Алексис Винг - Ваниль и терпкий запах корицы Страница 14

– Ваше величество, прошу меня извинить за назойливость, но, быть может, вам стоит показаться врачу?

Я не сразу обратила на него своё внимание. Медленно и лениво я повернула голову и взглянула на своего помощника:

– Мой дорогой друг, вам не о чем беспокоиться. Это обычная усталость. Я не совсем привыкла быть королевой.

– Тогда, возможно, вам стоит подумать о том, чтобы нанять больше помощников или…?

– … или выйти замуж? – Я закончила за него фразу.

Он и не моргнул, т. к. хотел сказать именно это, но эта тема была настолько личной, что я могла попросту выговорить его за то, что он лезет не в свои дела. Интересно, не себя ли он предлагает в мужья?

– Для королевства было бы лучше, если бы у вас появился муж. Есть множество вариантов. Нам необходимо укрепить свои отношения с другими королевствами.

– Так, может, мне стоит выйти замуж за каждого короля или принца по очереди? – Сэтим разговором моё настроение совсем ухудшилось.

– Простите, ваше величество, я не хотел посоветовать ничего дурного.

Я лишь промолчала и махнула ему рукой, чтобы он оставил меня одну. Тонкие листы бумаги в моей руке были полностью пропитаны горькими девичьими слезами. Как мне было обидно. Даже этот Энтони думает, что я должна выйти замуж. А как же его любовь ко мне?! Он не захотел бороться за меня! Он сдался без боя. Продал меня за благополучие королевства. Как и все остальные. Я им больше не была нужна. Сражение закончилось нашей победой, а я… Теперь им не нужна женщина-правитель, они хотят видеть в лице государя сильного мужчину, который будет отдавать предпочтения пышным гуляньям, рыцарским боям, азартным играм, который не побоится вражды с другим государством и будет готов начать новую войну.

Я же была человеком других соображений, хотя, проще сказать, я – женщина, а по их суждениям главой государства не может быть женщиной. Мы слишком непостоянны, эмоциональны, мечтательны и боязливы. С одной стороны, они были правы. Но, с другой, в нашем дворе не плелись интриги по поводу того, с кем спит королева, мы меньше средств тратили на всякие увеселения и больше на нужды населения страны. Ну а что касается отношений с другими королевствами, я считала, что лучше жить в сдержанном нейтралитете, чем в надвигающейся вражде. И хоть мир обходится стране куда дороже войны, как говорят многие, я же считала, что сила страны не в деньгах, а в самих людях. А что сбережёт население как не мир?

Весточек о принце Эдварде так и не было. Моё наваждение то прекращалось, то вспыхивало с новой силой. Мне даже самой надоело такое состояние. Я вела себя, как влюблённая девчонка. А ведь мне было противопоказано влюбляться. Я же теперь королева.

Поэтому я подумала, что лучше всего мне будет увидеться с принцем и успокоить саму себя. Я тешила себя мыслью о том, что накануне войны все мои чувства увеличились в десятки раз и, возможно, на фоне всех событий мы с принцем поддались эмоциям. Я хотела взглянуть на него и понять, что он всё тот же избалованный наследник престола королевства, с которым моя страна будет вынуждена жить в мире и согласии. И тогда, скорее всего, я пойму, что просто ошиблась и вообразила себе невесть что. Я считала, что мои чувства к принцу не были настоящими, и, увидев его, я бы развеяла сомнения и поняла, что могу обойтись и без его присутствия в своей жизни.

Поэтому я решила, что лучше всего будет организовать мероприятие, в котором пришлось бы побывать и самому Эдварду. После общеустановленного траура нам оставалось только отпраздновать то знаменательное событие, которое пробудило в людях надежду и веру, которое начертило в небе сияющее солнце мира. Всего несколько дней нам хватило для того, чтобы привести замок в порядок и придать ему надлежащий вид для принятия гостей и устройства праздников.

Внутренние комнаты здания были обставлены французской изысканной мебелью. Мрачные стены мы побелили и покрыли светлой бежевой темперной краской. В зале повесили геральдические щиты, боевые знамёна, прославляющие наше храброе войско и напоминающие о том, что мы одержали нелёгкую победу над своим врагом. Были специально приглашены знаменитые повара, музыканты и даже ремесленники-закройщики. Мне пошили множество новых платьев для приёмов.

Для приближающегося торжества я выбрала небесно-голубое платье с узкой талией, широкой юбкой с корсетом и неглубоким декольте. Я, конечно, могла носить всё, что угодно, но мне как-то не хотелось прослыть вульгарно одевающейся королевой.

