Ольга Манскова - Учителя и м-ученики Страница 2

Он оставил им записку на кухонном столе, уходя, будто бы, на работу. Очень короткую: «Не волнуйтесь. Я уехал в горы. Приеду до окончания отпуска. Сергей».

Но он, конечно, отдавал себе отчет в том, что по приезду из него непременно приготовят большую фаршированную котлету. В человеческий рост.

Ни о какой надлежащей экипировке для поездок в горы, дальнего похода, разумеется, не могло быть и речи. На Сергее были лакированные итальянские туфли, в которых он ходил на работу, новые, не потертые, джинсы, джинсовая же рубашка и металлический пацифик. Других вещей он с собой не взял. Только, захватил дома какую-то подвернувшуюся под руки сумку, валявшуюся в старом шкафу. «А ля старый дедушкин портфель», как прокомментировала Наталья. Эта сумка имела жутко неудобную, пластмассовую жесткую ручку. И потому, когда они с Натальей загрузили в неё наспех купленные в магазине полиэтиленовые «мешки» с крупой и банки с консервами – то есть, запаслись провизией, то Сергей испытал адскую боль, неся эту сумку, и тут же растер руки до кровавых мозолей. Ну… Да. Его и дома всегда упрекали за его слишком нежные для мужчины руки и пальцы, «как у пианиста». «И в кого ты у меня такой? Мужик должен быть мужиком!» – с упреком, часто повторяла мать.

К своим неожиданным происшествиям Сергей отнёс бы и ещё одно. За несколько дней до уезда, на вокзале, он просматривал расписание поездов. И – вот неожиданность! – повстречал прямо возле билетной кассы своего старого друга, Василя, которого не видал очень давно. Когда-то Василь познакомил его с книгами Карлоса Кастанеды, за что Сергей был ему благодарен. Познакомились они с ним тоже на неких «семинарах», но совсем не похожих на посиделки в библиотеке. Они проводились на городском стадионе. На этих семинарах люди пытались выйти за грань своих обычных возможностей. Например, ходить по бревну с завязанными глазами.

Некоторое время Василь, относясь к Сергею покровительственно, учил его «крутить пассы» по Кастанеде. Но позже уехал было в Москву, вроде как насовсем, и пропал. Их общение также прервалось. Василь не контачил ни с кем по интернету. И вдруг – и именно сейчас – такая встреча! Обрадованный Сергей высоко подпрыгнул и проорал дежурный привет. Но долго разговаривать не пришлось: Василь уже спешил к подъезжавшей электричке. Здесь он просто гостил у бабушки, и уже уезжал. Жил теперь в Ростове.

– Как-нибудь зайду, я здесь часто бываю, – бросил Василь Сергею. – Обретаешься там же? Ну, звони! – и скинул ему номер своего сотового.

И, как ни странно, он действительно заскочил к Сергею, как и обещал. Дня за два до этой поездки. Правда, не поговорили они тогда толком, потому что неожиданно в то же самое время пришел в гости и некий Виктор, новый знакомый Сергея по новому эзотерическому тусняку.

Виктор бывал на их сходках в библиотеке редко. И, казалось, с каким-то своим собственным скрытым интересом постороннего наблюдателя. Большею частью он занимал диван, стоящий у стены в стороне от общего стола. Он располагался на этом диване с вызовом, полулежа, и скептически наблюдал за происходящим. Бывал он чаще у Матушки Марии, на целые часы заводя её на бесконечные эзотерические споры, напоминающие споры древних схоластов.

Адрес Сергея Виктор попросил у кого-то из группы. Он собирался зайти, зная, что Сергей тоже едет на Поляну, и собираясь подробно обсудить с ним детали сбора и место встречи перед будущей поездкой. Хотя, он сам уже неоднократно бывал на Поляне, знал туда дорогу, но, тем не менее, заранее искал вероятных попутчиков, и теоретически предпочитал ехать в компании. Он был пока не уверен, удастся ли ему в этом году вырваться из города: были личные проблемы. К Матушке Марии в день подробного обсуждения будущей поездки он также не смог попасть.

В результате прихода Виктора, Сергею пришлось стать молчаливым свидетелем неожиданной словесной баталии, одной из тех, какие любил устраивать Виктор, буквально, что называется, на ровном месте. Он умудрился сцепиться с Василём, ему ещё совсем не знакомым, на тему о том, существует ли объективная истина.

А сейчас, когда Сергей сидел на краю поляны, он неожиданно вспомнил и Василя, и Виктора. О Василе он подумал, что, однозначно, появление этого парня в его жизни всегда сулило ему новые приключения. На этот раз, эта встреча тоже была не так уж случайна. Скорее всего, она предвещала большие перемены и бурные события.

