Оксана Юрьева - Я спрячу тебя от полной луны Страница 16

– Ладно, – буркнула Ирина, – ты прав, не мешает, но от коктейля бы я не отказалась, – и Ирина решительно направилась к их столику.

– Ирин, может не надо, – спокойно заметил Кирилл, наблюдая, как она лихорадочно изучает содержимое стаканов на столе.

– Надо, – торжествующе воскликнула Ирина, обнаруживая полный бокал с коктейлем на основе текилы, – надо, повторила она, выбрасывая из стакана на стол соломинку и залпом его опустошая. Через секунду орущий фон музыки пропал и насыщенный такими разными событиями вечер для Ирины закончился.

ГЛАВА 4

Тишина оглушала. Тяжелая, тягучая, какая-то до противного ощущения вязкая, она давила на уши. Наконец, эту, уже надоевшую тишину начал прорезать такой-же противный, нудный звон, и Ирина резко открыла глаза. Потолок был белый, но совершенно ровный, он матово отсвечивал глянцевой поверхностью.

– Натяжной, – пронеслось в голове Ирины. И она в ужасе вскочила и села в кровати. Потолок в ее квартире состоял из наборных плит с рельефным рисунком. Она сидела на необъятной двуспальной чужой кровати без каких-либо спинок, но со множеством подушек, стоящей в белом углу рельефно оштукатуренных стен. Ирина, слегка запаниковав, огляделась. Огромная комната в бело-серых тонах, с небольшим наполнением мебели, бесконечные окна до пола закрытые серыми, искрящимися шторами из тафты, через которые пробивалось яркое летнее дневное солнце.

– Сколько же уже времени, – проявилась в голове здравая мысль, тут же пропадая в уголках сознания, загоняемая туда любопытством, заставляющим Ирину без концентрации на чем-либо, продолжить осмотр. Напротив кровати на стене висела внушительная плазма, а дальше за ней, вдоль стены, огромный встроенный шкаф, опять – же, серо-белый с металлическими вставками декора, отсвечивающим холодным серебром металла, углом продолжаясь уже вдоль стены до двери. Легкая, ажурная, витая лестница с металлическими перилами и черными деревянными ступеньками уходила из центра комнаты вверх, в оформленный серой, узорчатой плиткой люк в потолке. Ирина напряженно пыталась вспомнить, чем все-таки закончилось ее бурное веселье в клубе, где она и как, вообще, оказалась в этой совершенно незнакомой квартире, да еще, судя по люку в потолке, двухъярусной.

– Ну, всё, хорош, – пробормотала она и, осторожно помотав головой, наконец, решительно попыталась избавиться хотя бы от этого противного звона в мозгах. Удалось ей это не очень хорошо, но, по крайней мере, он уже не мешал Ирине более отчетливо воспринимать окружающее пространство и его наполнение.

– Нет, – Ирина, окончательно впадая в панику, соскочила с кровати, сдирая с нее огромную белую простынь. До нее, наконец, дошло, что она сидит не просто на чужой кровати и не просто в чужой квартире, но еще полуголая, в одних узких маленьких трусиках, полупрозрачных, еле скрывающих причинные места. Она моментально завернулась в простынь, стягивая ее посильней под мышками, и шагнула от кровати, тут же попадая в небольшой ярко-желтый пластиковый таз. Рядом с тазом валялся ее фирменный бюстгальтер в синюю полоску с синим бантиком и перламутровой капелькой бусины между чашками.

– Кошмар, – прошептала она, хватая бюстгальтер и пряча его в свою сумку, лежащую на небольшом, обтянутом серой материей пуфике, у изголовья кровати. Как она таз умудрилась притащить, где она его только нарыла.

Ирина тихонько подошла к лестнице и, задрав голову, с любопытством заглянула в люк. Запах кофе и еще чего-то ванильно-сладкого вдруг вызвал подсасывающую тошноту. Все-таки она вчера приличное время путем так ничего и не ела, надираясь исключительно коктейлями. Никого, только где-то отдаленные, еле различимые звуки музыки.

Ирина подошла ближе к зеркальной поверхности шкафа.

– Красавица, – только и протянула она, наблюдая перед собой лохматое существо с помятым лицом, подтекшей, размазанной тушью под глазами. Ирина попыталась пальцами придать волосам хоть приблизительный вид обычной своей, эффектно уложенной, прически, но усилия были явно напрасными. Ее слегка вьющиеся волосы никак не хотели складываться в хоть отдаленно приличный вид. И Ирина равнодушно махнула рукой, решив оставить тщетные попытки до посещения ванной комнаты. Теперь ей нужна была ее сумочка с косметичкой. Она беспомощно огляделась, пытаясь понять, где она все-таки находится. По белому, с сероватыми разводами паркетному полу были разбросаны игрушки. Маленькие плюшевые зверушки, паровозики и кучи машинок, наполняли углы большой комнаты. Она еще раз, более внимательно, глянула в зеркало и обернулась. На противоположной стене, прямо за кроватью висела огромная черно-белая фотография в серебристой металлической раме. Кирилл в окружении повисших на нем, смеющихся трех бутузов. Вся компания была застигнута в момент безудержного веселья, захватившего с головой всех участников какой-то общей и явно не спокойной игры.

