Владимир Козлов - Седьмое небо. Танго скорпионов Страница 18

Профсоюзный комитет в принудительном порядке направил его учиться в вечернюю школу рабочей молодёжи, не забывая справляться о его успехах в школе. Бригада в красном уголке постоянно журила его за плохие отметки и прогулы в школе. Но ему было безразлично всё.

– Работаю я хорошо, – оправдывался он, – а школьные знания, какие мне нужно я получил в полной мере, – вон дядя Лёша Вьюгин, пять классов имеет, а лучшим токарем считается на заводе. Разве плохо будет, если я буду таким, как он.

– А мы хотим, чтобы ты лучше был, чем он, – говорила ему бригадир Елена Князева, она же и председатель цехового комитета.– Ты не забывай, что ты работаешь в передовой бригаде коммунистического труда.

– А вы сами то все сидящие здесь лучше, чем он? – спросил он у опешившей от его вопроса, бригады.

– Каждый человек индивидуален, – объясняла ему всё та же Князева, – в чём-то, кто-то лучше Вьюгина, а в чём-то хуже.

– Вот когда вы во всём будете, лучше дяди Лёши, тогда я разрешу вам до меня докапываться, а пока я вижу, вы постоянно бегаете к нему за советами и за помощью, чтобы он брак вам исправил. Работайте вначале над собой, а потом за меня беритесь.

Бригада его слова посчитала за оскорбление и наказала его, лишив коллективной бесплатной поездки на хоккей Чемпионата СССР между командами Торпедо и Химиком.

Витёк особо не расстроился, он мог сам доехать до дворца спорта и купить себе билет за полтора рубля, а то и за рубль на любой матч. Но Князеву он решил в этот день наказать. В конце рабочего дня увидав, что Князева пошла в туалет, не закрыв ящик для инструментов. Он убедился, что все станочники заняты своей работой, незаметно вытащил у неё все измерительные приборы и вечером принёс их Рыжику.

– Купи за пятёрку, – предложил он Рыжику, – приборы высокой точности. Любой специалист, за них даже двадцатки не пожалеет, а я тебе, как своему почти даром отдаю.

– Где украл Злой? – спросил Рыжик.

– Тебе не всё равно, – ответил Витёк, – бери или я отнесу их Малыге, он умелец знатный, ему всё сгодится.

Рыжик дал ему пять рублей, а коробки с приборами спрятал под железную кровать.

– Ты Злой ерундой занимаешься, – сказал Рыжик, – хочешь пойти со мной на стоящее дело? – спросил он.

– А сколько стоит? – поинтересовался Витёк.

– Жалеть не будешь, думаю там золота с чемодан взять. Есть у меня один ювелир знакомый по фамилии Самосад, – скупердяй великий. Огребает большие бабки, а питается одним хлебом и луком. Иногда кефир покупает. На автобусе не ездит, денег на проезд жалеет и на рваные штиблеты надевает калоши, чтобы новую обувь не покупать. Живёт один, как бирюк. Я ему несколько раз приносил, кой – какое золотишко и он охотно у меня скупал его.

– И что ты предлагаешь его ограбить? – спросил Витёк.

– Да, но мы должны к этому делу хорошо подготовиться, чтобы было всё абгемахт. Время у нас на подготовку есть, так – как Самосад работает сейчас, над какой-то замысловатой пряжкой для женского пояса. При мне её богатая бабенция ему заказывала. Он ей назначил время на ту пятницу в четырнадцать часов. У нас для осуществления плана есть целая неделя. Верона пойдёт с нами, но нам нужен будет ещё один человек. Поговори со своим другом Пичей. Пощиплем ювелира и пряжку у бабы заберём.

– Так это налёт будет, – определил план Рыжика Витёк.

– Налёт, когда с оружием бомбят, а мы культурно всё возьмём. У нас даже ножей не будет.

– Тогда я готов на такой скок, – согласился Витёк, – и Пича добро даст. Он давно мечтает мотоцикл купить.

– Ну и ладненько, – сказал Рыжик, – будем считать, что костяк для дела у нас сбит. Собираемся в следующую пятницу у меня в двенадцать часов, я скажу, кому что делать и пойдём на дело.

В ближайшую субботу на работе был короткий день. Князева свой станок в этот день не включала. Она была занята профсоюзными делами и пропажу не обнаружила.

За обедом в столовой дядя Лёша вытащил из потрепанной записной книжки свой билет на хоккейный матч и отдал его Витьку.

– Посмотри Витёк хоккей, – сказал он, – а я лучше сегодня в русскую баньку схожу к сватьям. Всё равно наши проиграют, чего я буду расстраиваться.

Витёк поблагодарил его за билет, но вечером поехал на хоккей, не на заказном автобусе с бригадой, а самостоятельно один на электричке.

Во дворце спорта в перерыве его окликнули сзади. Он обернулся. Перед ним стоял Ромб. В руках у него была бутылка лимонада и печёные пироги.

