Андрей Ефремов (Брэм) - Линия веры Страница 2

Так и наша душа должна осознавать – Бог всегда с нами, нельзя падать духом ни при каких обстоятельствах. Какая бы болтанка не происходила в море нашей жизни, какую бы бездну мы не ощущали под собой, нужно быть уверенным – Бог никогда не оставит нас. Нужно перешагивать через все наши проблемы, скорби, печали с именем Господа нашего Иисуса Христа на устах.

Многие говорят – зачем мне ходить в Церковь, у меня Бог в душе. На самом деле такие люди уподобляются тем слонам, которые прикованы цепочкой к столбику. Их душа находится в неволе, их душа прикована цепочкой к жизненным проблемам. И длина их цепей не пускает их до двери храма: как в духовном, так и земном плане. Они уверены, что так и должно быть.

На авторском фото обложки этой книги изображен лебедь с раненым крылом. Он обитает в озере куда впадают ключи «двенадцать апостолов» в Псковской области. У него большая семья, он доверчив, люди кормят его с рук. Лебедь – символ любви и чистоты. В книге речь пойдет о вере и любви.

Метаморфозы

Мне рассказали одну притчу, которая тут же напомнила два случая из моей жизни…

В 1982 году после служебной командировки я возвращался из Ростова в Якутск. Лететь предстояло транзитом через Москву. На борту в качестве пассажира находился генерал-майор, ему предоставили отдельное место в самом хвосте самолета. С виду он был довольно скромным, без претензий. И зашел в самолет, собственно, в рабочем порядке – вместе с другими пассажирами.

При посадке в Москве к самолету, после остановки двигателей, подъехала черная «Волга» с одним водителем, генерал суетливо в нее сел, его увезли. Через пару часов на борт были посажены московские пассажиры, эта же «Волга» подвезла на посадку отдохнувшего генерала. На этот раз он выглядел гораздо увереннее, важнее, и стройнее.

В Якутске к борту самолета под сопровождением ГАИ подъехала уже колонна машин – ну, конечно же, черные «Волги»! Как сейчас помню – двадцать автомобилей! Из машин высыпала куча озабоченных чиновников: партийные боссы, люди в военной и милицейской форме – в основном полковники. Не дожидаясь полной остановки двигателей, генерал величественной поступью сошел по срочно подогнанному трапу, его тут же суетливо обступили подобострастные обкомовские чиновники с людьми в мундирах, усадили в головную машину, и укатили.

Получается так: в Ростове этот генерал являлся какой-то мелкой сошкой среди себе подобных, конечно – там были служаки должностями и повыше его. В Москве про него знали, и, вероятно, именно там ему, между делом, и поручили какое-то инспекторское задание. А уж для Якутска он был сияющим божеством – «особью приближенной к Его императорскому величеству»! Ведь фактически он был человеком Москвы!

Вероятно после выполнения своей миссии, с генералом все произошло в обратном порядке. Но про обратный процесс – уже вторая история.

Весной 1999 года мы, с сержантом сослуживцем, взяли на службе отгульные, и выехали в район на охоту. Служба моя в то время состояла в охране правительственных объектов и президента Якутии. Сержант посуточно стоял на постах, вёл, так сказать, незримый бой.

Сержант вроде простой парень, деревенский. Вот в его деревню нам и предстояло прибыть. Ехали на моем личном «Газике». Приехав в районный центр, километрах в ста от города, парень несколько преобразился: приобрел осанку, развел локти в стороны – это чтобы шире в плечах казаться. Нам надо было переправиться через реку Лену, но и в этом поселке он был уже как бы свой. Много родни и знакомых, – для них он был «целым сержантом милиции», приближенным, опять же образно говоря, к «Его императорскому величеству»!

Взяли в машину двух его родственников, поехали на берег реки. Подъехал паром, как оказалось, хозяин плавсредства этого парня знал – как же – человек «приближенный к Его императорскому величеству»! Сержант распорядился (!) чтобы паромщик с нас плату за переправу не брал: все-таки он человек государственный, а «персональный» «Газик» служебный. Прибыли в деревню уже вечером.

После ужина с воспитием, с парнем произошла уже конкретная метаморфоза, которую описывать не хочу. С такой стороны я его не знал, это был другой человек. Хорошо, что наутро он перед своими родичами извинился. Правда, искренности в его словах не чувствовалось.

Прошли дни, поохотились. Поехали в город, и всё пошло в обратном порядке. Чем ближе к городу мы подъезжали, тем скромнее он становился, даже, можно сказать – ничтожнее. В городе он стал тем, кем я его знал – простым сержантом, никем. Мое отношение к нему после этой поездки изменилось кардинально.

