Андрей Кайгородов - Вибрирующая реальность. роман Страница 17

Тем временем незнакомцы приблизились к ним вплотную. Один подошел к Самсону и попросил закурить. Самсон вынул из кармана пустую пачку и демонстративно смял ее в руке, давая тем самым понять, что сигареты закончились.

В это время другой, ни слова не говоря, хлестко ударил Гришу в подбородок. Удар был настолько сильный и нанесен с таким профессионализмом, что ничего не подозревающий Гриша в тот же миг рухнул на землю, потеряв сознание.

С небольшим запозданием на доли секунды, подобно молнии пролетел неприятельский кулак, слегка коснувшись Самсонова носа. Врач успел среагировать, несмотря на то, что изрядно выпил, он увернулся и сразу сгруппировавшись, встал в оборонительную стойку. Однако получил сильнейший удар в пах ногой, и в один миг, сложившись пополам, упал рядом с поверженным Гришей. Последующий, чудовищной силы удар, ногой в голову, лишил Самсона чувств.

Когда Вазян вылез из кустов, пред ним предстала довольно печальная картина. Его приятели лежат на земле. А двое неизвестных, роются в их карманах. От икоты вмиг не осталось и следа. Арнольд интуитивно покрутил головой, увидев палку, наклонился за ней и словно град с неба, на него обрушились хлесткие, сильные удары, сбившие его с ног. Последнее, что сохранил в своей памяти Вазян, это то, как незнакомец достает у него из кармана деньги.

Глава 8

С утра, еле живой, с легкой щетиной на помятом лице, источая стойкий запах перегара, Гриша явился на работу. Голова раскалывалась с похмелья, челюсть ныла. Шеф сидел за своим рабочим местом, словно бы никуда не уходил. Костюм на нем был прежний, а вот рубашка другая, синяя в полоску, да ярко-желтый галстук, навевающий на Григория страх и тошноту.

– Чего опаздываем? – бодрым голосом спросил Вадим.

– Проспал – с болью в скулах пробормотал Гриша.

Вадим оторвал взгляд от монитора и пристальным взглядом впился в Гвоздева.

– Ты их доставил вчера домой?

Гриша опустил голову, как провинившийся школьник, не решаясь взглянуть в сторону шефа.

– Ну-ка в глаза мне – рявкнул Вадим, стукнув кулаком по столу.

Удар был такой силы, что гром от него, заполнил звуком все пространство кабинета, создав в похмельной голове менеджера эффект разорвавшейся бомбы.

Гриша, превозмогая боль, тошноту, страх и чувствуя свою неисправимую вину, на мгновение поднял кроличьи, от полопавшихся капилляров, глаза и тут же взгляд его, словно невыносимая тяжесть, вновь рухнул на пол.

– Так – грозно произнес шеф – давай все по порядку.

Гриша присел за стол.

– Можно воды? – жалобно произнес он потрескавшимися сухими губами.

Голова гудела словно медный таз, пищевод напоминал высохший в пустыне колодец.

Босс промолчал, не отводя своих маленьких, холодных, с острым пронизывающим взглядом, глаз от Гвоздева. Гриша подошел к кулеру, налил в пластиковый стакан холодной воды и тут же выпил все залпом, налил еще и вернулся на место.

Вадим молчал, ожидая отчета сотрудника.

– На нас напали. Я не знаю кто. Уроды какие-то.

Гриша говорил медленно, прерывисто, каждое слово отражалось в его голове тупой, нестерпимой болью.

– Меня сразу вырубили. У ребят забрали все деньги.

Гриша опустил голову и замолчал.

Вадим перевел взгляд на свои блестящие от лака ногти.

– Замечательно – произнес он вслух – Гриша, ты совсем болван или как? Ладно эти придурки, но ты-то, я же предупредил тебя и специально послал за ними.

Гриша еще ниже опустил голову, он готов был провалиться сквозь землю.

– Иди на хрен отсюда, урод – заорал на него Вадим.

Гриша поднялся.

– Я не нарочно, я… – пробормотал он себе под нос.

– Идиот, мать твою. Ступай домой, завтра, чтобы как огурец, поглаженный, побритый, надушенный. Насчет этих дебилов, скажешь им, что это их проблемы, бабки они получили, как там ими распорядились дело хозяйское, мне по хрен. И чтобы не крутили там у меня и не отнекивались, башку оторву, скажи вторую половину получат после того, как работа будет сделана. Все, вали с глаз долой.

Гриша вышел из офиса, тяжело дыша и время от времени, закрывая рот рукой, чтобы не сблевать. Кое-как, добравшись до ларька, он купил бутылку пива, открыл и тут же, не отходя далеко, принялся пить. Одним махом выпил половину бутылки, отрыгнул и закурил. Челюсть его все так же ныла, голова болела, а руки ходили ходуном, словно у заправского пропойцы. Превозмогая похмельную тошноту, Гриша добрался до дома. По дороге зашел в магазин, купил бутылку водки и две бутылки пива. Дома Гвоздев набрал воды в ванную и залез отмокать, посасывая пиво из горлышка. Затем взял телефон и набрал номер Самсона.

