Александр Силецкий - Золотые времена Страница 15

Все трое быстро передвинулись к туземцам и, махнув рукой на сиротливо высящийся в стороне лингвоперчик, без лишних церемоний перешли на язык жестов, в данном случае куда более выразительный и понятный.

После долгих и ожесточенных препирательств, сопровождавшихся взаимным поношеньем, харканьем, взываньем к высшим силам и деловитыми тычками в рожу, каждый из космонавтов получил в итоге по краюхе мягкого сдобного хлеба с изюмом внутри, по банке конфитюру, по куску прогорклого маргарина, по пригоршне семечек и по стакану не то едва наметившейся простокваши, не то вчерашнего подкисшего молока.

Ели молча и бездарно-торопливо.

– Хорошо! – отметил Ривалдуй.

– Нет, кэп готовит лучше, – приговаривал меж делом Пупель Еня. – Утром зря артачился. Сейчас бы были сыты и не лезли бы в долги.

– Ты все равно бы был голодный, потому что до обеда обдристался б весь. Ведь поваром сегодня – я, – с неудовольствием откликнулся Матрай Докука. – А про долги я уже вроде объяснил. И не мешай своими глупыми советами. Идет вселенская игра. Я экспедицию спасаю! Понял, да?

– Все верно, кэп, – сказал Ривалдуй, с упоением долузгивая последнюю семечку, – но где-то прав и Пупель. Ты об этом покумекай на досуге… А теперь самое время прикинуть, сколько мы задолжали за обед.

Лингвоперчик навострился и успел перевести.

– Ракету и самокрутку, – кротко сообщили аборигены. – Только и всего. Из уваженья к вам.

– Да вы, никак, совсем уж спятили! – взревел с отчаянием Пупель Еня, воздевая руки. – Вы, похоже, не соображаете, что говорите!.. Отдать ракету и самокрутку за этот тухлый маргарин и эти паршивые семечки?!

– Позолоти ручку – ответим.

– Дудки! Ничего вы не получите! – твердо произнес Матрай Докука.

– Ракету, самокрутку и еще что-нибудь, – задушевно потребовали аборигены, игнорируя его слова. – Всё по справедливости…

– Ну, что-нибудь еще мы, пожалуй, дадим…

Матрай Докука, клокоча от гнева, выудил из пустого ящика плюшевый, с бубенчиками, противогаз и шваркнул его к ногам туземцев.

– А теперь все остальное, – потребовали те.

– Все остальное? Я тебе морду сейчас набью – и этим дело кончится! – взбеленился Ривалдуй. – Я не шучу. Со мною лучше не тягаться – у меня разрядов тьма. Сам путаюсь порой… Ну, в самом деле, кэп, взгляни на этих негодяев. В чем у них душа только держится? А всё туда же… Так и норовят, так и норовят! По-моему, хватит церемониться с этими ублюдками. Свернем им шеи, да и заберем наше имущество. Без лишних разговоров. Устроим маленький погром. Во имя справедливости и добродетели… Как говорится, принуждение к любви…

– Мордобой с чужой цивилизацией? – усомнился капитан. – Я, право, и не знаю, хорошо ли это… Не успели встретиться… И сразу… А не нагорит ли нам потом?

– Да ерунда! Никто и не узнает, кэп, – убежденно сказал Ривалдуй. – Все останется между нами. Ну, а если кто и придерется, то ответ всегда готов: искореняли нездоровые настроения во Вселенной.

– Можно, наверное, и эдак вопрос повернуть, – задумчиво сказал Матрай Докука, дергая себя за бакенбарды. – Даже, наверное, стоило бы вынести на голосование… Но они вооружены. И мы – их арестанты. Нравится нам или нет… Видишь, как все сложно!.. Погоди, Ривалдуй. Вдарить всегда успеется.

– Ракету давайте, – гнусными голосами снова затянули аборигены. – И самокрутку.

– Что же делать, кэп? – всполошился Пупель Еня. – Они ведь точно не отстанут. И как нам теперь…

– Бороться, – упрямо сказал капитан. – До самого победного конца. В противном случае потомки не поймут…

Он заложил руки за спину и, важно расхаживая средь посадочных распорок, принялся размышлять. Потом засвистел поганую кадриль. И даже ножкой пару раз изобразил.