А сейчас, собственно, притча, которая и вызвала из глубин моей памяти эти воспоминания:

После богослужения верующие разговаривали о том, что чем ближе они приближаются к Богу, тем яснее осознают свою греховность. Их разговор услышал один купец, и изумился:

– Что-то вы совсем не похожи на грешников, на ничтожества… О чем вы говорите?!

– Кем ты считаешь себя в своем городе? – вопросом на вопрос ответил один из верующих?

– В своем родном городе я уважаемый, один из богатых и известных людей, – ответил купец.

– А если ты пойдешь в соседний, ну, очень богатый город, то кем будешь считать себя там?

– В том городе, наверное, я был бы последним из богачей.

– Ну, а если ты пойдешь в столицу, и приблизишься к царю, то кем ты тогда будешь считать себя?

– Рядом с царем я выглядел бы неимущим!.. – честно признался купец, – вообще никем… ничтожеством!

– Вот так же и верующие люди: чем ближе они приближаются к Богу, тем яснее видят свою греховность!

Двойные стекла

Приезжающим на дальний север людям, сразу бросаются в глаза двойные стекла на всех без исключения автомобилях. Вторые наружные стекла клеятся водителями самостоятельно на зимний период, герметизируются пластилином и скотчем. В автомашине двойные стекла нужны для того, чтобы окна не замерзали: при морозе ниже -35 они покрываются льдом, и если в машине находятся более двух человек, а путь дальний, то уже через полчаса-час пути дороги попросту не будет видно: все окна изнутри занесет толстым слоем льда. То есть – двойные стекла выполняют те же функции что и в домах оконные рамы с двойными, или даже тройными стеклами. Между стекол находится прекрасный непревзойденный природный теплоизолятор… – воздушная прослойка! Вот именно благодаря воздушной прослойке окна и не замерзают! Получается, благодаря воздушной прослойке между двойных стекол водитель видит путь, и, обходя опасности, уверенно продвигается к цели!

Но на стоянках в мороз нельзя выключать двигатель машины, иначе масло в нем замерзнет до состояния окаменелости, и уже двигаться будет невозможно.

В данном случае видятся параллели: во-первых воздух – его никто не видит, но благодаря воздуху существует жизнь. Во-вторых – постоянно работающий мотор – это движение.

Нельзя допускать остановки внутренней сердечной духовной работы: молитва, храмовое общение. Иначе не будет движения к спасению. Мы не видим своими глазами Духа Святого, но благодаря Ему мы живем в вере и Его любви, уверенно обходим опасности в невидимых человеческому глазу сферах и продвигаемся к нашей цели – ко дню пришествия Иисуса Христа, благодаря Ему в наших душах сохраняется Божественное тепло. И даже там где двое или трое собираются для молитвы во имя Господа Иисуса Христа (Мф. 18;20), Дух Святой не дает замерзнуть и покрыться льдом сердцам и душам, отогревает, показывает путь к спасению. Путь к спасению – Иисус Христос!

Симфония

Азбуке Морзе меня обучали в трех местах: в старших классах на уроках по начальной военной подготовке; по окончании средней школы – на курсах радиотелеграфистов в радиошколе ДОСААФ – это «Добровольное общество содействия Армии Авиации и Флоту», – правда, ничего добровольного в этом не было: строго по направлению военкомата. И, наконец, непосредственно во время службы в Армии – на курсах по подготовке начальников радиостанции. Поэтому морзянку я помню до сих пор, уж как сорок лет этим навыкам.

И везде инструкторы учили нас иметь привычку слушать по радио или по телевидению и уметь различать звучание различных музыкальных инструментов в симфонических оркестрах. На древне-греческом слово симфония означает «созвучие, стройное звучание, стройность». Симфония – музыкальное произведение для оркестра. Курсантам предлагалось научиться находить в общем музыкальном строе звучание скрипки, виолончели, флейты, трубы, и другое. Для чего?

Радиоэфир чистым не бывает, он крайне засорен. Помехи – это любые сигналы или шумы, даже производственные или от работающего автомобиля, которые мешают услышать нужную радиостанцию. Радисту важно услышать «свою» радиостанцию среди множества других. Сигнал может быть сильным, тогда напрягаться не стоит, а может быть и слабым. Для того, чтобы различать среди помех нужный сигнал радист должен иметь в прямом смысле отличный музыкальный слух.