Владислав Вишневский - Вдохновение Страница 18

– Не знаю, по-моему вино какое-то. – Отмахнулся премьер-министр. – Я не спрашивал. Но блюдо очень вкусное. Очень! Поверь. Выше всяческих похвал. Я дал команду, мои спецы образцы и рецепты в Кремль возьмут. Или уже взяли. Мясо полностью без холестерина. Представляешь? Полностью!

– Совсем?

– Ну да! В том-то и фишка. Не считая высокой рентабельности и неприхотливости содержания.

– Интересно. Надо будет сказать нашим диетологам.

– Володя, заметь, рентабельность 200 процентов! Двести! Всё идёт в производство, всё! – С напором продолжил премьер-министр. – И перья, и кости, и шкура, и яйцо, и мясо… От ста килограммов сырого веса, пятьдесят килограммов чистого мяса. Пятьдесят! Ты представляешь, как можно развить эту тему? На все триста процентов. Страусы вообще, оказывается, не болеют… ну, почти… А в яйцах, нам рассказали, вообще не бывает сальмонеллеза. Вообще. Мясо, Вова, я не поверил, приятнее чем телятина, и нежнее. Нежное-пренежное. Мы тут все это отметили. Для детей, так вообще. А какое «Страусиное барбекю», с чесночком, с приправами, умм, – Голос премьера от восторга звучал возвышенно. – Никаких шашлыков не надо. Напрочь.

– Заинтриговал. Я не пробовал.

– И вот, Владимир Владимирович, – голос премьера стал сугубо деловым, – я что подумал, может, ему наше гражданство предложить, как французу Депардьё, а? Налоги, мол, коттедж, участок, и всё такое… Всё для вас, мол, всё – пожалуйста. Как думаешь, престижно бы было. Я имею ввиду международный престиж, для страны…

– Ну… Боюсь, отношения с Австралией могут испортиться. Значит с Англией. А у нас с ними итак… Сам знаешь… – Президент умолк, подумав, предложил альтернативу. – А может нам поступить проще: австралийского повара нанять. Аборигена. Пригласить в Россию, в Кремль, на контракт, по обмену опытом, деньги хорошие предложить, проживание, безналоговую гавань, и… мясо закупать!

– Отличная мысль, Владимир Владимирович. А если по-другому? Мы переманим этого миллиардера – миллиардера! – вместе с его деньгами и производством, а? А он своего повара за свой счёт привезёт, как же ему без повара? Получится ещё лучше, и в экономическом смысле, и в политическом. Одним выстрелом – всех зайцев. Одним этим… гражданством. А?

– Мда… Ну… А что думает по этому поводу сам этот, как его… ммм… сэр Дударефф? Ты не разговаривал? Что он делает? Где он сейчас?

– В обход тебя я не стал, этикет… – Заметил премьер, и пояснил. – Позже переговорю, это в плане. А сейчас он едет в Волобуевск. Спит, наверное. Ночь.

– Не понял. Летит домой что ли, в Австралию?

– Зачем в Австралию, к нам, в Волобуевск.

– Так Волобуевск, это у нас, что ли, в России? – Удивился президент.

– Ну да! Оказывается!

– Вот как! А где это, в какой области?

– Где-то в Алтайском крае, говорят.

– А, это у Кузнецова, значит. – Воскликнул президент. – Знаю. Он у нас там губернаторствует. А зачем?

– Не знаю. Мне только что доложили. Выступил на фуршете, и отбыл. Ночным поездом. Я у Туми спросил.

– Это посол Австралии в Москве которая? – уточнил президент. – Посол в юбке?

– Да, Владимир Владимирович, Чрезвычайны и Полномочный, сказала, что сама не знает. Но он не один поехал, со своей охраной.

– Вот как? Этого нам только не хватало. Что там за Волобуевск? Какой он этот Волобуевск, и люди там… Не известно. Испортят ещё представление о России. Ославят. – В голосе президента звучали тревожные нотки. Но вот голос в трубке зазвучал решительно. – Ладно, Дима, спасибо тебе, что предупредил. Поступим так, я сейчас созвонюсь с Минобороны, с министром, узнаю, не военный ли там город? Может, австралийцу въезд туда закрыт, а потом с Кузнецовым Виктором Васильевичем, с губернатором, переговорю, дам задание, чтобы обеспечил что положено… безопасность и нужные контакты… Чтоб лишнего чего не увидел. Хлеб, соль, показательные школы, детские сады… не более. Кузнецов знает.

– Понял, потому и звоню.

– Молодец! Спасибо, Дмитрий Анатольевич!

– Ну, Владимир Владимирович, одно дело делаем.

– Это да!

– Да!

В разговоре возникла благостная, возвышенная пауза.

– Жаль, мне «Ритм и душа» больше нравились. – Помолчав, признался президент.

– Так они тоже прошли. – Воскликнул премьер. – Тоже получат деньги и контракт…

– Вот как! – Обрадовался президент. – Что же ты сразу мне не сказал. Значит, не сто долларов получишь, а только пятьдесят. Это по-честному.

