Александр Шляпин - Тунгусский Робинзон Страница 17

– Я, русский, знаю это место. Три часа и мы будем там.

Столкнув с дороги в Аргун американский «Хаммер» с грузинскими номерами, десантники пересели на конный транспорт, который был более адаптирован к местным условиям.

В авангарде каравана уверенным шагом шел чеченец, который выдавал себя за бедного вайнаха. Он говорил Лютому, что у него на выданье три дочери. Он думал, что после того, как они перебьют федералов, он сказочно разбогатеет и сможет достойно выдать их замуж.

Лютый ехал на коне в хвосте каравана, прикрывая его от возможного нападения. Сергей не доверял проводнику, ощущая спинным мозгом какой— то подвох. Впереди, следом за проводником на расстоянии нескольких метров ехал старший лейтенант Лазарев. Он держал автомат наготове, чтобы у проводника не возникло искушения вывести группу на засаду боевиков. Согласно показаниям навигатора направление движения колонны совпадало с маршрутом проводника и это уже радовало Сергея. До встречи «вертушки» оставалось не более трех часов, и колонна двигалась без ускорения.

Поднявшись на вершину, командир объявил привал. Нужно было связаться с базой, чтобы вызвать вертушку. Сергей предполагал, что это мероприятие будет неприятным по причине его самодеятельности, но у командования не было иного выбора. Больше двух десятков человек в месте, которое не контролируется федеральными войсками, могли вызвать у военных прокуроров нездоровые вопросы к руководству полка.

– Новиков! Связь!

Солдат, раскинув антенну, стал подстраивать станцию. Когда связь была налажена, он передал гарнитуру командиру.

– «Тайфун», «тайфун», я – «лютик», ждем вертушку! Координаты группы указаны шифрограммой. Идем домой. Повторяю, идем домой! – Сергей назвал серию цифр, двигая пальцем по карте.

По окончании связи караван вновь выдвинулся в нелегкий путь.

Разведывательная группа под командованием Лютого очередной раз выходила без потерь. Если не считать ссадины и легкого осколочного ранения у одного бойца, освобожденного из плена, то это можно было назвать настоящей удачей. Он просто покинул машину во время обстрела, и раздробленный взрывом камень попал ему в плечо.

Через пару часов вся группа разведчиков вышла к условному месту. Спешившись, десантники заняли высоту согласно боевому порядку.

Где— то вдалеке в Аргунском ущелье послышался звук борта. Сергей вытащил ракетницу и выстрелил в воздух красной трехзвездной ракетой, чтобы пилоты могли засечь направление. Оглядевшись, он тут же следом поджег дымовую шашку оранжевого дыма. Борт, сделав контрольный круг, для полной уверенности отстрелил серию противоракетных ловушек. Снизившись над вершиной горы, он мягко коснулся колесами поверхности, которая была покрыта травой и мелким кустарником. Десантники погрузились. Прикрывать группу остался старослужащий сержант Аверин.

Сергей открыл кейс и достал из него обещанные десять тысяч долларов. Он рассчитался с проводником и, пожав ему руку, уже было пошел к борту. Командир, ничего не подозревая, почти поднялся в проём двери, когда сержант Аверин увидел в руке проводника блеснувший «Диринджер».

Все было, как в кино. Чеченец вскинул руку для выстрела, а сержант Аверин, не задумываясь, закрыл спиной старшего лейтенанта Лютого. По всей вероятности, пуля должна была попасть в заднюю плитку бронежилета и тогда ничего не случилось. Хотя закон подлости еще никто не отменял. Именно по этому закону пуля попала не в бронежилет, а в шею сержанта. Перебив артерию, она не оставила ему никаких шансов. Сергей обернулся и, бросив в борт кейс, втянул тело сержанта Аверина. Вертушка взмыла вверх, закручивая спиралью пыль и сухую траву чеченских гор.

Сергей, увидев струю крови рвущуюся из артерии, старался зажать ее, но она, скользкая от теплой крови, выскакивала из— под его пальцев.

– Инструктор!!! – завопил Лютый, всматриваясь в бойцов.

В эту секунду все замерли от шока, не ожидая такого исхода событий. Санинструктор бросился к сержанту, вытаскивая на ходу пакеты, бинты и корнцанги, которыми можно было пережать артерию.

Но сержант Аверин уходил. Кровь очень быстро покидала его тело, и с каждой секундой ему становилось все хуже и хуже. Легкое головокружение перешло почти в полную потерю сознания. Аверин, задыхаясь, протянул руку, схватив Сергея за рукав, как будто падал куда— то в пропасть:

– Я ухожу, командир, – сказал он, улыбаясь.

