Анастасия Торопова - Это просто дождь Страница 16

Любопытные горожане, что собрались поглядеть на зрелище, начали перешёптываться, когда я встала в ряды сотников. Солдаты же всё ещё были в замешательстве.

– Начинаем церемонию награждения! – объявил церемониймейстер под удары гонга.

Высшее командование было награждено ещё во время официальной церемонии во дворце, так что сейчас настала очередь мелких должностей: от командующих двумя тысячами до сотников. Начали с высших по чину имён, постепенно спускаясь вниз. Основной пункт похвального списка звучал как «за доблесть на поле боя». В награду же они получали монеты, оружие, иногда боевых коней.

Идаир тоже присутствовал. Он получил меч, должность командующего пятью сотнями, имя и изумрудно-чёрное знамя для своего отряда – «Ида».

– Командир-сотник отряда «Ли» Акили!

Через всю площадь я гордо шла вперёд, постукивая каблуками, мимо стройных рядов военных, искренне наслаждаясь тем, что заслужила право быть здесь.

– За проникновение во вражеский лагерь и дезинформацию врага, что способствовало нашей победе в битве, и за доблесть, проявленную на поле боя командир-сотник Акили становиться полноправным командующим пятью сотнями. Командование благодарит вас за службу!

Я преклонила колено и приняла из рук генерала железный меч, лазурный плащ и лазурно-чёрное знамя «Ли».

– Благодарю, – произнесла положенную фразу и гордо вернулась на своё место не в силах сдержать лёгкую, но счастливую улыбку.

– Если б они знали, что всё произошедшее на холмах было твоей идеей, – шепнул мне Идаир, – возможно, награда была бы внушительней.

– Не сказала бы, что они совсем не в курсе, – шире улыбнулась я.

– А? То есть?

– Я пришла к Кон Кею, когда у него были все офицеры, и в их присутствии изложила свой план. Хоть я и пообещала подарить ему авторство этой затеи, из-за того, что он не потрудился выставить наружу дюжину свидетелей, истинное положение дел не могло не распространиться по лагерю. К тому же стараниями Ратмира мой собственный отряд также был в курсе всего. А солдаты, когда не заняты боем, сплетничают не хуже базарных баб!

– Т-ты что, рассчитывала на это с самого начала? – тихо и неуверенно спросил Идаир.

– Конечно! – я продемонстрировала свою самую лучистую и довольную улыбку. – Я же не настолько добрая, чтобы так просто отдать свои лавры кому-то другому.

Идаир сглотнул и пробормотал:

– Воистину командир Акили страшна и коварна…

Премия! Премия! Я тебя люблю! Ха, кому ещё я признаюсь в любви, как не честно заработанным денежкам?

*А они тебе в любви признаются?

Нет, конечно, они же денежки, но, в отличие, от людей, дают мне то, что могут дать.

*Люди тебе в любви совсем, что ли, не признавались, раз у тебя уже крыша с денежками поехала?

Отчего же? Мама говорила, что любит меня. Потом было двое девятилетних мальчишек в летнем лагере (с тех пор их, кстати, не видела, но даже помню, как их зовут). О!

*Ну? Вспомнила ещё что-нибудь?

Когда мне было семнадцать, по SMS. Это был телефонный розыгрыш.

*…

Вчера гуляла в лесопарке. Опять заблудилась и бродила полдня в поисках выхода и ближайшей станции метро. Летом в лесу так красиво. Столько оттенков зелёного на лугах и в кронах деревьев, земляные тропинки, насекомые в ярких цветочных бутонах, морщинистая от ветра река цвета спелой голубики и пугливые белки, на которых я всегда отрываю фотоохоту. Хотя в тёплое время года многочисленные озёра так облюбовывают отдыхающие, что пейзажем не насладиться. Их даже табличка «Купаться запрещено» иногда не останавливает. Временами они просто там сидят и часами рыбачат.

Вообще-то мне не мешают люди… если они не разговаривают или делают это хотя бы тихо и, уж конечно, не хохочут во весь голос. Я могу спокойно устроиться на скамейке или прямо на траве и читать книгу. Обычно я специально ухожу как можно дальше от центральных тропинок, чтобы избежать столпотворения и проникнуться благословенной тишиной, нарушаемой лишь всплесками от крыльев, когда утки приземляются на поверхность воды.

Сейчас же листва давно опала каким-то хмурым коричневым пледом, а на земле лёгкий и хрупкий иней. Но, не считая холода и сырости, это по-прежнему хорошее место для размышлений и чтения… и любителей фотографироваться. Я вздохнула. Их смех прервал мирное течение моих мыслей. После этого я и пошла искать место, где никого нет, и заблудилась. В итоге весь остаток дня искала выход, какие уж там потоки мыслей. Навигатор в телефоне, это ты виноват, обманщик!