В замок постепенно наплывали гости и я как статуя, расположившаяся в своём королевском кресле, приветствовала гостей. При встрече более знатных господ я вставала и подходила к ним, дабы лично поздороваться. Но таких было немного. За весь день я почти не вставала со своего места. Но я и не жаловалась. Моё платье было довольно-таки тяжёлым из-за обшитых на нём драгоценных камней. Когда же вошла чета Белкрафт, я встала с кресла и едва склонилась перед королём, давая ему понять, что больше я не какая-то там леди, что теперь я – равная ему. Ричард взял мою руку и поклонился мне.

– Ваше величество, очень рад вас видеть. Благодарим вас за честь, которую вы нам оказали, пригласив на этот праздник. А вот и подарки. – Король был совсем неискренен в своих словах и едва мог сдержаться, чтобы не рассмеяться. По его глазам я поняла, что он считает меня недостойной носить корону и что, по его мнению, я бы не смогла ничего добиться без его сына.

В зал занесли доспехи принца Эдварда, я сразу поняла жест Ричарда. Этот подарок был сделан для того, чтобы каждый божий день, зайдя в зал, где будут красоваться доспехи его сына, я вспоминала о том, как я ничтожна и что без младшего Белкрафта я бы не победила и не носила королевскую корону. Я всю жизнь буду обязана Эдварду. По крайней мере, так считал его отец, но уж точно не я.

– Благодарю, ваше величество, вы столь великодушны. – Я указала жестом слугам, чтобы они отнесли этот подарок в мои покои. Я сама потом разберусь, куда их повешу.

Я не могла не заметить, что вместе с Ричардом прибыло двое его сыновей, женская же чета этого семейства посчитала нужным остаться дома.

– К сожалению, моя жена, дочь и невестка не смогли приехать. Они приносят вам свои извинения и поздравления. – Король был чересчур милостив и учтив, что только забавляло и тешило меня.

Я даже рада была, что не увижу этих девиц, у меня были совсем другие цели для этого приёма. Эдвард стоял позади отца и смотрел на меня в упор, словно пытался испепелить взглядом. У меня было ощущение, будто на меня смотрят миллионы людей, но нет. Это был лишь он. Но я держалась холодно и так осторожно, что даже не позволила себе взглянуть на него. Ведь я была у всех на виду, я была центром всеобщего внимания, и любой мой неосторожный шаг мог бы быть замечен.

Начались танцы, и я не могла не принять участие в таких увеселениях. Эдвард сразу же, без колебаний, вызвался пригласить меня. Казалось бы, здесь не было ничего такого, но я уже начала подозревать, что принц снова затеял свою игру. Я не могла быть в этом уверенной, но что-то меня останавливало довериться ему.

Ведь что если нет? Что если это притворство? Ведь он всегда был дамским угодником, собирал девушек, как трофеи. Что если ему просто захотелось завладеть мной? Неплохая перспектива. А ещё лучше опорочить меня перед всем королевством, обесчестить и помешать какому бы то ни было браку со мной. Всё могло оказаться лишь игрой. А я, как кукла, которую недавно набили ватой, отчего мне стало сложно передвигаться, пытаюсь не выдать своих чувств.

Я могла ощутить на своём теле его дыхание, услышать его смех и голос. Он был так рядом, что чем ближе я к нему подходила, тем быстрее пыталась от него ускользнуть. От него будто бы исходили языки пламени, они обжигали меня, делали мне больно. Но я не выдала своей боли, я с улыбкой на лице танцевала этот танец. Эдвард видел, что я совсем поникла и нахожусь как будто бы не здесь. Нет, я не витала в облаках, наслаждаясь времяпровождением со своим любимым. Я ушла в себя, закрылась в своей тёмной и холодной темнице, что зовётся душою. Я искала ответы, но не могла их найти. Я пыталась задать вопросы, но не знала, с какого начать.

Что такое любовь? Это страсть или нежные всепоглощающие тебя чувства, когда ты находишься рядом с любимым человеком? Кто может ответить на этот вопрос? Да никто толком не знает правильного ответа. Любовь многогранна. Когда человек любит, он может дурачиться, он может страдать и быть задумчивее, чем обычно, он может любить весь мир, или ненавидеть всех людей. Никто не даст чёткого определения этому чувству. Дружба может перерасти в любовь. Любовь может перерасти в ненависть. Для кого-то любовь – это болезнь, от неё не болит горло, но охватывает жар, от неё нет лекарств. Но для других любовь – лекарство, спасение души, смысл жизни. Но даже лекарство может в скором времени вызвать болезнь.