Евгений Сивков - Школа Богов Страница 2

Он тихонько зашёл в кабинет начальника лётной школы, скромно улыбнулся и бочком подошёл к столу, за которым располагался главный вертолётчик Камчатки.

«Будьте так любезны, сделайте мне, пожалуйста, одолжение», – произнес он в бороду и как бы ненароком уронил на поверхность стола прямоугольный брусок, завёрнутый в синий платок.

«Что это?», – поднял брови начальник школы.

«Гостинчик от меня, сальца шматок. Очень вкусно», – скромно промолвил Дед.

Начальник начал разворачивать пакет, но тут же прекратил эту процедуру: его взору предстал уголок пачки сторублёвых купюр. Брови начальника взлетели еще выше, но он сумел совладать с собой и, неуклюже двинув локтем, уронил пакет в ящик стола. Вертолётчик не был опытным взяточником, но его иногда подводила любовь к азартным играм. А вчера, как назло, ему очень не повезло в местном подпольном казино. Рулетка, будь она неладна!

«Ладно, чем смогу – помогу, Лазарь Гаврилович».

Деду было выдано удостоверение слушателя лётной школы. Но, поскольку медицинские противопоказания не позволяли ему превратиться в полноценного курсанта, а начальник категорически не хотел идти под суд за серьёзное нарушение лётного регламента, Гаврилычу было позволено посещать теоретические занятия, заниматься на тренажерах и летать третьим – вместе с инструктором и полноправным курсантом.

С тех пор лучшего ученика в школе не знали. Теория и упражнения на тренажёрах давались Деду идеально, здесь он был первым на своём курсе. Каждую ночь, перед тем, как заснуть, Дед прокручивал в памяти все действия инструктора во время учебных полётов. Через полгода Гаврилыч был уверен, что сможет самостоятельно поднять в воздух машину и совершить на ней не очень долгий полёт. Лишь бы здоровья хватило. А давление, между тем, пошаливало. Хотя бывший ветеринар тщательно следил за своим здоровьем и выполнял все предписания врачей. Возраст, что поделаешь. И в один прекрасный момент Дед понял: если в ближайшее время он не осуществит свою мечту – ему просто не хватит для этого сил. Была – не была, решил Дед и принялся за осуществление хитрого плана.

Для очистки совести он вначале поинтересовался: застрахованы ли вертолёты. Получив положительный ответ, он приступил к следующей фазе. Завёл близкое знакомство с охранниками, постоянно дежурившими на лётной площадке. Благо, работали там люди пожилые, им было о чём поговорить с Дедом: вспомнить старые времена, поворчать по поводу современных нравов.

Пускали его на лётное поле без проблем: Дед регулярно просил осмотреть тот или иной вертолёт на предмет более глубокого изучения теории.

И вот, в тот самый день, когда я прибыл к подножию Толбачека, мечта Лазаря Гавриловича сбылась. Он летел! Свободный, как птица. Аккуратно огибая сопки, уверенной рукой Гаврилыч вёл послушный его воле вертолёт на север. Быстрее, ещё быстрее! Боже, вот оно – счастье! Душа его пела. Ещё одна сопка, ещё один вираж, и перед взором очарованного Деда предстало изумительное зрелище: потоки лавы, заливающие бескрайние просторы. Ярко алое на чёрном! Чудесное сочетание, просто волшебная гамма!

С нами такое часто бывает: только-только достигаешь экстаза, грудь переполняют мощные чувства, сердце готово выпрыгнуть из грудной клетки от восторга. Опускаешь взор долу – бац, всё кончилось.

Гаврилыч опустил взгляд – бац! Он увидел мужчину в желтых сапогах и в одних трусах. Человек пытался заслониться небольшим чемоданчиком от жара протекающего в пятидесяти метрах от него потока лавы.

Алая лава, чёрный пепел, жёлтые сапоги. «Тоже красиво», – подумал Гаврилыч, которого романтическое настроение покинуло ещё не до конца.

Глава IV

Письмо Богу

Я не понимаю, за что? Почему это случилось именно со мной? Неужели счастья было слишком много? Но ведь это не моя заслуга, я ничего и никогда не просила. Я даже не помню, чтобы о чём-то очень долго мечтала. Любые мои желания исполнялись так легко, что не успевали стать заветной мечтой. Наверно, мне многие завидовали. О таких как я говорят: родилась с серебряной ложкой во рту. Папа – преуспевающий бизнесмен, мама – красавица, светская львица, женщина с обложки глянцевого журнала. У меня всегда было всё самое лучшее. И не только вещи. Музыка, английский, фигурное катание – родители всегда заботились о том, чтобы я росла гармонично развитой личностью. Удивительным образом времени хватало на всё, ещё и книжки успевала читать. У меня всё получалось, всё было так интересно и здорово. Жизнь была захватывающим приключением, казалось, что впереди меня ждёт что-то настолько необыкновенное, что его даже представить невозможно.

