Алексей Лухминский - Шапка Мономаха Страница 16

– Только платить буду я, – и, ухмыляясь, добавляю: – Командировочные у меня ещё остались.

Ника притягивает меня за шею, и я слышу её шёпот:

– Наконец-то за меня заплатит мужчина… Ведь даже когда я бывала в разных заведениях с Вадимом, всегда платила сама.

Хочется ей сказать, что то, в чём она только что призналась, является одним из кирпичиков её разочарований, но удерживаю себя.

…Устраиваемся спать на моём диване.

– Только сейчас я в полной мере поняла значение слов: с милым и в шалаше рай, – тихо смеётся Ника, обнимая меня. – Знаешь, а я счастлива! Поцелуй меня, пожалуйста…

Утром мы вставать не торопимся. Во-первых, очень поздно заснули, а во-вторых, надо переждать очередь в ванную.

– Ну что, при утреннем свете я ужасно выгляжу с размазанным макияжем? – робко спрашивает Ника.

– Не говори глупостей…

В ответ целую её долгим поцелуем и ехидно заявляю:

– Вот из-за тебя я сегодня опоздаю, и хозяйка фирмы меня за это выгонит с работы.

– Хозяйка фирмы готова выгнать тебя на весь сегодняшний день, чтобы ты отдохнул. Согласен?

– С одним условием: если отдыхать мы будем вместе.

– Ты этого хочешь?

Молча киваю. Я действительно хочу провести этот день с ней. Уверен, что ей это будет приятно.

– Тогда я отложу свои сегодняшние дела, – с готовностью соглашается Ника и предлагает: – Съездим куда-нибудь… – и вдруг, наверно, испугавшись, что опять начала командовать, виновато спрашивает: – Может, ты хочешь… как-то по-другому?

Притягиваю её за шею и шепчу на ухо:

– Сначала по-другому, а потом обязательно съездим…

Ника оставалась у меня две ночи, потому что после первой мы целый день провели вместе, и из Выборга, куда решили всё-таки отправиться погулять, вернулись так поздно, что я предложил ей уже домой не ездить.

Я не переставал удивляться: со мной всё это время была совершенно другая, прежде незнакомая мне женщина. Мягкая и уступчивая… Как её поведение отличалось от того, которое демонстрировалось ею тогда, в пансионате! Отвечая на эти изменения, принимая их, я совершенно искренне был готов и сам вывернуться наизнанку, чтобы она чувствовала себя комфортно в своём новом состоянии. Мне хотелось быть с ней ласковым и предупредительным, и я очень старался быть именно таким. Чего греха таить, ведь раньше, с ней прежней, я был таким же нагловатым ловеласом, как и с другими своими женщинами. Как-то сама собой в голову пришла мысль, что если Ника ради своего чувства нашла в себе силы изменить своё поведение со мной, то просто необходимо то же самое сделать и мне. И необходимо это, потому что я хочу, чтобы она такой была всегда. Я этого очень хочу! Может, начал узнавать, что такое любовь?

Когда уже совсем перед сном я прижал Нику к себе и признался, что провёл самый счастливый день в своей жизни, то в свете ночника увидел на её глазах слёзы. На мой вопрос, почему плачет, она ответила, что тоже в первый раз испытала и поняла, что такое взаимное счастье.

Короче, голова у меня просто едет. Получается, что я… влюбился. Конечно, влюбился, если уже начал чудить! Сегодня на работе, выйдя в коридор, я позвонил Нике и сказал, что скучаю. И это было правдой!

Договорился с Костиком о своём визите. Хочу пообщаться. Ну вот возникла такая потребность… Хотя мы и не обсуждали с ним его отношения с Ольгой, но уверен, что они есть, уже хотя бы потому, что, когда я предложил встретиться, он не сразу назвал день и время. Наверно, соотносил нашу встречу со своими встречами с ней.

– Привет, Максим! – Костик, улыбаясь, пожимает мне руку и пропускает в квартиру. – Я очень рад, что ты наконец появился. А когда позвонил из Москвы, то у меня наступил просто шок.

– Тогда поговорить с тобой захотелось, – признаюсь я. – Там порой бродил по центру и сравнивал два города, вот и решил это обсудить.

– Поверь, я был очень рад, что тебе захотелось обсудить со мной то, что мне самому интересно. Проходи! Сейчас кофе сварю.

На кухне хозяин ставит на стол чашки и сахарницу, а я сразу сажусь на знакомый табурет и уже ощущаю некоторый дискомфорт, предвкушая предстоящий разговор.

– Слушай, Максим, можно попросить тебя об одной услуге? – наливая кофе, спрашивает Костик.

– Конечно! Что ты хотел?

– Понимаешь, дверь на лоджию перестала закрываться. Что-то случилось с защёлкой. От каждого порыва ветра распахивается… Может, посмотришь?

– Давай прямо сейчас?

– Ага! Пошли!

