году ушли во Франкию вместе с Рагнфридом Железным и до сих пор не возвращались.

– Видно, взяли столько добычи, что не могут довезти! – усмехнулся Харальд.

– Нет, часть добычи они осенью переправили в Хейдабьюр, – ответил хозяин усадьбы, Аслак Очажный Камень, сообщивший им эту новость. – Правда, говорят, что сам Рагнфрид Железный попал в кораблекрушение и чуть ли не умер где-то в Стране Фризов, но я пока не встречал человека, который видел бы его смерть своими глазами, так что, может быть, это и слухи. Один человечек также говорил, что Вевальд Красивый умер во Франкии от кровавого поноса, но ему мало кто верит. Разве это смерть для такого человека?

– Кровавый понос не разбирает, какого рода человек, – проворчал Вемунд харсир.

– Но ведь Ингви сын Сигимара еще там? – спросил Рери. – Мы как раз подумывали поехать во Франкию.

– К ним туда недавно отправился один «морской конунг», из Вестманланда, его зовут Сигтрюгг Нечесаная Борода.

– Сколько народу! – насмешливо обеспокоился Харальд. – Если мы не поспешим, то успеем только к дымящимся развалинам.

– Ну так зачем же медлить? – Аслак невозмутимо пожал плечами. Он каждый год видел десятки молодых и знатных героев, рвущихся за подвигами и славой, и совершенно спокойно относился к тому, что часть из них возвращается с добычей, а часть не возвращается вовсе. – Смелый не ждет, что подскажут сны.

– А где же их младшие братья? – спросил Торир Верный. – Ведь у Сигимара конунга остались еще сыновья?

– Остались еще трое: один от королевы Асхильд и двое от вендки, которую он когда-то привез из Рёрика, что ли? А может, и еще откуда.

– Или они еще малы?

– Нет, отчего же? Асгаут конунг, я слышал, этой весной снарядил корабли в Британию, и его брат Эймунд присоединился к нему. Они сюда не заходили, но я слышал от одних людей, которые их видели на Борнхольме. Они в тамошнем святилище приносили жертвы перед походом. Вы, кстати, будете приносить жертвы? Скот уже в основном разобрали, но у меня на пастбище еще есть пара хороших черных барашков. Отдам недорого.

– Непременно будем! – заверил Вемунд. – А почем у вас тут считается недорого?

– Не прогадаешь, харсир! – Аслак засмеялся. – Ты отдаешь Одину какого-то несчастного барашка за пол-эйрира, а он за это пошлет тебе добычи в пять тысяч марок серебром! Разве это дорого?

– А вы здесь недурно умеете торговаться с Владыкой Павших! – Торир тоже засмеялся. – Однако в таком деле скупиться глупо, верно, Рери?

– Я надеюсь больше на свою удачу, чем на какого-то несчастного барана. – Рери усмехнулся, сузив глаза, но его острый взгляд оставался серьезным и даже вызывающим.

– Из этого парня выйдет настоящий вождь. – Аслак одобрительно кивнул. – Если, само собой, не убьют в первом же походе. Уж больно он дерзок и самонадеян по виду.

– У меня есть основания надеяться на себя, – заверил его Рери. – Вот этой рукой я уже отправил к Одину одного человека, у которого было гораздо больше оснований для самонадеянности, чем у меня, – но это ему не помогло.

– Ну-ка, расскажи! – заинтересовался хозяин, привыкший собирать новости и занимательные происшествия. – Это было у вас в Смалёнде?

– Мы непременно расскажем, когда зайдем в следующий раз! – Вемунд мигнул Рери и встал. – Большое спасибо тебе, Аслак, за гостеприимство и новости.

– Заходите еще, – радушно отозвался хозяин. Он привык и к тому, что о части своих подвигов его гости предпочитают не распространяться, чтобы не наводить на свой след жаждущих кровной мести. – Про барашка не забудьте, а то вчера были у меня одни люди, он им тоже может пригодиться.

– Не забудем, но сейчас у нас есть еще одно дело. Не подскажешь ли заодно, где у вас тут можно найти хороших златокузнецов?

– А зачем тебе златокузнецы? – спросил Харальд, когда они наконец простились с хозяином, вышли из усадьбы и направились в предуказанном им направлении. – Хочешь заказать для Хильды новые застежки? Подождал бы, пока появится добыча.

– Златокузнец нужен не мне, вам. Но будем делать вид, что мне. Мы ведь так и не выяснили, у кого из сыновей Сигимара ваш Золотой Дракон. Но если мы спросим об этом прямо, то немедленно пойдут слухи: какие-то люди разыскивают золотую гривну Сигимара. Вы же сами видели, что здесь ничего нельзя утаить: мы вон сколько всего узнали о разных людях, даже то, о чем вовсе и не спрашивали. И если до них дойдет такой слух, они сразу поймут, кого это гривна может заинтересовать спустя столько лет.