Штиц сидел, в позе опечаленного грифа, заложив ногу на ногу, согнувшись в три погибели, у себя на кухне и курил. Так погано ему было всего два раза в жизни. Это был второй.

Первый раз он испытал это мерзкое чувство, замешанное на стыде, никчемности, невозможности ничего исправить, год назад. В больнице, где работал Штиц, появилась молодая, красивая медсестра лет двадцати пяти, с обворожительными формами, с глазами, в которых утонул не один десяток мужчин, с роскошными белыми волосами до плеч и алым припухлым ротиком. Самсону было достаточно одного взгляда, для того чтобы почувствовать себя хищным зверем, мечтающим завалить эту дикую козочку. А вскоре оказалось, что эта козочка вовсе не дикая, а вполне объезженная и легко идущая на контакт кобылка. И вот в одну из ночных смен, Самсон сделал обход и совершенно удовлетворенный положением вещей направился к себе в кабинет. Вскоре к нему заглянула и Лия, та самая блондинистая санитарка. Самсон разлил в мензурки спирт, они чокнулись и выпили за здоровье. Второй тост был за знакомство, а третий, как водится за любовь.

– Какие у вас глаза! Я ничего подобного в жизни не видел – начал плести паутину своих сетей Самсон.

Лия расплылась в улыбке.

– Вы не смотрите, что я такая хрупкая, я могу перепить любого мужчину – кокетливо сказала она.

– Ха-ха-ха – рассмеялся Самсон – так уж и любого?

– Угу – хмыкнула Лия – мы в общежитии с парнями устраивали соревнование, я их всех сделала – не без гордости произнесла медсестра и слегка выпятила вперед свою роскошную грудь.

– Видать, слабенькие парни попались – усмехнулся Самсон.

– Что вы, еще какие матерые, только это им не помогло, все равно проиграли.

И Самсон, как зеленый неопытный пескарь, заглотил наживку.

А под утро, в больницу доставили женщину, пострадавшую в автокатастрофе. Конечно, Самсон смог бы ей помочь, но в тот момент он был невменяем. Развалившись на кушетке, врач спал, прижимая к обнаженной волосатой груди, стройные ноги блондинки. И когда его наконец-то разбудили, он долго не мог найти свои трусы, а после того, как нашел, у него никак не получалось надеть их на себя.

Пострадавшая, промучившись в реанимации два часа, не получив никакой специализированной помощи, отошла в мир иной. Дело решили замять, дабы не выносить сор из избы. Вместо преступной халатности, повлекшей за собой смерть пациента, Самсона выгнали с работы и отлучили от медицинской практики с формулировкой – «Врачебная ошибка – неправильное действие (или бездействие) врача, имеющее в своей основе несовершенство современной науки, незнание или неспособность использовать имеющиеся знания на практике».

Он так и не смог забыть, того тягостного, ужасного утреннего похмелья и вот что-то подобное повторилось вновь, в ином обрамлении, но с идентичным послевкусием.

Штиц сидел на кухне и не знал куда себя деть. «Может яду выпить» – подумал он малодушно. Сигарета в его руке истлела и обожгла пальцы. Самсон подул на них, а затем сжав ладонь в кулак, что есть мочи ударил в стену. На костяшках пальцев проступила кровь. Теплые, колючие слезы потекли по его щекам. Запрыгал по столу телефон, кровожадно урча, испугав Самсона. Штиц от неожиданности дернулся, взглянул на номер, звонил Вазян.

Арнольд проснулся от дикой головной боли, черепушка буквально раскалывалась на части, в горле стоял ядовитый вкус хрена. Вазян кое-как доковылял до туалета, приподнял крышку унитаза и долго стоял с открытым ртом, мучаемый желудочными спазмами, сжимая обеими руками голову. Наконец-то его вырвало, мерзкой жижей, как ни странно, стало чуточку легче. Он умылся и вернулся в постель.

«Очень странно – подумал Вазян – словно бы эти упыри знали, зачем шли. А если это так, значит, их кто-то навел. И как ни крути, все пути ведут к этому сукиному менеджеру Грише, ведь он один знал, где мы и что при нас деньги. Хотя он сам пострадал не меньше нашего, но за такую сумму, любой дурак согласится получить пару фингалов, при этом подозрений никаких. Нет, нет – размышлял Вазян – наивно полагать, что нас обули посторонние, так на шару поживиться содержимым карманов. Бред. Тут к гадалке не ходи, все красными нитками шито».