«Боже, – моментально пронеслось в голове, окончательно возвращая ясность сознания, – ну конечно – Кирилл! Она же вчера провела целый вечер с ним. Но дети…»

Ирина в полнейшем недоумении уставилась на фотографию, внимательно изучая ее.

– Мои племянники-погодки, – раздавшийся за спиной голос Кирилла заставил вздрогнуть и резко обернуться, совершенно не ожидавшую чьего-либо посещения, Ирину.

– О да, – лишь протянул Кирилл, спускаясь с последних ступенек лестницы и подходя ближе к Ирине.

– Ты можешь на меня не смотреть? – со злостью бросила Ирина, не зная, в какой угол ей сейчас бежать и где прятаться от этого смеющегося взгляда Кирилла. Он то, конечно, уже был хорош. С еще мокрыми, аккуратно причесанными волосами, побритый красавец, загорелый торс в кубиках мышц. Загорелые крепкие тренированные ноги. Руки она уже разглядела во всех подробностях при посещении Кириллом офиса. В белых шортах на веревочке с низкой посадкой, которые не скрывали подтянутый загорелый пресс, опущенные предельно низко. Картинка вызывала неконтролируемый интерес Ирины. В другой ситуации она непременно бы разглядела всю анатомию в подробностях из-под полуопущенных век, но сейчас ей хотелось немедленно сбежать.

– Ты по-своему сейчас весьма интересна, тебе даже очень идет эта простынь, – с иронией протянул Кирилл, – красоту ведь ничем не испортишь, но все-таки пойдем, я покажу тебе, где ванна.-

Он шагнул в довольно просторный коридор за перегородкой, отделяющей коридор от комнаты, и открыл одну из трех дверей. Ирина даже не удивилась. Ванная комната, а это была именно комната серьезных габаритов, в которые могли бы поместиться и ванная, и туалет, и кухня заодно из Ириной однушки, вполне могла бы стать образцом дизайна в любом глянцевом журнале.

– Я, там, на полочке оставил тебе свой новый комплект футболки и шорт. Все наверняка будет великовато, но за неимением… Фена у меня нет, а новая зубная щетка в шкафчике на стене, там же расческа. Полотенце вот, – и он из коридора коснулся рукой, висящего прямо у двери, на металлическом крючке, белого мохнатого полотенца.

– Кажется все, в общем, я думаю, освоишься сама, а потом поднимайся по лестнице в столовую. Да, кстати, туалет рядом, соседняя дверь, – на этом Кирилл прикрыл дверь, оставляя Ирину в полнейшей растерянности в этой немыслимо, как он сам, элегантной ванной.

Она быстро нашла все необходимое и, залезая под прохладный душ, мучительно пыталась вспомнить хоть что-то, что пролило бы свет на ее утреннее пробуждение в совершенно непотребном полуголом виде.

– Господи, неужели… Она и Кирилл… Нет, нет, только не это.-

Она с удовольствием подставляла лицо навстречу прохладным струям. Из головы окончательно ушел противный звон, возвращая, наконец, возможность ясно оценивать происходящее. И вытираясь мохнатым полотенцем, Ирина уже совершенно взяла себя в руки. Ладно, она у Кирилла в гостях и, в конечном итоге, сейчас же и прояснит ситуацию. Ирина простирнула прозрачные трусики, привычно отжав их, завернув в полотенце, затем старательно высушила полотенцем волосы, и, разглядывая себя в зеркало, слегка распушила расчесанные влажные волосы. Обновленный вид себя в зеркале окончательно придал уверенности, все-таки после бессонной, бурной ночи она выглядела довольно прилично, почти привычно строго, только без макияжа. Затянув по максимуму на узкой талии шнурок идеально белых шорт, больше походивших на ней на юбку-шорты, натянула балахон футболки, тут же закатав рукава и завязав узлом, оголяя загорелый живот. Она быстро пересекла уже изученную спальню и, с еле сдерживаемым любопытством, все-таки она в первый раз в двухъярусной квартире, поднялась по витой лестнице с черными ступенями на другой ярус. Перед ней за скользящей по потолочной рее стеклянной дверью явно обозначилась кухня, откуда неслись такие аппетитные запахи.