В знакомой комнате обращаю внимание на прикрытую пледом тахту. В изголовье лежат две подушки. Оч-чень интересно…

Прохожу к выходу на лоджию и отдёргиваю шторы. Вот и дверь. Ну – ясно! Защёлку заело, надо вынимать.

– Отвёртка есть?

– Сейчас!

Костик уходит в прихожую за инструментом, а я непроизвольно окидываю взглядом комнату. На маленькой тумбочке, стоящей около тахты, в свете, появившемся после отдёргивания штор, поблёскивает знакомый мне кулончик. Ясно… Значит, Ольга его здесь забыла. Ну что ж! Рад я за них!

– Вот! Такая подойдёт?

– Угу…

Только сейчас обращаю внимание на то, как он изменился. Раньше я порой видел его небритым и лохматым, а теперь всё в нём очень аккуратно и даже ухожено! Неужели это Ольга на него так повлияла? Когда мы говорили по телефону, я специально не спрашивал про их отношения, но теперь мне стало всё ясно и без вопросов.

Дверь я отремонтировал быстро, и теперь мы спокойно пьем слегка остывший кофе. Внимательно смотрю на Костика.

– Ты за прошедший месяц изменился. Не только внешне… – замечаю я как бы вскользь. – Это бросается в глаза.

– Оля меня подстригла…. И ещё сказала, что хочет видеть аккуратным. Она тут часто бывает. Всегда просит, чтобы я ей поиграл. Просит либо Шопена, либо Моцарта. Я играю, а она садится на тахту в уголок и иногда даже… на глазах слёзы. Однажды попросила меня сесть рядом и стала говорить, что ей стыдно, какая она плохая, как у неё было с другими парнями, ну и про тебя тоже… Назвала себя давалкой…

– Ну а ты?

– Ох, Максим… Мне так её стало жалко! Я сказал, что мне наплевать на это всё, потому что она мне очень нравится. Тут она совсем расплакалась. В общем, после этого рассказа я честно ей сказал, что ничего такого у меня в жизни ещё не было. Не знал, как она отреагирует, но решил, чтобы всё было по-честному. Боялся очень, что посмеётся надо мной… А она… обняла меня и поцеловала. Это был наш первый поцелуй.

– Извини, мне показалось, что она теперь тут часто… задерживается.

– Да… – он несколько растерянно смотрит на меня и торопливо сообщает: – У нас уже всё… по-взрослому. Даже ночевали… несколько раз вместе. После первого раза у неё потом дома был скандал, и она жила тут четыре дня.

– Я за тебя рад, – и командую: – Доставай рюмки!

– Знаешь, однажды утром Оля сказала, что хочет всегда просыпаться рядом со мной… – смущённо произносит Костик, лезет за посудой, но оборачивается. – Максим, я её люблю! Мне без неё плохо. А с ней я чувствую себя… мужчиной! Так хочется, чтобы она видела во мне… свою опору, что ли… Она же слабая маленькая девчонка!

Виски разлит по рюмкам. Поднимаю свою и вдруг понимаю, что могу сказать традиционную в таких случаях пошлость. Хорошо, что это до меня дошло! Вовремя!

– Давай выпьем за вас с Ольгой – предлагаю я. – Очень хочу, чтобы у вас всё было здорово, так, как вы хотите.

Конечно, тоже сказано достаточно банально, но всё-таки не так, как я подумал сначала.

– Спасибо, Максим. Вообще мы…

В это время в прихожей раздаётся звонок.

– Я сейчас! – вскакивает Костик и идёт открывать.

Клацают замки…

– А вот и я! – слышу я радостный возглас Ольги. – Возьми, пожалуйста, сумку. Здесь мои шмотки.

– Ты… договорилась со своими родителями!

– Ага! Сказала, что я уже взрослая девочка! – и она смеётся. – Ты рад?

Явно слышны звуки поцелуев.

– Ко-остя… Какие у меня потом будут губы! – и опять смех.

– Пошли! Максим пришёл, – наконец докладывает Костик. – Он только что пожелал нам, чтобы у нас с тобой всё было хорошо.

– Максик, привет! – весело здоровается Ольга, заходя на кухню.

Мой слух неприятно режет это обращение из прошлого: «Максик», но я стараюсь не обращать на это внимание.

– Оля, не называй, пожалуйста, Максима Максиком. Это – мой друг.

Сделанное замечание удивляет меня спокойным тоном и скрытой жёсткостью. Спасибо… Вступился так же, как и тогда Ольга за него.

– Хорошо, любимый! Прости меня… Я больше не буду, – она спокойно обнимает Костика, ласково целует и поворачивается ко мне. – Макс, тоже прости. Как Костиному другу объясню тебе: мы решили жить вместе.

А мне он об этом совместном решении не сказал!.. Наверно, просто не успел, приход Ольги помешал. Понятно, что она сбежала от родителей ради своего парня. Но это же так здорово! Странно, но мне их отношения напоминают моё нынешнее общение с Никой. И мне… хочется такого же! Особенно после наших полутора суток, проведённых вместе.