Виктория Мингалеева - Школьная любовь. Роман о школьниках Страница 2

– Ты будешь, с нами учится? Добро пожаловать в ад.

В это время зашли Лёша и Максим.

– Девчонки, где здесь можно куртки повесить? Эй, а ты чего молчишь? Я с тобой тоже разговариваю.

– Я здесь первый день. Порядков не знаю.

— Эй, красавица.

Катя обернулась.

— Куда куртку повесить можно?

— Да вон туда, рядом с моей. Меня Катя зовут.

— Очень приятно, Алексей. Я в 11 «Б» перевёлся. Не подскажешь где кабинет директора? Да и до класса проводи, пожалуйста.

— Ладно, но за это сходим в кино.

— Хорошо. Какие фильмы тебе нравятся?

— Здесь главное не ступить. Пусть сам выберет – это сближает.

— На твой вкус.

— Я ужастики люблю.

— Я тоже.

— Ну, тогда договорились. Сегодня после уроков. Твою куртку я уже запомнил.

— Мог бы и не запоминать, я их часто меняю, потому что могу себе это позволить, в отличие от некоторых. Предупреждаю сразу – гулять со мной дорогое удовольствие.

— Ничего. Мне это по карману. Главное, что ты мне подходишь. Не то, что эта дура из раздевалки. С ней разговариваешь, а она внимания не обращает. Надо её проучить.

— Как?

— Я уже придумал. У тебя маркер есть?

— А какой тебе надо?

— Красный. Красный на белом хорошо будет смотреться. У неё же вроде белая куртка?

— Да, да, белая. Снежная Королева прямо. Держи. А что ты задумал?

— Пошли в раздевалку, увидишь.

Они подошли к её куртке и под капюшоном написали ЛОХУШКА.

– Думаю, ребята поржут.

— Это жестоко.

— Это только начало. Ну, ладно, пошли, звонок.

В это время Оксана уже пришла в класс. Одета она была не шикарно, но зато со вкусом. Девушки со злостью покосились на неё, но ничего не сказали, а парни заулюлюкали. Она покраснела, как рак и гордо молчала.

— Эта парта свободна?

Она указала на первую парту, стоящую у окна, напротив стола учителя.

— Эта свободна всегда.

Сказала вошедшая в класс Катя.

– Это место для лохушек и лохов. У нас так принято.

— Я тоже здесь сяду.

Сказал вошедший в класс Максим.

— По тебе не скажешь, что ты лох.

— А по тебе не скажешь, что ты красавица. Об уме я вообще молчу. Мне где сесть? Справа или слева?

Спросил он Оксану.

— Слева.

Охрипшим от подступившего к горлу кома голосом сказала девушка.

— Всё, садись. Теперь это наше место до конца года. Все поняли? Кто сядет, башку оторву.

— Лёш, может, сядешь со мной? У меня как раз место свободно.

— Макс, может, сядешь рядом?

— Я уже сказал, где буду сидеть, отвали. Я боксёр, придёшь ко мне на тренировку?

Шепнул Максим на ухо Оксане.

— Да, если ты позовёшь.

— А я что делаю? Ну, тогда завтра в 6 я за тобой зайду.

— Но ты же не знаешь моего адреса?

— Ну, я тогда сегодня тебя провожу и узнаю.

— Не помню, чтобы я соглашалась?

— Это значит, нет?

— Нет. Проводи, пожалуйста, а то мне страшно одной.

— Договорились. Может, сходим сегодня куда-нибудь?

— Не могу, уроков много. Мне к экзаменам нужно готовиться.

— Понятно.

Ну, всё, уроки закончились, пора домой. Пошли. Одевайся.

— А ты что, так пришёл.

— Нет, конечно. Вон, рядом с твоей висит. Погоди, повернись, у тебя что-то на спине написано. Лохушка.

— Макс, как тебе шутка?

— Сейчас тебе будет смешно, ублюдок. И они начали драться. Максим рассвирепел. С ним раньше такого не было. Он бил друга без жалости, как будто он был его злейшим врагом. Одноклассники, спустившееся вниз, их разняли.

— Ты ещё пожалеешь.

— Пошли, Оксана. Этот урод мне больше не друг.

Глава четвёртая

Максим Аверин

– Максим куда ты опять собрался, на ночь глядя?

– Папа мне не 10 лет я с друзьями погуляю можно?

– И какие у тебя друзья? —

– Ну и чем, они тебе не нравятся? У нас общее хобби.

– Бои без правил?

– За то мы не пьем, не курим не наркоманим, а что ещё надо родителям.

– Я боюсь, что тебя, когда нибудь забьют до смерти. Ты опять драться пошёл? Зачем ты же богатый?

– Я хочу сам тебя обеспечивать. Не надо пап я не папенькин сынок и не примерный мальчик. У меня дела.

– Какие?

– Это тебя не касается. Ты сам уже давно всё знаешь. Маме не говори, чтобы не волновалась.

– Когда вернёшься? Утром часов в 5 ну как получится.

– Тебе завтра в школу ты не выспишься.

– Да мне не привыкать.

– Да лучше бы ты грузчиком был, и ящики таскал, я бы не так волновался.

– Я пробовал, там платят мало.

– Но хотябы башкой не рискуешь. Убьют как дядю Женю.

– Не убьют, я им живым нужен, потому что я лучший.

– Он тоже был лучший, дорогу кому то перешёл и его убрали.

– Кто не рискует, тот не пьёт шампанское.

Так Максим и зарабатывал себе на карманные. Он дрался раз в неделю по воскресениям и получал за это приличные деньги.

Не каждый столько за месяц получает. У отца он денег не брал, и темболее, не просил. Это было не в его правилах. Отец его никогда не попрекал. Он просто не мог жить без драк. Без этого адреналина. Его мать ничего об этом не знала. А зачем? У неё было больное сердце.

Максим всё время приходил весь в синяках, но сваливал это на тренировки по боксу. Он был лучшим в своей группе, он подавал надежды. Отец хотел отправить его в спортивную школу и даже уже договорился с директором своим старым другом, но Максим, наотрез отказался. Сейчас он влюблен, но даже отцу не стоило пока об этом знать.

В этом боксёрском клубе его уже знали. В Питере Максим был известным боксёром. И его друзья помогли ему попасть в московский. С этими его боями без правил у него совсем не было времени на учёбу. Да ему ещё с Оксаной нужно было заниматься английским. Его день был расписан по минутам.

Он вставал в 6 утра и бил грушу в комнате. Потом шёл в душ. Потом в школу. На завтрак у него не было времени. Он ел в школе только второе. Суп там всё время был пересоленный.

Отец хотел, чтобы Максим занимался боксом, чтобы ему потом было легче в армии. У него во дворе был турник, а в комнате лежали гантели. Он был в хорошей физической форме. Он не зря следил за собой и занимался спортом с самого детства. Но никогда не позволял себе ходить в школе без футболки.

Один раз он снял майку на физкультуре при Оксане. Она смутилась и попросила больше этого не делать. – Твоё желание для меня – закон. – Хоть ему было жарко и неудобно, он оделся. Девчонки оценили его бицепсы и кубики и они с Оксаной чуть не поссорились из-за этого.

Конец ознакомительного фрагмента.