Павел Нестр - Lonely Страница 2

Я?! – возмутился Миша.

Да, именно ты!

Потому что я живу с тобой?

Потому что финик голубой. Извини, дорогой, за то, что назвала тебя идиотом, ты не идиот – ты дальтоник. И небольшое уточнение: это я живу с тобой, а не ты со мной. Стоит мне только захотеть, и я от тебя уеду.

Ну и пиздуй, дорогая, к себе в деревню, будешь улицы там мести в модных рыжих кофтах от лучших дизайнеров общепитовской одежды, – улыбнулся Миша и прибавил газу.

Не смешно. Лучше скажи, кто твой друг – волшебник.

Он не друг. Значение слова «друг» для меня давно потеряно. Есть вещи, которые тебе не понять. Живешь с одним человеком и все с ним у тебя хорошо. Жизнь прекрасна, кажется, что ты находишься вне добра и зла, вне пошлого мочилова, которое повсюду, но ты проходишь будто сквозь него, ни разу не запачкавшись и даже не унюхав зловония, которое пропитало всех остальных. И вот этого человека больше нет, появляется замена, только не достойная, а мнимая, которая тоже тратит деньги, лежит в кровати по необходимости и пилит мозг, только не так как…

Следи за дорогой! – перебила его Даша.

Да, за дорогой надо следить, а то дороги могут не сойтись, и друзья, которые были когда-то друзьями, окажутся в конце пути врагами.

Как же ты меня раздражаешь!

И ты меня. Это же прекрасно! А то живем без эмоций, как протухшие яйца, не способные даже разбиться в яичницу.

Сплюнь!

И ты назвала его волшебником, не так ли?

Я не хочу с тобой разговаривать! – Даша достала из сумки наушники и втолкнула в уши с такой силой, будто пыталась забить прямо в мозг.

Зря. Музыкой ты не спасешься! Я же могу включить любое музло прямо в машине и звуки смешаются. Еще хуже будет, так что слушай сейчас меня – я же плачу.

Волшебник, потому что он – живая легенда, он спасает жизни, им восхищаются, а ты что со своей черной жижей делаешь? Сидишь и разглагольствуешь, какой ты великий? Уйду я, и другая дура уйдет, и когда-нибудь ты потонешь в этой нефти, – Даша вытащила наушники.

Если твою пышную крысиную сущность направить работать на завод, ты превратишься в невзрачного во всех смыслах мышонка. Я, кстати, часто представляю гламурных девочек во всем розовом, трудящихся у станков.

Ты права лишь отчасти. Я тоже легенда. Меня тоже уважают. Я спасаю тех людей, которые на меня работают, от голода – у меня просто другие таланты.

Конечно, бездушный топ-менеджер… – с отвращением выпалила Даша.

Верно. Зачем мне душа? У меня работает столько душ, что в собственной нет необходимости.

Ты просто невыносим! Давай помолчим?

Отлично! Мы вернулись к тому, с чего начали…

3

Ночной клуб в центре провинциального городка считался заведением эксклюзивным, дорогим, удобным и, главное, с высоким качеством обслуживания посетителей. Действительность, как водится, весьма отличалась от рекламы. Среди трех—четырех сотен посетителей, слившись с давно не крашеной стенкой, у входа в туалет стояли два парня: Антон Пеший и Борис Критин. Человеческую сущность Антона коротко можно было выразить двумя словами – радикальный идиот. Борис общался с Пешим только из-за безысходности: других друзей у него не было. Познания его были минимальны даже в элементарных вещах, но они позволяли Борису ощущать свое превосходство перед таким глупым и стадным существом, как Антон. Друг друга они ненавидели, но, как это часто бывает – общались.

Не нравится мне это место. Шумно тут. Музыка отстой и быдла много. – Борис был недоволен.

Музончик играет, бухло льется и телки есть. Так что заведение нормуль! – приплясывая ответил Антон.

Да, молодые девчонки, молодые парни и уже немолодые блатные дядьки – стандартный набор, не считая нескольких полуготов, блюющих в туалете, – все как всегда. Мы давно не в девяностых, а мало что изменилось. Каждый хозяин клуба думает, что у него тусит свой контингент посетителей, что у клуба своя политика, даже, прости господи, философия, а рожи везде одни и те же. Да что посетители, ни один хозяин не раскошеливался хотя бы на новые столики, только вывеску меняли и стены красили, жлобы.

Зуди-зуди, мне нравится. – Антон старательно оглядывал помещение.

А что продолжать? Как бы ни выеживались в наших клубах, мы сильно отстаем от мировых стран.

Мировых стран… Сравниваешь, а я вот нигде не был. Для меня мировая страна – это Раша, а другие это так – картинки из телевизора.