Решено. Сегодня гуляю после работы только в интернете. Там меня никто не потревожит. Звонков ноль. Сообщений ноль. А список друзей в социальных сетях не более чем телефонная книжка, где кто-то когда-то и зачем-то оставил контакты. Половину из них я даже не помню. А вот его помню. Да, мы из одного города, вместе ходили в центр дополнительного образования ещё старшеклассниками. Хорошо ладили. И это был первый и последний раз, когда я любила.

Вообще-то бывали влюблённости. Ха, можешь смеяться, но я влюбляюсь в каждого парня, что добр ко мне. Просто это так редко бывает. Но я всегда понимаю, что эта влюблённость – всего лишь трепетная благодарность.

А вот старшеклассника любила. Мы виделись иногда, даже когда стали студентами. Просто пересекались порой в случайных местах и разговаривали. Бывало и часа не проходило, если я не вспоминала о нём и не желала услышать его голос. То и дело возвращалась в те места, где мы виделись с ним, думала, а вдруг он тоже пройдёт здесь сегодня. Иногда мы посылали друг другу сообщения по интернету, их история до сих пор сохранила все наши разговоры о серьёзных вещах и о глупостях. Я знала: он меня не любит. Я не придумала это себе, просто было заметно. Но он был так добр ко мне, и мне было так хорошо часами разговаривать с ним. Он меня не любил, и я отпустила его из сердца.

Мы так давно не переписывались. Сколько лет прошло? Что я вижу сейчас? Фотография. Он женился. Я его уже не люблю, и не должна ничего чувствовать, но… Мы были как два одиночества. Пусть я больше не люблю, пусть не вижу его, но пока он один так же, как и я, я чувствовала, что всё ещё не одна мокну под этим дождём. Теперь же он счастливо улыбается, обнимая любимую, а я сижу здесь на полу, натянув на голову плед, и с пустыми глазами смотрю видео его свадьбы… Вот они выходят из Дворца бракосочетания, он целует её и берёт на руки под дождём цветочных лепестков. Вокруг так много нарядных гостей. Они хлопают и улыбаются, что-то говорят. А теперь молодые режут свадебный торт и смеются, пытаясь съесть его из рук друг друга. И это дурацкое слово «горько!», бесполезный счёт и какие-то глупые шуточки тамады…

*Зачем ты смотришь это?

Всё ещё одна… Пойду прогуляюсь.

*Там дождь идёт

И славно.

Не то дождь, не то снег. Я осталась в одиночестве. Но я люблю гулять в одиночестве, люблю читать в одиночестве. Люблю ездить в метро и автобусе в одиночестве и возвращаться домой в одиночестве. Я люблю есть в одиночестве и слушать музыку в одиночестве. Но когда я вижу родителей с детьми, счастливые пары или смеющихся друзей, понимаю, что, если я и люблю быть в одиночестве, это не значит, что оно мне всегда по душе. Мне просто нужен человек, который будет со мной…

Капли со снежинками искрятся и пропадают в жёлтом свете уличных фонарей. Мокрый блестящий тротуар. Отражения в лужах холодных неоновых вывесок и мягкого света из окон квартир завораживают таинственным контрастным свечением. Машины проносятся по ним, не сбавляя скорость, искажая. Пахнет сырой опавшей листвой и морозом. Хочется тепла. Редкие прохожие прячутся под капюшонами и длинными воротниками, кутаются в шарфы, жмутся друг к другу. Где мой шарф? Пар выходит изо рта и испаряется в холодной ночи. Пытаюсь продлить ему жизнь и придать форму, играя с дыханием…

Собака трётся о ноги. Прости, друг, у меня нет с собой еды. Поздние магазины уже закрываются, слишком рано гаснут их огни. Прохожих почти нет. Я не боюсь. Ветра тоже нет. Почему звёзд не видно? Это из-за туч? Хочу услышать живую мелодию и молча смотреть в глаза музыканту.

В наушниках William Joseph «Jar of Hearts». Так красиво. Я представляю, как играю эту музыку на скрипке в дуэте с пианистом, и мы наслаждаемся струящейся воздушной мелодией. Вокруг нас зелёная трава, деревья и красивые горы в закатном оранжевом свете. Лучи солнца искрятся бликами на музыкальных инструментах, вокруг извивается, танцуя, ветер. Чуть серые облака наливаются дождём и опрокидывают по капле влагу на цветущую природу. Листья ложатся у наших ног узором на траве. У нас с ним разговор по душам, где слова – сама музыка. Мы играем так долго, словно это долгий разговор из легенды, что мы не хотим прерывать.