Я никогда не торопила события, была уверена, что всё успею, всё увижу, всё получу. Ведь столько времени в запасе, много-много таких же счастливых лет. И пусть все мужчины сворачивают шею, когда я иду по улице.

Я знаю, что стала такой же красивой, как мама. Когда-нибудь я обязательно встречу своего принца, но сначала мне нужно закончить институт. Конечно, самый крутой и престижный. Разве может быть иначе? Папины деньги тут не причём, я сама поступала. Пусть чемпионки по фигурному катанию из меня не вышло, но если с четырёх лет постоянно занимаешься спортом, то бросить его совсем уже не получится. Речь не идёт о карьере профессиональной спортсменки, просто для себя, для поддержания формы пары часов в спортзале ежедневно вполне достаточно.

Быть красивой и умной – так бывает. Я не хвастаюсь, правда, так уж получилось. А если ты при этом из богатой семьи? Мне было дано так много. Я поняла это только сейчас. Это называется – великолепные стартовые условия. На старт, внимание, марш! Знать бы ещё заранее, что финиш окажется таким нелепым… Почему мой прекрасный мир вдруг рухнул, рассыпался на мелкие осколки? Понять невозможно. Чудовищная случайность? Роковое стечение обстоятельств? В тот ужасный день, когда в машину отца со встречки на скорости 120 километров в час въехала фура, её водитель просто не выспался. Он торопился домой, жена была в роддоме, поэтому и гнал без сна уже вторые сутки. Как я могу его осуждать? Ведь и отключился буквально на секунду, но этого хватило. Папы больше нет!!! Невыносимо, страшно, несправедливо. Каменное лицо мамы – без слёз, без эмоций, без жизни. Её душа уже тогда ушла вслед за папиной, а на этом свете осталась только пустая оболочка, и та продержалась недолго. Лошадиные дозы алкоголя, стеклянные глаза, она не видит и не слышит ничего вокруг, не хочет, отказывается быть, существовать в этом мире. Жизнь для неё стала абсолютно бессмысленной, и я не смогла её удержать.

А мне так захотелось жить дальше! Несмотря на весь океан горя, который на меня обрушился. Вдруг оказалось, что у меня так много желаний. Появились мечты, планы, жажда настоящей жизни, прямо сейчас, сегодня, немедленно. Я испугалась, что могу не успеть, что не хватит сил. Да, сил что-то всё меньше и меньше в последнее время. Стала быстро уставать, голова кружится, после тренировок ломит всё тело. Что это? Наплевать! Просто слишком большие физические нагрузки. Может быть, боль в мышцах хоть немного заглушит боль в душе, избавит от страха. В глазах потемнело… Бах! Я упала в обморок прямо в спортзале. Инструктор перепугался не на шутку, вызвал скорую, меня увезли в больницу.

Всё! Я не успела. Ничего не успела! Вместо страха теперь леденящий душу ужас. Всё кончено. Диагноз и он же приговор: лейкемия, терминальная стадия. Откуда? Почему так быстро? Нет! Это какая-то ошибка! За что? Кто погасил пламя моей жизни? Кому я сейчас адресую это письмо? Бог, ты есть на свете? Услышь меня, пожалуйста! В 21 год рано умирать, я не хочу, мне нравится жить. Хочу любить, целоваться с любимым, держать его за руку, чувствовать, как бьётся его сердце. Столько времени зря потрачено, я слишком долго выбирала. Не заметила своего принца? Или напугала своей неприступностью? К чему сейчас разбираться. Я умираю в одиночестве, не узнав, что такое любовь. Хочу увидеть тёплое море, белый песок и пальмы. Хочу побывать в горах, где цветут эдельвейсы. Хочу скакать на красивой белой лошади по душистому лугу. Хочу маленькую собачку чихуахуа. Хочу попробовать грибы трюфели и странный, вонючий фрукт дуриан. Хочу прыгнуть с парашютом, сигануть с тарзанки. Хочу слушать в огромном, величественном храме торжественные звуки органа.

Хочу погладить тигра. Хочу жить! Кажется, как-то глупо печатать письмо Богу, стуча по клавишам своего ноутбука. Как его послать тебе? Через Интернет? Почему-то не верится, что оно может так дойти. А может, поступить как та девочка из Нагасаки? У неё тоже была лейкемия. Она не успела тысячу журавликов сделать, а я просто не умею их делать. Когда я была маленькой, мы с папой делали бумажные самолётики и называли их почему-то воронами. Но белые они больше на голубей похожи. Распечатаю тысячу экземпляров этого письма – всего-то две пачки бумаги для принтера – и буду запускать из окна этой проклятой больницы. Дорогой Бог! К сожалению, меня не научили тебе молиться. Поэтому я тебе пишу. Пусть мои голуби полетят прямо в небо, ты их обязательно увидишь. Ведь я хочу не так уж много, правда? Моё пламя гаснет, дай ему напоследок ещё раз вспыхнуть как можно ярче.