Вспомнив старого друга, Сергей с сожалением подумал, что тому, видать, не удалось выбраться сюда, хотя Василь и заинтересовался Поляной и Магнитами, и даже изъявил желание присоединиться, если успеет. «Видать, не выбрался Василь – «не случилось», да и кто знает, чем он сейчас занят. Но – не важно, в городе мы потом всё равно обязательно созвонимся, обязательно ещё встретимся», – размышлял Сергей. – Подумать только, вдруг… События – они нарастают, как снежный ком. Им только стоит начаться – и понеслось! Так много за последние дни всего и сразу…»

Глава 2. Андрей

Человек неопределенного возраста, с белой шелковистой бородой и курчавыми, длинными волосами, вылез из спальника, потянулся, вдохнул свежий, чистый лесной воздух. Расправив грудь, сделал несколько легких пассов. Над поляной, что просвечивалась между листвой деревьев, клубился густой белёсый туман. В лесу, под нависающими низко ветвями, было темно и тихо, и только-только начинали просыпаться первые птицы. Босиком, ощущая холодную влагу росы, Андрей легкими шагами неспешно подошел к потухшему костру. Зябко поежился.

Никто из тех, кто уже был «на Поляне» здесь вместе с Андреем, не мог бы сказать, к какой он группе принадлежит и по чьему приглашению приехал. Не похож был он, однако, и на новичка, и, тем более, на случайного туриста, который из интереса прибился к лагерю эзотериков. Впрочем, вопросов здесь тоже никому не задавали. Остановился на Поляне и живет здесь… Некий субъект.

Вокруг костра теснилось пока лишь несколько палаток. Их хозяева, похоже, будучи праведниками, ещё предавались лёгким и приятным снам.

Вскоре, конечно, первым встанет сам «Эс Эс». Сан Саныч… Ведущий группы из Краснодара.

Скорее всего, он неспешно разогреет крепкий утренний чай, добавит в заварку мелиссу и перечную мяту, сорванные здесь, неподалёку. И потянется по лесу легкий сизый дымок костра, смешанный с запахом свежего чая. И потому, уже сейчас решив «пособить» Сан Санычу, Андрей заранее натаскал охапку сухих веток и сложил её около потухшего за ночь костра.

Его самого, не смотря на ранний час, уже манила к себе река. Горная, прохладная, стремительная, поначалу обжигающая своим холодом. Такое купание бодрит, а после него по телу разливается приятная теплота… Андрей знал неподалёку довольно глубокую лагуну с очень чистой, прозрачной до самого дна, водой.

Захватив в палатке свою вездесущую холщовую сумку с длинной ручкой, повесив её через плечо, он стал быстро спускаться вниз, прямо по крутому склону. А затем, перейдя по бездорожью негустой, небольшой пролесок, он добрался до заросшего высокой, местами колючей, травой пространства и по нему вышел на грунтовую дорогу. Слегка пригладив непослушные волнистые волосы, доходящие до плеч, и шёлковистую длинную светлую бороду, он бодро, быстрыми бесшумными шагами, устремился вперёд.

Андрей пересек грунтовку и, вновь по лесочку, вскоре вышел к знакомому, облюбованному им, месту на реке. Тут он сразу разделся и, зайдя в лагуну, сразу шумно нырнул в ледяную воду. И купался довольно долго. А потом ещё дольше сидел и смотрел, как восходит солнце.

С этого места на берегу открывалась широкая панорама: спускающаяся ниже по камням-терраскам речка, деревянный мостик через неё, близ посёлка, следом за ним – первые дома. А вдали, за лесом, что был в низине, синели горы.

Андрей сидел на берегу небольшой реки, и вода уносила по течению мысли куда-то вдаль, погружая сознание в далёкие, ушедшие образы…

Когда-то он был поэтом. Нет, он никогда не публиковал своих стихов. Он ведь не работал поэтом – нет такой профессии. Он им просто был. И, как все поэты, тот, молодой, Андрей мечтал о чем-то недостижимом, далеком и прекрасном. Нет, его абсолютно не напрягало то, что материально он не обладал практически ничем. Да и не были тогда еще люди настолько зациклены на материальных соображениях.

Андрей относился к будничной повседневности легко; она не сильно давила его. Он был молод и любил странные, глупые компании. Внешне он казался человеком, не знавшим горя. И, действительно, Андрей с равнодушием встречал сонмы «укусов судьбы», о которых говорил в оригинале Гамлет, недавно прочитанный им тогда в оригинале. А ещё, Андрей имел слишком мало для того, чтобы бояться терять.

Да, он был странным человеком… Предпочитал уже с утра пить чай вприкуску с мыслями, вычитываемыми из книг. Говорил со звёздами по ночам, много размышлял и многое чувствовал. Но Андрей жил в своем собственном, замкнутом мире – и казалось, дышал только им. Этим миром своих иллюзий.