Лицо Лютого в его сознании превратилось в размытый блин и тут же потухло. Аверин почувствовал, как все его тело от ног до головы покрылось миллиардом пчел, которые одновременно стали жалить. Еще сильнее он сжал рукав Лютого и в эту секунду его тело обмякло. Рука, сжимавшая рукав старшего лейтенанта, ослабла и отцепилась.

Аверин умер.

Сергей стал неистово трясти его, стараясь реанимировать. Он жал на грудную клетку, хлопал сержанта по щекам, но все было тщетно. Десантники в шоке смотрели на командира и ничем не могли помочь.

Сергей вскочил и заорал в кабину пилотов:

– Разверни машину! Разверни машину, я тебе приказываю!

Пилот обернулся на крик и увидел окровавленный камуфляж и лицо Лютого.

– Где эта сука? – спросил старший лейтенант пилота. – Проводник?

– Он там внизу в кустах прячется, – сказал пилот Лютому, поняв все без слов.

Пилот, повинуясь его требованию, повернул машину бортом к скрывающемуся проводнику. Лютый открыл дверь и увидел жалкое и испуганное лицо чеченца, который прятался в кустах всего в пятидесяти метрах от дульного среза. Сергей вскинул автомат и, неистово заорав, нажал на спуск. Длинная очередь и отчаянный крик командира слились в одну очередь из тридцати патронов. Пули, словно рой ос, понеслись в сторону духа…

Лютый весь путь борта до Шали стоял перед сержантом на коленях в гнетущем молчании, глядя в его закрытые глаза. Где— то внутри он проклинал и ненавидел себя за то, что допустил по своей вине потерю бойца. Он проклинал себя и за то, что не смог помочь ему, не смог сделать всего того, чтобы спасти ему жизнь. Но было уже поздно. Поздно было клясть себя за смерть Аверина, который спас его собственную жизнь.

Глава пятая

ТУНГУССКАЯ РОБИНЗОНАДА

Странное повизгивание собак разбудило Сергея, и на какое— то мгновение он открыл глаза. Судя по поведению животных, они так же, как и он что— то чувствовали. Это была странная дрожь воздушного судна, которая не вписывалась в монотонный звук моторов. Не дожидаясь обострения ситуации, он встал, надел свой пуховик и аккуратно, но довольно надежно пристегнул ремнем к сиденью свою спящую спутницу.

Ему не хотелось будить её, а тем более сообщать о возможных «перспективах» этого злополучного перелета. Сергей чувствовал, что реакция девушки может быть неадекватной и вызвать панические настроения всего летящего коллектива. Лютый, как можно крепче пристегнул и себя. Из своего жизненного опыта он знал, что эти ремни иногда спасают драгоценную жизнь, а иногда просто удерживают мертвое тело до приезда судмедэксперта.

С каждой минутой тряска самолета стала постепенно усиливаться, пока не переросла в такие колебания, которые не заметить было уже невозможно. Народ постепенно стал проявлять обеспокоенность, а собаки метались по всему самолету, обрывая поводки. В какой— то миг тряска самолета достигла своего апогея, а еще через мгновение резко прекратилась. В долю секунды стало абсолютно тихо, лишь ветер завывал в плоскостях самолета, который тут же резко пошел вниз. Стало очевидно, что мотор «аэроплана сдох» и его воскрешение без вмешательства ремонтной бригады не ожидалось.

Чувствовался профессионализм летчиков, которые старались спасти свои жизни и жизни пассажиров. Пилотам удалось выровнять машину и перейти в режим планирования. Вот только место посадки было явно не выбрано. Экипаж даже представить себе не мог, куда среди сопок и гор посадить свой «межколхозный лайнер». Расстояние до земли с каждой секундой сокращалось все больше и больше, пока не послышались удары по крыльям и корпусу самолета. Всей своей массой АН— 24 обрушился на вековые ели, покрывающие огромные площади Средне— Тунгусского плато.

Люди в панике хватали друг друга. Кто молился. А кто-то вцепившись в кресло руками сидел ожидая конца.

Лютый поджал ноги и, достав икону, которую подарил ему вор в законе Шаман, прижал ее к груди. Другой рукой он обхватил спутницу и притиснул к себе с такой силой, что ему показалось, как хрустнули ее кости. В тот самый миг, когда она, проснувшись, решила заорать, тяжелая машина, ломая верхушки деревьев, уже неслась навстречу земле. АН—стал разламываться еще в воздухе. Сергей видел, как оторвавшиеся крылья просто разорвали корпус самолета пополам. Сергей сгруппировался и приготовился к самому страшному последнему удару.