Абрам Гроссман - Катарсис Страница 2

Однако Мокин и сам неожиданно оказывается в очень трудной жизненной ситуации. Во время службы в Якутии, он в лютый мороз по неосторожности проваливается в реку и с воспалением легких попадает в больницу. При выписке из больницы санитар, сам осужденный, по ошибке принимает Мокина за заключенного и вываливает на него все издевательства и унижения, которые обычно достаются тем, кто в тюремной иерархии занимает самое низкое положение. Мокин на короткое время становится жертвой такого же жестокого обращения, которому постоянно подвергались заключенные, находившиеся в его власти.

Именно в этот момент крайнего унижения и слабости в его жизни пробивается лучик света, который все меняет. Униженный, избитый Мокин оказывается рядом с молоденькой женщиной, бывшей проституткой Дашей, которая проявляет к нему неожиданный интерес и заботу. Даша приглашает его к своей опекунше, Евгении Оболенской. Мокин соглашается, так как ему надо хоть на одну ночь у кого-то остановиться, прежде чем пойти за новым назначением в местное отделение КГБ. Василий Мокин оказывается в совершенно новой для него атмосфере взаимных привязанностей добрых и умных книг, живописи, культуры и т. п., что Оболенская принесла с собой в небольшую комнатку в коммуналке якутского города. Вскоре открывается таинственная причина внимания к нему со стороны Даши. Она узнала в Мокине офицера, который когда-то поделился хлебом и даже угостил ее конфетами на урановом руднике, где Даша была в числе детей-сирот умерших заключенных.

Вот эта крупинка добра, проявленного Мокиным по отношению к незнакомой девочке-подростку, становится началом пути из лабиринта, что выводит Василия из мрачного мира насилия, мира, разделенного на «своих» и «врагов» в мир нормальных человеческих отношений. Эти отношения задуманы Создателем как отношения любви к миру, к жизни и благоговения перед ее Тайной, непостижимой в плоском подходе только посюсторонних суждений и оценок. Не случайно в самом конце романа автор приводит своего героя к православному священнику. Стараясь поддержать Мокина в его переживаниях о трагических судьбах жены и дочери, старец не дает ему всеобъемлющего однозначного ответа. Он лишь напоминает ему о тех добрых людях, которых Мокин встретил в своей жизни, и о необходимости передать своему внуку всю ту мудрость, которую Василий вынес из своего трудного пути.

Книга написана живо и увлекательно. Читатель встретит много прекрасных картин природы, как результат впечатлений, которые А. Гроссман вынес из личного участия в биологических экспедициях в Сибирь и на Дальний Восток. В целом книга заставляет читателя задуматься о той великой ответственности, которая возлагается Творцом на каждого человека, оставаться благодарными за все доб рое и прекрасное, что мы встречаем в жизни, и за то благое воздействие на жизнь, которое складывается из наших мыслей и поступков.

Пролог. Очищение Сибирью

И сказал Адонай, да будет благословенно имя Его: «Вот, драгоценный дар, который я даровал моему миру – хотя человек грешит снова и снова, но я приму каждого вернувшегося с покаянием»

Древние, выветренные многими тысячелетиями, Уральские горы делят Россию на две неравные части – Европу на западе и Азию на востоке. Сибирь, старейшая Твердь земли нашей, является огромной территорией, занимая большую часть азиатской части России. Много мелких, безымянных рек, речушек и ручейков сливаются в могучие сибирские реки: Обь, Енисей, Лена и Колыма. Они пересекают равнины, леса и тундру и в конечном итоге впадают в Северный Ледовитый океан. Эти реки за тысячи лет выточили себе русло в каменном массиве величественных сибирских гор, вершинами подпирающими небо. Суровые кряжи и хребты Сибири с разлета врезаются в зелено-черные моря Северного Ледовитого океана, где останавливают реки свой стремительный бег, начатый далеко на юге.

Сибирь погружена в бесконечные тайны. Даже происхождение ее названия таинственно и непонятно. Возможно, оно происходит от тюркского слова «сибир», означающее – «подметай», что связано с многочисленными сибирскими метелями и буранами. «Сибер» по-монгольски означает «красивый», что добавляет другой смысл в слово Сибирь (соболь, название животного с самым красивым мехом, пришло из того же корня).

