Сергей Чевгун - По крапу. Повести и рассказы Страница 18

– Ну, так, – продолжал скуластый. – Это, значит, звонят мужику по телефону. Он трубку поднимает: «Але?» Мужику говорят: «Ваша теща упала в бассейн с крокодилами». А мужик – отвечает: «Ваши крокодилы – вы и спасайте!» Ну, как анекдот?

Никто не рассмеялся в каюте, никто парню не ответил. Да он, похоже, никакого ответа и не ждал. Но Шитову вдруг показалось… нет, он просто физически это почувствовал: все, кто сидел сейчас в каюте _ все поняли, к кому обращался скуластый, когда рассказывал ТАКОЙ анекдот. И вот сейчас все сидят и ждут, что же будет дальше…

Бам-м! И второй раз ударил у Шитова над головой колокол, словно бы подавая сигнал: все, приехали, Женя, прибыли… Влип ты, кажется, Шитов. Влип!

– Ну, ладно, еще один анекдот расскажу, – так же громко сказал скуластый. – Этот – вообще умора… Значит, учитель жалуется другому: «Да что у меня ученики такие тупые в классе?! Уж объяснял я им, объяснял, рассказывал им свой предмет, рассказывал… Уже даже сам все стал понимать, а эти тупые – ну все равно ничего не понимают!»

Сердце у Шитова зашлось в смертной тоске… Он – все сейчас понимал, решительно все! Он был с похмелья, это так, чего уж там… но вот тупым – Шитов сроду не был!..

Скуластый ясно давал понять: о том, что Шитовы везут с собой деньги, он знает. «Крокодилы» сели на паром еще там, в Холмске. И поехали спасать… Кого? Да Шитова, конечно, упавшего вместе с деньгами в бассейн. Правда, у Шитова был шанс – откупиться сразу же после первого анекдота. Он этого не сделал. И теперь «крокодилы» уж точно его, Шитова, «спасут»…

Делись, Шитов, с рэкетом. Делись!

Впрочем, поздно уже делиться. «Ваши крокодилы – вы и спасайте…» Беги, Шитов! Если можешь, конечно… Беги!

А – куда? С парома не убежишь…

Приплыл ты, кажется, Шитов!..

Буравчик зашел к Локтееву как раз после обеда. Ответственный секретарь был в кабинете не один. Напротив сидел Шитов, курил и ждал, когда секретарь прочитает подборку информаций на первую полосу.

– Там местечко еще есть, Николай Иваныч? – спросил Буравчик с порога. – Такую изюминку я для «Репортера» подготовил! Пальчики оближешь.

– Так места же нет, Валера, для «изюминки», – подал голос Шитов, который, в отличие от Буравчика, всегда давал подборку новостей с запасом – на тот случай, если что-нибудь слетит с полосы под карандашом дежурного редактора. Правда, это случалось крайне редко: в чем-чем, а уж в информациях-то Шитов разбирался.

– Да ты посмотри, какая информация! Только что по телефону взял в… Ну, не важно, где. Главное, что свежак. Посмотри.

Шитов взял информацию в руки.

«Эта трагедия произошла в японском порту Вакканай. После разгрузки судна «Академик Елистратов» часть команды отправилась на местный авторынок, чтобы приобрести подержанные автомобили. Среди сошедших на берег были второй механик Ю. Анисимов и матрос В. Петелин.

По словам В. Петелина, механик приобрел «тойоту-кароллу» темно-вишневого цвета. На территорию порта моряки вернулись уже на машине. В ожидании погрузки на судно Ю. Анисимов решил испытать скоростные качества своей «тойоты». Он сел в машину и помчался по причалу, в то время свободному от разгрузочной техники.

НЕ известно, что произошло с водителем, но случилось неожиданное. На огромной скорости машина сломала ограждение в конце причала и сорвалась с шестиметровой высоты в море. К чести японских портовых служб, спасательные работы продолжались всего сорок минут. «Тойота» была извлечена из воды, но, к сожалению, водителя спасти не удалось. Вероятной причиной трагедии стало недостаточное знакомство Ю. Анисимова с японской машиной.

В. БУРАВЧИК,

наш корр.

– Где же ты увидел «изюминку», Валера? – спросил Шитов, передавая информацию Локтееву. – Обычный несчастный случай. Стоит ли об этом писать, да еще на первую полосу?

– А почему бы и нет? Именно и надо писать об этом! И печатать. На первой полосе! – завелся Буравчик, как всегда, с полуоборота. – Ты только подумай, Женя: механик – и ни черта не разбирается в машине. Педаль тормоза не может найти! Нет, мне кажется, тут дело серьезное…

– Так тебе кажется, или ты кое-что знаешь? – спросил ответсек, мельком пробежав глазами информацию. – А если знаешь, почему тогда не пишешь об этом?

– Напишу. Будет время – напишу! – пообещал Буравчик. – Ну так как, Николай Иваныч, поставишь мою «изюминку» в «Репортер»?

– В принципе, можно. – Локтеев посмотрел на Шитова. – Как думаешь, Женя? У тебя вот тут, я вижу, идет информация про совещание в рыбном департаменте… Давай-ка мы ее снимем. Не возражаешь?