Нет, разница большая. Хотя бы охрана. В Европе в приличное место нас не пустили бы бухими, а тут все зависит от вышибал. Фейсконтроль полностью отсутствует.

Вот тут ты неправ. Меня всегда осматривают, перед тем как пускать.

Ага, смотрят, есть ли ошибка в логотипе «дольчегабаны» на жопе. Если все верно, то пускают, а если с вьетнамского рынка, то, пацанчик, прости.

Одеваюсь, как удобно, и плевать на названия.

Верно, может и в мире так, но у нас главное не в том, чтобы оторваться. Нет, главное – понты, чтобы все смотрели на твои шмотки. Выглядишь, как розовый ананас? Круто! Не расслабишься и не потанцуешь, напрягает.

Мы в том месте, не где нам хорошо, а где модно, разве не так? – обиделся Борис. – Это самое дорогое место, а значит, клеевое, тут столько крутых людей, все шишки здесь.

Дорогое… Высокая цена не гарантирует качества, в России это касается не только клубов, но и всего. А уж клубы, за очень редким исключением, похожи как две капли воды, если не внешним видом, то начинкой.

Ты типа же умный. Ну и зачем сравниваешь жопы с пальцами?

Кстати, о жопах! Толстожопый жиробас, называющий себя арт-директором и царем гламура нашего городка, – абсолютный лох. Тоже мне, нашел дизайнеров: забацали красные стены и розовую «елду» в центре двух танцполов. Типа дрыгаемся под музыку в яйцах, как сперматозоиды. Уникальность концепции и оригинальность развлечений просто убивает.

А ты убиваешь своим занудством, но про танцевальный хуй мне понравилось. Сравнил же…

Да, я – зануда! И мы – в реальном притоне. Оглянись: проститутки на любой вкус и кошелек, наркоманы и наркоторговцы, жулье, гомики и лесбиянки.

Ты просто им завидуешь! Они находят друг друга и прутся от этого! – Антон усердно тряс конечностями, увлекшись танцем.

Здоровый и нормальный человек в такое место просто не сунется – даже при наличии лишнего бабла.

Это клубная жизнь, ты далек отэтого!

Жизнь? Побухать, поблевать, потанцевать, выбравшись на ночь из интернета.

Что еще ты можешь в этой жизни?

Клубная жизнь – это новые знакомства, пожалуй, займусь именно этой частью, – Антон направился к барной стойке.

Новые знакомства… Это те, с кем можно вместе поблевать и потрахаться в туалете! – крикнул вслед Борис, но Антон уже не слышал, так как музыка, если ее можно было так назвать, такой возможности не давала.

Увидев сидящую за барной стойкой в гордом одиночестве невысокую красивую блондинку, Антон решил подкатить, как обычно, прямолинейным до ржавой тупости способом:

Привет, красавица! Я Антошка, как дела?

Хотя здесь музыку было слышно меньше, и людям разговаривать было попроще – девушка не услышала ничего, кроме слова «Антошка». Достав тонкую сигарету она ответила:

Антошка, закажи два коктейля «стрекозье жало».

Хорошо. – Антон перевел взгляд на бармена, который, как и многие бармены, обладал хорошим слухом, приспособленным к улавливанию пожеланий клиентуры – и тот приступил к изготовлению напитка.

Увидев, как Антон заранее достал деньги за коктейли, к слову, позаимствованные у Бориса, но при этом Борис об этом заимствовании даже и не знал и не узнает – девушка продолжила:

Мне шестнадцать. Коктейль – это синтетическое пойло, разбодяженное барменом, состоящее из водки и остатков иного бухла, с примесями разных цветных хреновин. Сколько ни пью, и каждый раз один и тот же коктейль имеет разный вкус. Это даже удивительно. Мне это надоело. Мне скучно. Я выучила, как мне надо сидеть и как мне надо стоять, чтобы ко мне подкатили познакомиться. Я знаю, какой у меня должен быть взгляд. Знаю, как нужно улыбнуться, чтобы понравиться. Я даже могу шмыгнуть носом так, чтобы в меня влюбились с одного всхлипывания. Быть идеальной девушкой просто – надо быть доступной. Но я всегда могу уйти и оставить незнакомца ни с чем. Мне понравиться нельзя. Я изучила свои возможности. Мне известны все возможности маленьких членов гостей этого места. Иногда это раздражает. Подкаты с брелком от «БМВ» так банальны. Есть мужик с чем-то между ног, и у него либо есть деньги, либо их нету, но что-то между ног есть всегда. Значит, идеальный мужчина – это женщина, так как она всегда остается женщиной, будь она с деньгами или без них, независимо, что у нее имеется внизу. Каждую неделю какой-нибудь новый самец бьет себя пяткой в грудь, что просранное бабло осуществило возможность хорошо и круто отдохнуть, а печень и почки немного поплачут, и все утрясется.