Андрей Травин - Пиарщики снова пишут (сборник) Страница 16

И она меня услышала. И повернула. Только не на запад, а в сторону склада боеприпасов.

Тут побледнели все и очень сильно. Возможно даже, кто‑то испачкал исподнее. Только сынишка замполита дергает Изабеллу Валентиновну за рукав и спрашивает:

– Мама, а когда бздынь будет?

А мамаша рот раскрыла и в ужасе шепчет:

– Какой бздынь, сынок? Это спутник.

Конечно, замполит у нас был человек очень уравновешенный, обстоятельный, но и он не выдержал, крикнул странно осипшим до неузнаваемости голосом:

– Ее нужно сбить! Немедленно! Иначе под трибунал пойдем.

Видимо, это грозное намерение достигло ракеты, потому что она снова изменила направление, на этот раз устремившись в зенит… И наконец произошел тот самый бздынь, которого так ожидали «хим – дым» Пискарев и любознательный сынишка замполита. Хороший бздынь получился, честное слово! Очень громкий. И яркий: серое небо расцветилось сотнями разноцветных звезд и слепящих шариков.

В этот же день все конструкторское бюро вызвал к себе на ковер командир полка. Промыв нам мозги по теме укрепления воинской дисциплины, командир объявил собственную версию случившегося. Согласно этой, официальной версии, мы никакого искусственного спутника Земли не создавали, ракет не запускали, а просто ликвидировали просроченные пиротехнические средства. Но без наказания мы не остались: все «конструкторы» ракеты на протяжении шести месяцев постоянно несли наряды дежурными и помощниками дежурного по части.

Вскоре мы выяснили и тонкие места нашего изобретения. После тщательного изучения обломков ракеты установили, что во всем виноваты крылья, именно они, деформируясь от нагретого корпуса, начали менять траекторию полета. Кое – кого, конечно, взяла досада, но, главное, никто не огорчился, что аппарат до стратосферы не дотянул.

С тех пор я твердо уверен: мужики от скуки могут горы свернуть. Это я точно знаю, на своем опыте испытал.

Хреновая история

Любите на дельтаплане летать? Ну, тогда вы должны были слышать о поселке Псебай, что в предгорьях Северного Кавказа. Тут всегда почти солнышко светит и в воздухе полный штиль – летай себе на здоровье. Правда, в 1971–м, когда приключилась эта история, я что‑то дельтапланеристов не помню. Все больше охотники наезжали: и простые мужички с Краснодара, и краевое начальство, и даже высокие гости из самой матушки – столицы. А все потому что еще сто лет назад этот казачий поселок прославился знаменитой Кубанской охотой. Дичи тут много: серны да лисицы, волки да куницы.

И никто, считай, не браконьерствовал, все по закону, даже крупные чиновники лицензии оформляли. И красот, и трофеев всем хватало. А у кого силенок много, чтобы Главный Кавказский хребет перейти, то вот тебе и Сочи, и Адлер, и Красная поляна.

Чего только нет в этом районе, даром что со швейцарскими Альпами сравнивают! И километровые пещеры в недрах Ахмет – Скалы – с двуцветным мрамором и гипсами, и биосферный заповедник, и стоянки неандертальцев, и аномальные явления, и винный завод… Вот только не все было благоустроено в те годы в поселке. И у председателя поселкового совета Петра Егоровича в связи с этим случались иногда неприятности.

Вот сегодня только и слышно: спонсоры, меценаты! А в те времена меценаты покруче были, и назывались они – шефы. А те, кто просил помощи, – подшефными. Советская власть в Псебае обо всем заботилась – в силу выделенных им краевым начальством фондов.

Жили в поселке двоюродные сестры: энергичная Марья Ивановна, которая руководила детским комбинатом, то есть яслями и детским садиком, и не менее энергичная Валентина Петровна – директор школы.

И вот однажды леспромхоз отстегнул деньжонок на благоустройство подшефного детского комбината. Детскую площадку вначале обнесли невысоким ленточным фундаментом, а затем сковали металлическим заборчиком из фигурных решеток в виде чебурашек, зайчиков и даже микки – маусов. Любо – дорого поглядеть!

Директриса школы Валентина Петровна по – хорошему позавидовала сестре: вот какие шефы добрые достались! И, не долго думая, поспешила она к директору леспромхоза. Чтобы, значит, и возле школы заборчик сделали.

