Геннадий Эсса - SS501 Страница 15

– Я постараюсь, – тоже шепотом ответил Чон Мин. – Просто не могу понять, чего мы все лежим?

Чон Мин схватил свою подушку и запустил в Кю Джона. Через мгновение подушка прилетела обратно, но следом последовала еще одна.

– Хватит вам, дурачится, – пробурчал Хенг Чжун. – Вы не замечаете, как постепенно сходите с ума. Артисты такими не бывают.

– Сумасшедшим проще жить, – раздался голос с другого угла номера и, Хенг Чжуну опустилась на голову тоже подушка, присланная из темного угла.

Чон Мин схватил за плечи своего соседа, который тоже сидел на кровати и повалил его на спину.

– Ты за меня или нет, – прошептал он ему. Глаза Чон Мина светились от того, что он взбудоражил всех перед сном.

– Я знал, что ты ненормальный, но не до такой же степени.

– Это точно я не нормальный, – согласился Чон Мин, – а вы, нормальные, завалились спать в такое время. По городу надо гулять, а не в постели валяться.

– Берите пример с Ен Сена, – сказал Хен Чжунг. – Он среди нас самый правильный человек. Спит уже давно.

Чон Мин взглянул в то место, где расположился Ен Сен.

Ен Сен лежал неподвижно и наблюдал, как его товарищи сходит с ума и как летают в воздухе их подушки.

– Только меня не трогайте, – раздался его голос. – Я думаю.

– Дома будешь думать, – раздались голоса со всех сторон сразу и не него обрушились все подушки сразу.

Ен Сен подскочил на кровати и тоже начал ими бросаться.

– Если вы хотите от меня получить ответ, то держите, крикнул он и, свернув свое одеяло, запустил в Хен Чжунга. Одеяло накрыло его с головой, и он замешкался.

Пока он выбирался, на него навалился КюДжон и Хенг Чжун. Они стали в темноте барахтаться, переворачивая всю свою постель верх дном.

– Вот это уже мне нравится! – воскликнул Чон Мин и навалился на Ен Сена. Он прижал его к кровати и вцепился руками за шею.

– Ты мне что-то хочешь сказать? – спросил Ен Сен, пытаясь вывернуться.

– Я тебе многое хотел бы сказать, – ответил Чон Мин. – Но лучше в другой раз. Здесь не до этого.

В воздухе снова стали летать подушки и заскрипели кровати.

– Через мгновение в двери тихо постучали и молодые люди замерли.

– Допрыгались, артисты недоделанные, – зашептал Ен Сен. – Я сейчас пойду и открою дверь. Пусть видят, чем занимаются гости из Кореи в цивилизованной Японии.

– Я и сам пойду, – вскочил с кровати Чон Мин и в два прыжка оказался у двери.

Он ее тихо приоткрыл и выглянул в коридор.

– Вы что-то хотели? – обратился он к горничной.

Женщина, очень заинтересованная своими гостями, широко заулыбалась.

– У вас все нормально? – спросила она виноватым голосом.

– Как всегда, – ответил Чон Мин, приглаживая взлохмаченные волосы.

Женщина окинула взглядом его стройное тело в модных трусах и опустила глаза.

– Я так и думала, – сказала она.

Чон Мин улыбнулся.

– Вы не могли бы нам принести какой-нибудь напиток? – попросил он. – Мои друзья очень хотят пить, а из ресторана мы с собой ничего не захватили. У нас в Корее пьют днем и ночью.

– Я была в Кореи и этого не замечала, – возразила женщина. – Но я принесу вам сок или минералку.

Чон Мин оглянулся.

– Что пить будете, кровожадные? – спросил он.

– Сок, – ответил Кю Джон.

– Минералку, – добавил Хен Чжунг.

– А лимонад есть? – спросил Хенг Чжун.

– Выберите что-то одно, – уже смеялась горничная. – Я столько не донесу.

– Мне воды, – послышался из номера голос Ен Сена.

– Вот что мне с ними делать? Постоянно ждут моего решения. Все как всегда. Принесите нам по бокалу хорошего вина, пока наш папаша спит. Только, пожалуйста, не перепутайте номер. Мы все будем вам очень признательными.

– Я вино не буду, – запротестовал из темноты Ен Сен.

– Я за тебя выпью, – тут же нашелся Кю Джон.

– Вина нам да самого лучшего, – попросил Чон Мин. – Мы же должны как-то отметить наш приезд в вашу замечательную страну.

Женщина улыбнулась и поспешила по коридору вниз.

Глава 12

К полуночи все успокоились. Горничная унесла пустые бокалы на подносе, а молодые люди заняли свои кровати.

Ен Сен долго не мог уснуть.

