Терентiй Травнiкъ - Всё это родина моя. Книга 2. Из цикла «Белокнижье» Страница 2

Родина

Лопух лиловыми репьямиВдоль деревенского плетняИ во весь рост крапива в яме —Все это Родина моя!

Овраги с осыпью песчаной,Изгиб дороги и поля,И речка в лозняке туманном —Все это Родина моя!

От изб с задраненною крышейДо хворостного куреня,От колымаги до кибитки —Все это Родина моя!

От битюга до жеребенка,От изразца до занозья,От дня деньского до потемок —Все это Родина моя!

От белоствольных колоколенС их тенью – наискось, плашмя —До дягиля со мною вровень —Все это Родина моя!

От скрипа мельниц до лабаза,Где сыплется зерно, звеня,От жерновов до ступ стучащих —Все это Родина моя!

От нищенской полушки стертойИ до чеканного рубля,От кителя до гимнастерки —Все это Родина моя!

И что б ни встретилось мне в жизни,От ворожбы до кистеня,От буквы «А» до самой тризны —Все это Родина моя!

Все – сторона моя родная,И ширь земли, и неба высь,Здесь поколения сажалисьИ в безвременье вознеслись.

Еще скажу: от Солнца – третья,С названием в пять букв – Земля,Одна шестая часть от суши —Все это Родина моя!

«С охапкой ромашек вернулся домой…»

С охапкой ромашек вернулся домой.Весь день, бродя где-то в поле,Был тоже ромашкой, и даже однойИз тех, что вернулись со мною.

Я с ними на небо подолгу смотрелСквозь белоресничную зоркостьИ тихо под ветер раздольную пел,Скрывая душевную ломкость.

Вдыхал ароматы шмелиных духовИ пудру-пыльцу от лимонниц,Хранил от других, как особый секретАптечно-ромашечных модниц.

Горчил на закате, дурманился днем,А утром в рассветной подсветкеТайком любовался своим янтаремНа белой дрожащей салфетке.

Учил как вести себя, если вдруг станутВопросами люди смущать,Гадая, срывать лепестки у панамыИ в поле на ветер бросать.

И если когда-нибудь выпадет доляВ букете до старости жить,То стану до самой кончины —ромашкой —Хозяину вазы служить.

«Жнивье соломой золотит…»

Нине Васильевне Вороновой…

Жнивье соломой золотит.В закатном солнце, будто ниткой,Трава парчовая блестит,Стога бликуют, словно слитки.

Страда чеканит урожай,Империал сравнялся с житомИ, как целковый, каравайИз кошелька печного выпал.

Вот оно – золото – какое!На белом рушнике лежит,Легко ломается рукоюИ эту жизнь собой хранит.

И если спросят у вас дети,То дайте правильный ответ:Оно не aurum в таблице,А из печи пришедший хлеб.

«В ночное вышли пастухи…»

Чудесно ночью небо надо мной: Звезды на небе – словно бриллианты…

Аркадий Алексеев

В ночное вышли пастухи.Туман клубится вдоль дороги.И темнота, кругом ни зги…И где-то колдыхают дроги.

В тот самый час, почти мгновенно,Рассыпав звезды на маренго,Жемчужный месяц, как мастак,Устроил в небе кавардак:

Прорвал пододеяльник тучныйИ, чтобы не было так скучно,Рисует бледностью своейВ тумане тени лошадей.

Недреманная ночь дрожит;Мальчишки что-то обсуждают,И аргамак копытом бьетИ гривой чесаной мотает.

Вдруг заполосился рассветНад дальним лесом, вскрыв все тайны, —И месяц, видя перевес,Невольно начал тихо таять.

Конец ознакомительного фрагмента.