– Ага, получишь от тебя – по-честному. В лото играли, в прошлом году, помнишь, в Сочи, на отдыхе, ты проиграл. А не рассчитался.

– Я? В прошлом году? Не помню.

– А я помню. У меня записано. Ты ещё автограф оставил. Забыл?

– Ну, мало ли я кому, и сколько автографов оставил… Всё, извини, Дмитрий Анатольевич, на связи Минобороны.

18

А сэр Майкл Дударефф в поезде и не спал, не спал и Стас Дударев. Не спали и фанатки, не спали и музыканты джаз оркестра «Вдохновение». Под утро чуть задремали. Фанатки, на радостях за Стаса, глаз не могли сомкнуть, и музыканты тоже. Хотя, пассажиры всего скорого поезда давно заснули. Правда, не все. Несколько человек, мужчины, в основном, строгого вида, сидя вчетвером в одном купе, у раскрытой двери, периодически выглядывая в коридор, чутко прислушивались к звукам в купе, в котором ехал миллиардер, клевали носами. Другие пассажиры, в поезде, спокойно спали, под перестук колёс и мерное покачивание. А в купе Майкла, Михаила Ефремовича Дударева, всю ночь проговорили. Хотя вагон был почти пустой, двухместное купе было заполнено. Сидели почти друг на друге. Проводник не успевал свежий чай в подстаканниках приносить. Уже и не мешал разговаривать. В рассказе австралийского миллиардера о себе, всё оказалось до банального просто.

Михаил Ефремович Дударев, отец Стаса, лет двадцать назад поехал за лучшей долей, за границу, тогда многие уезжали, кто в Испанию, кто во Францию, кто в Канаду. Работы в стране не было. А кто и работал, зарплату не получал. Только обещания. Как и многие, Михаил эмигрировал в Канаду, рабочим, по контракту. Жена, Галина, мать Стаса – Стасу было тогда год или полтора – осталась ждать вызова. Но, прошёл год, потом ещё год, потом ещё… ещё… Над матерью Стаса подруги и знакомые стали иронизировать, подшучивать, она начала нервничать, болеть, извелась вся, попала в больницу. Маленького Стаса взяла к себе бабушка, мама Галины. А Михаил в это время, только-только вышел из канадской тюрьмы. Не зная законов, не зная языка, был задержан полицией за драку в пивбаре с местными парнями. Мгновенно появившиеся копы задержала всех. Наутро состоялся суд. Американских парней канадский судья отпустил, а Михаилу назначил четыре года призн, тюрьмы по-русски. В тюрьме – отдельная «песня» – Михаил выучил язык, всё время надеясь при этом, что его освободят. Написал несколько прошений сначала в Советское посольство, потом в Российское, но безуспешно. Или время такое было, или не до таких «бродяг» сотрудникам посольства было. Освободившись, без денег, Дударев устроился грузчиком на частную птицефабрику, помёт убирал, чтобы заработать денег на обратную дорогу. Написал с десяток писем домой, но ответа не получил. Сделал запрос в паспортный стол, ему ответили – «запрашиваемое лицо выбыло». Написал товарищу. Долго ждал. Бывший товарищ всё же ответил, написал: «Жена твоя, Мишка, сволочь ты такая, куда-то уехала. Сильно болела из-за тебя, или померла давно, или замуж вышла. И сын твой помер. Потому что денег у Галины не было. Не ищи. Не порть ей жизнь. Ты итак уже… Скотина! Не хрен было уезжать! Счастья тебе там! Не пиши больше». А дальше… А что дальше… Объехал много стран. Там возьмут на работу, в другом месте. А душа болела. Работал. Учился. Языки попутно осваивал. В Россию не спешил. Да и зачем. Ни сына, ни жены… Сам из сиротского дома. Но выжил. Гражданство получил. Дело нашёл. Себя в нём. Сначала младшим партнёром на фирме был, потом старшим, потом работал в Германии, Италии, переехал в Австралию, занялся птицеводством, до разведения страусов дошло. Взял кредит в банке, закупил африканских страусов, привёз их, и всё такое прочее. Попутно учился. Дело пошло. Открыл производство, центры продаж, заключил контракты на поставку продукции… Обычное дело. Сначала стал миллионером, а теперь, последние три года уже и… Да ерунда это всё. Домой хотелось. На родину. А тут, его партнёр, банкир, предложил профинансировать музыкальный фестиваль в Австралии. Майкл, подумав, согласился, но идею перевёл на Россию. «Вот я и…»

– Михаил… эээ… Ефремович, – вытянул шею Арчи, – дядь Миша, а как вы про нас-то узнали? Мы же… Где Австралия, а где мы!

– А я и не знал. Мне письмо по емэйлу пришло, от… – Михаил Ефремович потянулся к айпаду.

– Это я вам написала. – Опережая, с гордостью воскликнула Елена. – Я!

Все с удивлением повернулись к Ленке.

– Ты?!

– А что, я же не виновата, что они отказались. – Пожимая плечами, заметила Елена и повернулась к Толяну Тараканову. – Ты же сам тогда сказал, помнишь, никаких нам конкурсов, сказал, где Австралия и где мы. Помнишь? Я и написала.