Он закрывал глаза и, почему-то ему представлялась уже не сцена, и не репетиции, как обычно, а дом и родители. Он вспомнил, как мать всегда говорила ему о музыке и он, наперекор ее желаниям, кривил лицо, искоса посматривая на фортепиано, которое досталось ему от родственников. В раннем детстве он терпеть не мог этот музыкальный инструмент и никогда не вытирал с него пыль, когда приводил в порядок квартиру. Отец не обращал на это внимание, а мать постоянно упрекала сына за некачественную уборку.

– Что ему сделается, – говорил Ен Сен. – В следующий раз протру, не то с него лак слезет раньше времени. Отыскали же эту ерунду у родни, теперь мучайся, ухаживай за ним и выслушивай кучу претензий.

Мать делала недовольный вид и шла протирать фортепиано сама.

Однажды, придя с занятий, Ен Сен начал внимательно рассматривать свой образ в зеркале, и нашел себя привлекательным, и решил больше внимания уделять своей персоне. Отец купил ему фотоаппарат, недорогой, но надежный и просил всегда, когда они выходили гулять в город, чтобы он фотографировал его и мать. Однако получалось все наоборот. Родителям приходилось фотографировать своего упрямого сына, а когда он получал свои фотографии, то радости Ен Сена не было предела. Он любовался ими постоянно, примечая, как надо повернуться, или встать в следующий раз, когда его будут фотографировать родители, чтобы получилось еще лучше.

В его комнате на стенах висели только его фотографии. Он всегда жертвовал обедами в школе, чтобы выкупить свои фотки и старательно развешивал их на стенах в несколько рядов, а потом критически изучал каждую, изумлялся и категорически убирал со стены непонравившиеся и рвал на мелкие кусочки.

– Кем ты собираешься стать? – однажды спросила его мать, когда вошла в его комнату и стала осматривать фотографии, которые еще уцелели. – С твоей внешностью надо быть артистом.

– Вот им и стану, – отвечал Ен Сен.

– А ты знаешь, что артисты должны уметь играть хотя бы на одном из музыкальных инструментов?

– Вот, когда стану артистом, тогда и научусь, – отвечал сын, понимая, на что намекает ему мать.

– Тогда будет уже поздно. Надо учится с детства. У тебя же есть отличная возможность научиться играть на фортепиано.

Ен Сен с подозрением смотрел на улыбающуюся мать и однажды согласился.

– Хорошо, – сказал он, – но кто меня будет этому учить? Никто из вас не умеет играть на этом ящике.

– Мы наймем преподавателя и будем оплачивать твои уроки. Только мы с отцом хотели бы, чтобы наши старания не прошли даром.

И только спустя полгода Ен Сен дал окончательное согласие на то, чтобы в доме появился педагог по музыке.

Ен Сен оказался очень способным мальчиком и все схватывал на лету.

Однажды он разучил одну песню и, оставшись в доме один, запел ее во весь голос, аккомпанируя себе на фортепиано. Ему понравилось свое исполнение, и он спел ее еще несколько раз, да так увлекся, что не услышал, как вернулись домой родители, встали в дверях и слушали его исполнение.

– Тебе непременно надо быть артистом, – сказал отец.

Ен Сен от неожиданности вздрогнул, покраснел, засмущался, но быстро взял себя в руки и спросил:

– Немного хоть получается?

– Еще как! Тебе надо много работать над собой, и будет толк, – подбодрил отец.

Ен Сену было тогда четырнадцать лет. Свое увлечение фотографией он не забросил, а наоборот стал снимать еще более профессионально. Но снимал он в большинстве случаев только себя.

Чем он становился взрослее, тем больше следил за собой, за своей внешностью и модой. Он был очень творческим человеком и часто говорил метафорами. Представляя себя артистом, он всегда старался жестикулировать руками, как это они обычно делают, но среди друзей, которых имел множество, считался тихоней. Он никогда не раскрывал ни перед кем свои планы и не делился своими впечатлениями.

В скором времени он стал увереннее и почувствовал, что у него получается с вокалом. Этим он очень гордился, но никогда не пытался показать свой раскрывшийся талант друзьям.

Друзья постоянно звали его на стадион поиграть в футбол или теннис. Ен Сен с удовольствием шел с ними, но активного участия не принимал. Он садился на скамейку и наблюдал, как его товарищи гоняют мяч.

– Ты не любишь спорт? – как-то поинтересовались они.

– Почему, люблю. Я люблю лыжи. Мне зимние виды спорта ближе, – признавался он, но когда наступала зима, он всегда вспоминал о лете, о футболе и теннисе.

Друзья понимали, что спорт этого человека мало интересует, но никогда его не отвергали. Им нравилось общаться с интересным Ен Сеном, который к тому времени много знал о музыке, композиторах и исполнителях.

– Сбацал бы что-нибудь, – просили они.