Татьяна Русуберг - Мир в хорошие руки Страница 18

Именно Додоркин приобщил меня к благам компьютеризации и Интернета, включая Mass Effect, Half Life, Assassin’s Greed и Warhammer. Одно время я уже совсем было переехал к нему, разве что ночевать не оставался. Но тут как раз произошла история с аквариумом, ее протащили на родительском собрании, и Женькина мать стала косо на меня поглядывать. Последней каплей, испортившей наши и так напряженные отношения, стал Женькин деньрожденный торт. Он мирно стоял в холодильнике, дожидаясь взрослых гостей, пока мы с именинником мочили тиранидов. На отсутствие ньюфаундленда Нюши, обычно болевшей за Женьку со своего места на полу, мы в боевом задоре внимания не обратили.

Мать Додо выставила меня за порог до прихода гостей, а на следующий день на него не пустила. Напрасно Женька пытался объяснить, что это сука Нюша открыла холодильник и сожрала торт, закусив салатом оливье. Женькина мама была убеждена, что ее кулинарные шедевры истребил я при попустительстве именинника. То, что Нюша впоследствии разоблачила свою преступную натуру, стащив из холодильника ветчину в мое отсутствие, ничего не изменило. Извиняться взрослые не любят и не умеют. Проще всего было навесить замок на дверь холодильника – от Нюши и Женькиного дома – от меня. А потом начались каникулы и Украина…

Поднимаясь на третий этаж, я ежился и встряхивался, как собака. Если Женькина мать дома, то меня, несомненно, попрут. Если дома только Додо, меня, вероятно, все равно попрут. У парня теперь новые друзья, такие же гении кибернетики, как он сам. Зачем ему нужен неприкаянный хмырь с грязными ногами, с которого еще и капает на пол? Все-таки я позвонил в дверь.

– Воу! – сказала на той стороне Нюша своим особенным, приветственным гавом. Узнала-таки, собака!

Прошла пара минут, за дверью зашебуршились, заскрежетал двойной замок. В дверном проеме возникла лохматая рыжая голова, серые глаза под припухшими веками уставились на меня:

– Псих?! Ты?!

Додо дернулся и ухватился за косяк, чтобы не упасть. Это Нюша отпихнула в сторону его ноги, требуя обзора.

– А спрашивать, кто там, тебя мама не учила? – осведомился я и поставил кроссовок на порог. – Теперь ты от меня не отделаешься.

Тут меня растерло по двери. Еще бы, на гостя бросились сразу двое – Нюша водрузила лапы на плечи и слизывала дождь с лица, а Женька боролся за остаток моего тела, хорошо хоть лизаться ему в голову не пришло. Я бы заржал, если бы в бок опять не воткнулся раскаленный вертел.

– Где ж ты пропадал? – поскуливал от радости Женька, спихивая с меня Нюшу – не очень успешно. – Позвонил бы хоть, что ли…

О том, что у него самого мой номер есть, напоминать я не стал. Вместо этого ссадил нюфу на пол и озадачил Додо вопросом:

– Пожрать есть?

– Торта нет, – отозвался Женька нашей дежурной шуткой. – Картошка сойдет?

Я кивнул и знакомой тропой попер на кухню. Там Додо рассмотрел меня как следует:

– Да с тебя течет! Давай в ванную, там полотенце и халат махровый. Шмотье свое засунь в машинку – она с сушкой. А я тут пока чайку согрею.

Я последовал Женькиным инструкциям, а Нюша – за мной. В ванную, правда, ее не пустил. Все-таки она собака женского пола. Халат оказался лохматым, розовым и, очевидно, принадлежал хозяйке квартиры. Хорошо хоть, духами от него не пахло. Все еще дрожа, я с мстительным чувством запаковался в махровые недра.

Горячий чай и картошка из микроволновки окончательно согрели покрытую пупырышками плоть и вернули благое расположение духа. Додо потащил меня в свою комнату – продемонстрировать новые игрушки и приобретенные за лето гаджеты с девайсами. Шоу сопровождалось потоком комментариев типа:

– Байки – это оч хороший отряд. Ваниль вообще самый павер реализует в байках. Атак-байки, скаут-байки оч клевые. Особо доставляет мульти-мельто-лимит. А у зеленокожих так и вообще неимоверный даккапотенциал. Правда, по деньгам выходит на 30–40 косарей. У остроухих олл-байк вообще не роляет. 4 тафнес не тру.

Я слабо прислушивался, развалившись на диване и положив босые ноги на Нюшу. Она занимала в комнатенке весь пол, так что ставить их все равно было некуда. Зато шерсть нюфы приятно грела пятки. Когда Женька прервался, чтобы набрать в легкие воздуха, я спросил:

– А это правда, что наша Вселенная не единственная?

Додо так и остался сидеть с раскрытым ртом. Пауза несколько затянулась, и я смущенно пояснил:

– Ну, говорят же вроде, что Вселенная бесконечна. Разве может быть две бесконечности?