Леса тут богатые, бук растет на десятки километров сплошняком. Есть там и клен, и дуб, и осина, и чего только твоей мастеровитой душе не захочется, вплоть до рододендрона. Не веришь, поезжай погляди… И заводы в те годы процветали, и псебайцы неплохо зарабатывали, и даже могли дефицит приобрести в специальном магазине. Поэтому не думала Валентина Петровна, что ей откажут в помощи. Но директор леспромхоза на ее просьбу только руками в стороны развел:

– Я бы и рад помочь. Но лимиты на год исчерпаны. Да и садик ведомственный у Марьи Ивановны. А тебе прямая дорога к местной власти, к Петру Егоровичу. Если выделит средства, то мы уж тут договоримся. Рабочими и техникой помогу.

– Конечно, и на том спасибо…

Валентина Петровна поспешила в поселковый совет. Как раз к окончанию заседания попала, председатель не успел на обед уехать.

– Не ко времени ты, Валентина Петровна. Честное слово: не до тебя! – отмахнулся от нее мрачный Петр Егорович и принялся выпроваживать возмущенную до глубины души директрису.

– Как моих учеников на свекольные поля посылать, так я всегда ко времени! – воскликнула Валентина Петровна…

Прошу прощения за некоторое отступление. Ясно, что не всякое лыко в строку, но у меня, смею заверить, именно всякое лыко и в строку. Честное слово! Слушайте, почему мрачен был в этот день председатель.

При советской власти много было хорошего, никто не отрицает. Но, если судить объективно, случались и всякие несуразности, даже дуризмы, не без этого. Всеобщая плановость иногда боком выливалась. Вот как раз Петру Егоровичу директива «сверху» пришла, постановление партии и правительства: «Кубань – житница России. Вот и сейте! Хватит выпускать вредное для здоровья дешевое вино».

Председатель поселкового Совета депутатов Петр Егорович всей душой понимал политику партии, и готовился по мере сил искоренять в народе вредные привычки, но никак не мог сообразить, с чего начать. И заместитель, и депутаты – никто ничего путного не смог присоветовать. Поэтому Петру Егоровичу было совсем не до Валентины Петровны с ее заборчиком вокруг школы.

С трудом выпроводив, почти вытолкав директрису за дверь своего кабинета, он схватился за голову, думу начал думать: «Есть у нас небольшой винзавод. Производит дешевый портвяшок – шмурдяшок. И в долине, и на горах полно кизила и диких яблок, груш и алычи, куда это все девать! Сок выпускаем, ну и этот – портвейн, ни дна ему, ни покрышки! Что ж теперь, завод закрывать? А сеять что прикажете?».

В общем, долго голову ломал. Но, как говорится, при каждом крупном начальнике должен быть мудрый еврей… Сел Петр Егорович в казенную «Волгу» и поехал к знакомому портному, что обшивал всех важных людей поселка. Решил заодно новый пиджак себе заказать. И пока его портной обмерял да образцы тканей показывал, Петр Егорович потихоньку, намеками разговор начал. Но потом не выдержал да брякнул себе на удивление:

– С одной стороны заставляют в горах злаки сеять, а с другой – алкоголь истреблять. Что посоветуешь? – проблема Петру Егоровичу казалась неразрешимой.

– Я тут на днях с мужиками говорил…, – отвечает осторожно портной и из‑под очков хитро так поглядывает.

– А что? Все уже в курсе дела?

– У партии от народа тайн нет, – заметил строго портной. – В общем, я и сам над этим долго думал. Можно сказать, ночь не спал, а это вредно для моего сердца. Не сразу понял, что нас спасет.

Портной замолчал и принялся в пятый раз замерять широкую спину Петра Егоровича.

– И что понял? Что спасет‑то? – воскликнул председатель.

– А я разве не сказал? Вы только не вертитесь. В моей профессии точность – вежливость королей.

– Да нет, не сказал. Говори, хватит жилы из меня тянуть!

– Хрен.

Петр Егорович подумал, что ослышался.

– Какой хрен?

– Обычный хрен нас и спасет.

– Ты чего? Издеваешься?! – едва на крик не перешел Петр Егорович. Но портной спокойно, не отрываясь от своего дела, поясняет:

– Сам посуди, Петр Егорыч. Его, заразу, посадишь, а потом замучаешься собирать. И растет он, где попало. Или где захочешь. Разливочная на винзаводе есть? Есть. Переделать под хрен – раз плюнуть. Остается прикупить машину, чтобы его тереть… Все, Петр Егорович, пиджачок вам сошьем – как влитой будет. За орденом в Москву будет в чем поехать.

Ехал по вечернему поселку председатель как в тумане. Или в просветлении, сложно со стороны определить чувства властного человека. Действительно, что к хрену нужно? Немного сахара, чуть уксуса с солью и вода. Тут тебе и белки, и жиры, и углеводы! До такого парадоксального решения никто, кроме хитрого портного, в поселке не додумался бы. Да что там поселок! В краевом центре академики бы не допетрили. А у всех высшее образование, каждому почет и уважение…