Пункт восемнадцатый

Аборигены, вытянув шеи и замерев, готовые ко всякому подвоху, с тревогой наблюдали за капитаном.

– Тэк-с, тэк-с, приятели, – наконец повернулся к ним капитан и покачался с пятки на носок. В голосе его вдруг зазвучали мстительность и торжество. – А вот сгоняем-ка партейку в шахматишки! Ставлю на кон ракету!

– С ума сошел! – с неподдельным ужасом схватился за голову Ривалдуй. – Погубишь всех!

– А черта лысого! – скривились аборигены. – Нам не надо. Играй сам с собой, если приспичило.

– Мнэ-э… – чуть растерялся капитан, но тотчас взял себя в руки. – Вон оно как… Вы, значит, сомневаетесь… Интересно! – Он глубокомысленно покивал. – Ну, что ж, могилу себе роете. Ладно… Но только запомните: если инспектор говорит поселенцам, что настоятельно желает сразиться с ними в шахматы, они обязаны повиноваться беспрекословно.

– Ты – не инспектор. Наглое вранье, – твердо сказали аборигены.

– О! – прошептал Ривалдуй и с живейшим интересом посмотрел на капитана.

Каша заваривалась на пустом месте.

Пупель Еня обеспокоенно крутил головой и ничегошеньки пока не понимал.

– Ты не инспектор, – повторили вразнобой туземцы. – И не спорь. Нашего инспектора мы знаем.

– Ах, вы так?! – воскликнул, распаляясь, капитан. – Арестовали меня ни за что да еще отказываетесь признавать во мне начальника?! Фалдец, все кончено! Только дуэль спасет вас от моего праведного гнева.

– Дуэль… – эхом повторил Ривалдуй, будто пробуя на язык непривычное словечко. – А я-то думал, только в старых книжках так бывает… Чудеса!

– Не чудеса, а проза жизни, – подавляя вздох, сказал Матрай Докука. – Звериный оскал борьбы за выживание. Я не могу безропотно уйти!..

– Кэп, но они же изрешетят тебя пулями! Они – такие… – с отчаянием пролепетал Пупель Еня.

– Не мешай! Молчи! – нетерпеливо огрызнулся капитан. – Вечно путаешься под ногами. Я спортсмен. Я – шахматист! Известно всем…

– Только тебе, только тебе, – трагической скороговоркой вставил Ривалдуй.

– Нет, всем!

– Ничего не знаем, – отрезали аборигены, – и знать не хотим. Вот так. Рассказывай кому-нибудь еще… С инспекторами дел не имели, играть не будем, на дуэль – не пойдем. И точка. Отдавай ракету по-хорошему.

В воздухе повисла тоскливая тишина.

– Кэп, они требуют, – простонал Пупель Еня. – Ишь, как обозлились… И, похоже, не уймутся…

– Себе ведь на голову, только и всего. Ничтожества! – презрительно пожал плечами капитан, окончательно входя в новую роль. – В таком случае выбор оружия остается за мной. Предлагаю биться… взглядами!

– Какие взгляды?! Кэп, ты что такое говоришь?! – перепугался Ривалдуй.

– Совсем уже… – убито охнул Пупель Еня.

– Самое ужасное оружие, какое мне известно, – радостно соврал Матрай Докука. – Именно! Взгляды на жизнь, взгляды в упор, взгляды вождей и все такое… Новинка сезона. Я еще не демонстрировал, нарочно припасал… Ну, карачун вам всем пришел!

И, не давая аборигенам опомниться, капитан моментально приступил к делу.

Правую ногу отставив чуть-чуть назад, левую же, как положено по этикету, выдвинув чуть-чуть вперед, а руки строго опустив по швам, он принял позу матерого дуэлянта (от рождения – левши, чтоб этим качеством заранее ошеломить противника) и вперил сатанинский взгляд в балдеющих туземцев.

Те никак не могли взять в толк, что происходит. И что теперь их ждет…

По этой причине они уже через минуту, не желая дальше искушать судьбу, сломились, на всякий случай перетрусили и вразнобой наладились канючить:

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

См. сохранившиеся комментарии в конце Хроники. Нашей правки нет. (Прим. – Тр. Ни. Ор.)