Бескрайняя Тайга покрывает большую часть Сибири. Огромные деревья, многие до двух метров в диаметре, стоят как мифические охранники у входа к святым местам, спрятанным высоко в горах. Грустные и таинственные звуки неизвестного происхождения иногда нарушают глубокий сон леса или резкий крик пронзает застоялый воздух подлеска и, как хищная птица, отлетает ввысь. Только дикие звери чувствуют себя здесь дома. Шаманы сибирских народностей до сих пор продолжают рассказывать истории о странных и сильных духах этой земли. Безлюдие Тайги так глубоко, так полно и так необычно, что даже местные охотники боятся уходить глубоко внутрь Тайги и для передвижения внутри дикой природы используют реки.

Только однажды в истории многолюдные человеческие массы двигались из Сибири в Европу. Это было в XIII веке, когда Чингизхан объединил разрозненные монгольские племена под свои знамена и повел их на Русь. Славяне находились под татаро-монгольским игом на протяжении более трех столетий, до самой смерти последнего из преемников Чингиз-хана – Огдая.

Иван Грозный был первым русским царем, который прогнал захватчиков обратно в Сибирь все дальше и дальше. Мало-помалу русские начали проникать в Сибирь. Реальное переселение славян в Сибирь началось, когда посланный отряд русских казаков под предводительством Ермака открыли надежный путь в эту землю. К концу XIV века казаки в больших количествах начали селиться в глубине Сибири.

Так как Сибирь была далека и трудна для добровольного заселения, ее территория использовалась русскими царями как идеальное место для политических и уголовных ссыльных. И первым из них стал не человек, а 700-фунтовый колокол из Углича – небольшого города под Москвой, о котором в «Сибирских летописях» так и говорилось: «первоссыльный неодушевленный с Углича». В 1591 году набатный колокол поднял на восстание людей, известив об убийстве в угличском Кремле наследника престола восьмилетнего сына Ивана Грозного, князя Дмитрия. Колоколу, как участнику восстания, вырвали язык, отрубили ухо, принародно высекли на площади 12 ударами плетей и сослали в Сибирь – в город Тобольск.

Многие ссыльные последовали по пути знаменитого колокола из Углича. Практически все русские цари и императрицы, а позднее советские правители, использовали Сибирь как место ссылки неугодных, всех кто не вписывается в общество. Политические и религиозные диссиденты, военные мятежники и военнопленные, интеллектуалы и революционеры, все нашли место в необъятной Сибири рядом с обычными преступниками, убийцами, контрабандистами и ворами.

Во время Советской власти Русский Север и Сибирь стали местом для ГУЛАГa, история которого тесно связана со спецпереселенчеством, начавшимся в 1929 году и продолжавшимся с некоторыми перерывами до 50-х годов прошлого столетия. Ссылка на спецпоселение в Сибирь означала бессрочное выселение в места, отдаленные от больших городов с обязательным проживанием в определенной для каждого ссыльного местности под надзором соответствующих органов. К выселенцам относились сосланные на спецпоселение национальные контингенты.

Среди них были и поволжские немцы, потомки немцев, переселившихся в Россию во времена царствования Екатерины II – было необходимо заселять, осваивать и закреплять за царской короной окраинные земли России на Северном Кавказе, в южной России и в нижнем Поволжье. B 1918 году декретом Совета Народных Комиссаров была образована автономная республика немцев Поволжья (АССР Немцев Поволжья), с административным центром в городе Энгельс. После начала Великой Отечественной войны немцы Поволжья были обвинены в сотрудничестве с Германией и Указом Президиума Верховного Совета СССР массово выселены в Казахстан, Алтай и Сибирь, территория автономии была разделена между Саратовской и Сталинградской областями.

Глава первая. Фишер

Переднее колесо телеги застряло в цепкой и черной болотной грязи. Василий Мокин, лейтенант вооруженной охраны, или ВОХРы, спрыгнул с повозки. Двое сопровождающих солдат, согласно инструкции державшиеся недалеко позади, подошли взглянуть, в чем дело.

– Не беда, товарищ лейтенант, сейчас мы ее в момент, – солдаты дружно ухватились за колесо и ось телеги.

– Раз, два, взяли! – скомандовал Мокин, с усилием толкая телегу сзади. С громким чмоком слюнявого поцелуя чавкающая грязь нехотя отпустила колесо. Телега освободилась, и солдаты продолжили свой путь.