Женька захлопнул рот, сморгнул и, всплеснув руками, торжественно произнес:

– Заговорила Валаамова ослица.

Я окрысился:

– Ты чо?! Я тебе щас дам ослицу!..

– Да это просто такое библейское выражение! – замахал на меня Додо. – Значит, случилось что-то невероятное.

– Слушай, православный, – посуровел я. – Я тебя серьезно спрашиваю, а ты…

– Я вообще атеист, – поправил Женька, – но считаю Библию шедевром мировой литературы. И я, кстати, тоже серьезно, – он укусил подушечку большого пальца – ноготь там уже был сгрызен до мяса, устремил на меня задумчивый взгляд и выдал: – Тебе, Псих, в медкабинете в последнее время ничего не кололи? Или, может, провалы в памяти мучают?

Я так и задохнулся:

– Да, меня на каникулах инопланетяне похитили. Те самые, зеленокожие с даккапотенциалом. А теперь я пришел за тобой!

Надо было видеть, как Додо подскочил в кресле:

– Я готов!

Я со стоном рухнул на диван:

– Чегой-то не пойму, кто из нас больше псих, ты или я. У тебя там в этом лицее что, совсем башню сорвало?

Женька сник. Почесал в затылке. Вздохнул. Потом процессор у него разогрелся:

– Ты про теорию суперструн слышал?

Мне даже память напрягать не надо было. Я просто помотал головой. Додо воспрянул духом. В последующие четверть часа на меня вывалилась лавина информации, поданной на столь же доступном языке, как и повествование о байках, чем бы они ни были. Из всего Женькиного словоблудия я уловил только обрывочные фразы, вроде «второй суперструнной революции», «десятимерности» и магической «М-теории». Я вытащил ногу из Нюшиной шерсти и решительно лягнул Додо в коленку. Игнорируя обиженное ой-ей, велел приятелю не выражаться и говорить нормальным русским языком. Женька задумался, бормоча:

– Ну, как бы это тебе попроще…

Наконец, он развернул ко мне монитор и полез в Интернет. Я скептически наблюдал за его возней с YouTube. Наконец, сияя, как серебряный доллар, Женька щелкнул мышкой. На экране закрутился мультик, в котором кто-то рисовал точки и черточки, пока диктор мягким голосом бубнил… о множественности вселенных! С круглыми глазами я посмотрел мультик один раз, потом отобрал у Додо мышь и снова надавил на «плей». Точки, черточки и черные человечки демонстрировали не только, что мы живем в десятимерном пространстве-времени и лишь в одной из бесконечности возможных вселенных, но и то, что путешествие между этими вселенными так же вероятно, как перемещение муравья с листка на листок. Стоило только перегнуть пространственную плоскость через высшее измерение, и…

Женька отобрал у меня мышь и пару раз махнул ладонью перед глазами.

– Псих, ау! Земля вызывает, ответьте, прием!

Я медленно отвел взгляд от экрана и облизнул пересохшие губы:

– Жень, а чего они нас в школе-то лампочки зажигать учат?

– Какие лампочки? – обеспокоился Додо. Но тут до него дошло. – А, ты имеешь в виду электромеханику? Ну, так десятимерность и М-теория – это только недоказанное предположение, даже Виттен не мог все до конца описать. А с лампочкой просто все – собрал сеть, замкнул ключ…

Я припомнил утреннее происшествие, но прерывать друга не стал. Он начал, наконец, изъясняться по-человечески.

– Да если бы с суперструнами все было ясно, думаешь, я бы тут сидел?! – тем временем разошелся Додо, широким жестом чуть не смахнув со стола монитор. – Я бы путешествовал по вселенным, или во времени, или по граням вероятности…

– А я уже побывал в другой вселенной, – ни с того ни с сего брякнул я. Конечно, тут же прикусил язык. И с чего это меня понесло? Перед Женькой, что ли, выпендриться захотелось?

Додо посмотрел на меня с жалостью:

– Ты чего, обкурился, Псих?

– Ничего я не обкурился, – признаться, скепсис юного кибернетика начинал меня доставать. – Может, эта теория М очень даже правильная. Может, кто-то уже придумал способ гнуть пространство через высшее измерение.

– Не теория М, а М-теория, – автоматически поправил Женька. – Нет, ты не обкурился, ты нанюхался. Спид, да?

– Это тебя в лицее так воспитали? – зло поинтересовался я. – Или в метро? Короче, я пошел.

Я и правда поднялся, скользя по Нюшиному мохнатому боку, и начал стягивать розовый халат. Женька испугался.

– Погоди, ну куда ты пойдешь, шмотки еще не досохли! Извини, просто… Ты ведь несерьезно с этими визуалами, да? То есть у тебя теоретический интерес, так?

Я вздохнул и запахнул халат.