– Николай Иваныч! Там ведь такое странное решение приняли, на совещании…

– Знаю, что приняли. Читал. Ну и что? – взгляд у Локтеева был ласково-обезоруживающим. – Ну, отобрали у одной фирмы квоты, ну, передали другой… Шум-то из-за чего поднимать?

– Так ведь кому передали-то, кому? Какой-то фирме «Кондор», которую и на Сахалине-то не знают! Сколько у этой фирмы плавсредств? Одно суденышко, да и то – «эрбэшка» постройки пятьдесят шестого года! – Кажется, Шитов говорил слишком уж громко, так что даже Валювич из своего кабинета услышал – сунул голову в приоткрытую дверь. – Ясно, что сам «Кондор» такие лимиты не обловит и квоты не осилит. Значит, будет их продавать на сторону. А «Кондор»…

– Да ладно ты, Шитов, со своим «Кондором», – довольно грубо оборвал его Буравчик, и тут же спросил у Локтеева. – Значит, ставишь мою информацию в номер, Николай Иваныч? Тогда я пошел.

И выскочил за дверь, ужом проскользнув мимо любопытного Валювича.

Информация о заседании у Волкова с полосы слетела. Не пошла она и в следующем номере. Неизвестно почему, но Воронов ставить ее не захотел. И странное решение рыбного департамента о выделении огромных квот малоизвестной фирме «Кондор» так и осталось для островного читателя неизвестным.

14

«Академик Елистратов» пришел в Корсаков в начале июня. Провозившись со всяческими формальностями чуть не до самого вечера, капитан Кузнецов приехал в Южный, когда уже началось смеркаться. Тем не менее, темных окон в здании «Сахинцентра» почти не было: деловой люд на острове, как, впрочем, и везде, часто работал и до полуночи.

Каратов встретил капитана чуть ли не по-домашнему – в рубашке с расстегнутым воротом и без пиджака.

– Как раз решил немножко размяться, – несколько смущенно сказал Каратов, пряча пружинный эспандер в один из встроенных шкафов. – Садитесь, Павел Артемьевич! Кофе хотите? Может быть, коньячку?

От коньяка Кузнецов отказываться не стал. Поставив рюмку на стол, он вопросительно посмотрел на Каратова. Тот поднялся из-за стола, вышел в приемную. Убедившись, что секретарь уже ушла, захлопнул дверь в коридор. Щелкнул язычком английский замок.

Каратов вернулся в кабинет.

– Ну что? Как сходили в Японию, Павел Артемьевич? – спросил он негромко. Кузнецов молча положил «дипломат» на колени, открыл его и вынул темно-синюю коробку, обернутую полупрозрачной бумагой с рекламой какой-то фирмы. Так же молча Каратов принял ее из рук капитана и положил в сейф. Достал из стола довольно толстый конверт и передал его Кузнецову. Щелкнула крышка «дипломата». Официальную часть встречи можно было считать законченной.

– Да как сходили… Нормально, Игорь Павлович, – с опозданием на полминуты ответил Кузнецов. – Если бы только не этот несчастный случай в Вакканае!..

– Жаль парня. Но… Что ж, всякое бывает, – Каратов выдержал небольшую паузу, которую условно можно было бы назвать минутой прощания. Потом спросил: – Как с грузом? Сдали без проблем? У наших консигнаторов никаких вопросов не возникало? Рекламаций не было? Кузнецов толково на все отвечал, а Каратов внимательно слушал. Потом поговорили еще о каких-то мелочах. Наконец, Каратов спросил:

– Когда думаете снова идти на Хоккайдо?

– Дней через десять.

– Это ваш последний рейс перед отпуском, не так ли, Павел Артемьевич? – участливо спросил Каратов. – Правильно, надо отдохнуть. Тем более, что путина заканчивается первого июля… Все?

– Там жена Анисимова… В Корсакове нас встречала, – сказал Кузнецов, помедлив.

– Что? Какого Анисимова?

– Второго механика…

– Ах, Анисимова! Да, конечно, конечно, – спохватился Каратов. – Я распоряжусь по бухгалтерии, пусть ей оплатят… Жаль парня! Ну, это я завтра все решу. Вы можете идти, Павел Артемьевич. Отдыхайте!

Кузнецов ушел. Какое-то время каратов задумчиво сидел за столом. Потом достал початую бутылку коньяка, плеснул в две рюмки. Одна выпил, другую же приподнял двумя пальцами, покачал на весу. И уронил в корзинку для бумаг.

У каждого – свои причуды. Были они и у Каратова.

Два разговора состоялось в один и тот же день в Южно-Сахалинске.

– Я прочитал ваш рапорт о ЧП в порту Вакканай. Некоторые места мне не совсем понятны, – Борисов легонько барабанил пальцами по столешнице. Обычной в разговорах сигареты у начальника ОСО не было. В последнее время он стал решительно бороться со своей вредной привычкой. К тому же дело шло к реформированию КГБ, из Москвы приехала комиссия и… Бог его знает, какое решение по кадрам она примет!