– Вот так встреча, – обрадовано выкрикнул Витёк, – не думал, что мы с тобой свидимся ещё. Разлучили нас внезапно, что мы и адресами не успели обменяться.

Ромб протянул Витьку пирожок с капустой и, открыв бутылку лимонада перочинным ножом, протянул её Витьку. Они выпили ударивший им в нос газом напиток, а пустую бутылку Ромб спрятал за пазуху:

– Как никак, а это пачка Памира, зачем такой тарой разбрасываться.

– Пер, уже не куришь, на Памир перешёл? – спросил Витёк.

– Мужик с клюкой забористее, и дешевле а, Пер это так, для форсу.

Витёк знал, почему Ромб сигареты Памир назвал мужик с клюкой. Ромбу хотелось показаться перед ним совсем взрослым. Там на пачке был нарисован горец, взбирающийся в гору при помощи посоха. И покупали такие сигареты в основном мужики с большим курительным стажем. Молодёжь предпочтение больше отдавала болгарским и албанским сигаретам.

– А где Ластик? спросил Витёк, – вы вроде с ним неразлучны. Неужели поссорились?

– Ты, что Злой – Ластик из интеллигентной семьи. Его папа после побега лютует. Из партии его выгнали за сынка, и из начальников цеха перевели в мастера. Он теперь после шести вечера его на улицу не пускает. Ластик с Алькой сейчас дружит. Вот она по вечерам его дома и навещает. А Алтана всё-таки уехала в Грузию. Она оказывается, беременная была, вот и рвалась туда. И Альку подбила с собой. А Алька живёт с женатым братом, у него своя семья, – ему сейчас эта сестра, как кость в горле. Её уже хотели направить в бессрочную колонию за нелегальный туризм, да за неё тренер вступился. Она на коньках бегает хорошо.

– С такими ногами как у неё и я бы бегал по мастерам, – тяжело вздохнул Витёк.– Я в хоккей хорошо играю, и в юношескую команду меня не взяли из-за плохого поведения и двойки. Подрасту немного пойду в основной состав, – буду играть, как Гуля Чистовский или Халаичев.

– А я в хоккей не могу играть. Я на гармошке бацаю не хило, карманы щипаю не хуже. И думаю у таких пацанов, как мы с тобой мечты не сбываются, – сказал Ромб, – так – как у нас точки опоры нет, и живём мы не по заветам Ленина, а по законам улицы, так мне завуч сказала. Я подумал на досуге и согласился мысленно с ней. Отец мне точку опоры не даёт. Если бы он мне купил аккордеон, я бы не громил ларьки и не таскал лопатники. У Ластика всё дома есть. Он из богатой семьи, и отец его пытается держать в ежовых рукавицах. Порол его с первого класса. А Ластик свободу любит, вот назло папе и сбегает то и дело из дома.

Тут прозвучал свисток о начале третьего периода, и ребята прошли на трибуны. Там они обменялись адресами, а после окончания матча простились, дав обещания, что отныне они забывать друг друга не будут.

Ромб долго себя ждать не заставил. На следующий день Витьку утром позвонили в квартиру. В дверях ему улыбался Ромб и Алька с Ластиком. В руках Ластик держал коричневый большой кожаный портфель, которые в народе назывались министерскими.

Потом они ходили все по городу. Тогда Витёк не догадывался, что они не просто праздно шатались по чужому городу, а присматривали ларьки, какие легче можно было взять.

– Перекусить бы не мешало, – изъявила желание Алька.

– Пошли в столовку, – предложил Витёк.

– Зачем она нам, – сказал Ластик, – у нас полный портфель жратвы, – пошли в подъезд сядем и пожуём.

– Не надо в подъезд, – возразил Витёк, – у меня друг надёжный есть Рыжик. Вот к нему и пойдём. Он мужик уже, – но вы не бойтесь ни Рыжика, ни его жены. Они законные люди. Мы с пацанами, часто зависаем у них. У них и переспать можно.

Он привёл их к Рыжику. Вероны нигде поблизости видно не было. Когда Ластик извлёк из портфеля две больших бутылки вермута, глаза Рыжика сразу оживились. Затем на столе оказалась колбаса докторская, сыр, вобла и горка конфет батончики.

– Вы что бакалейный магазин подломили? – спросил он у гостей.

– Можем и бакалею взять, – гордо заявил Ластик и вытащил со дна портфеля набор инструментов для взлома замков. Там была и фомка и разные отмычки с пилками, а также связка разных ключей.

– Эти продукты с ларька, – объяснил Ромб, – они для нас самые доступные. Их никто не охраняет, и мы без проблем можем взять любой, за исключением рынков. Там сторожа бродят, опасно туда соваться.

– Вот жуки, – неплохо вы пристроились, – похвалил их Рыжик, – может вам подкинуть несколько точек для работы. У меня есть на примете ларьки, не только где продукты есть, но и галантерея.