Виктор-Яросвет - Колыхание времён. Книга 3. Прошлое в будущем Страница 2

И тишина! Зазвенела громче, чем самый страшный грохот… Поклонились в пояс людям, что на площади стояли, повернулись и пошли в покои. Сзади площадь будто взорвалась от крика. Все поняли, что разрядка наступила, кончилась неопределённость, решенье принято и оно достойно восхищенья.

Вечер наступил. Загорелись факелы и в городе, и в поле в стане противника. Три дня было дано троянцам, чтобы подумать и выдать ворогу Елену. Зачем нужна была Елена им? Об этом, кажется, не знал ни кто. Сейчас она лишь поводом была для продолжения войны, не более.

Дейфоб Елену проводил в её покои.

– Я приду сейчас. Дам распоряжения защитникам, посты проверю или укажу, чтобы проверили, потом вернусь к тебе.

Она кивнула:

– Я буду ждать… Только скажи – кто ты?.. и почему всё изменилось?

– Что?

– Будто Елена я и ещё кто-то.

– Ещё богиня и охота за тобой идёт большая и не только на земле, но и на небе.

– А ты?

– Потом Елена! Верь мене, любимая жена! А то, что я твой муж не только на земле, но и на небе!.. вернусь, сама узнаешь.

Он встал, зажёг светильник и быстро удалился. Елена села на кровать, задумалась надолго. Понимала – что-то изменилось в ней, да и муж её – Дейфоб, будто стал другим. А может быть, она не замечала просто. Отметила, что ждёт его нетерпеливо. Так было не всегда – война как будто притупила чувства и вот вдруг вспыхнула любовь огнём червонным, прожигая сердце, да и не только сердце – тело всё.

Она будто горела вся. В уме мелькали имена и целые картины, даже события, не совсем понятные, но знакомые, словно через всё сама прошла – везде была и всё умела.

– Ты кто сейчас? – услышала вдруг голос мужа.

– Как это… кто?

– Вообще-то более всего сейчас похожа-а… на Елену, – засмеялся – и на Навну!

– Кто она? Будто знаю и совсем не знаю.

– Узнать себя довольно сложно, но… – подумал – это и не надо, если просто будешь делать то, что я скажу. Ведь Навна уйдёт… и я уйду – останется Елена и Дейфоб – так оставайтесь ими.

– Но я люблю! Безумно, как девица, как…

– Вот и люби. У тебя до полуночи времени…

– Для чего?

– Для того, чтобы Елена так любила, как ни кого и ни когда. Пусть эти три часа запомнятся Дейфобу и Елене на всю оставшуюся жизнь.

Заплакала Елена и опустила голову свою:

– Я забыла… – и с ужасом уже – Забыла, что могу любить и быть любимой. Люди должны любить. Зачем они воюют?

– Пытаются любовь убить, но это не только люди.

– А кто?

– Я сам пока не знаю до конца, но разберусь, поверь.

– Я верю! Милый! До полуночи мало времени у нас осталось.

– Мало?.. Нет – Елена! Иногда одно мгновение бывает вечным. А три часа? Это бесконечность вечностей, я покажу тебе не только негу любви – саму любовь, что обнимает вечность.

– Ты говоришь такое, что сердце не вмещает – мне ни кто и ни когда не говорил, что…

– Молчи Елена – любовь не любит слов – описывать её не надо, надо просто созерцать.

– Но я люблю тебя – мой царь!

– Вот и люби, но не царя, да и не как царица, а как сама нежность и любовь. Стань ею и растворись в пространстве радости самой и счастья.

– Как это? – она заплакала – Как нежность! Я не знаю…

– Как женщина простая, как человек свободный от забот, печали, суеты и прочих этикеток мира.

– Так не бывает!?. – она обняла мужа и целовала, целовала, целовала, трепеща, как девица, а не жена и не царица.

Дейфоб смотрел на обнажённую Елену. Кто она? Причина для войны? Чтобы на этой причине появились всевозможные «герои». Что нужно было в Илионе Одиссею, или Ахиллу, или Аяксу? Да ни чего! Им было нужно возвести себя в ранг бессмертных или почти, или героев. Что они хотели, чем обогатились в стане разоренного народа? Да ни чем, но оставили легенды о себе, как о героях.

Пора закончить бал псевдо героев, но как? Как защититься? Как победить? Но троянцам остаётся лишь погибнуть с честью – в безвестности, не как герои, ибо мёртвые не говорят. Посмотрим, дальше будет что, удастся, может быть всё по местам расставить. Он тихо, боясь Елену разбудить, поцеловал в сосок груди. Та улыбнулась, глаз не открывая.

– Мне пора Елена, через три дня вернусь. – Встал, оделся и, не оглядываясь, вышел.

Не видел, как Елена смотрела ему вслед. То, что испытала в неге любви, было не блаженство даже, а что-то выше. Она увидела царство богов, жила в нём, и не с человеком, а с богом, и любила всё и всех – неужели это возможно?.. Было не всё понятно, да это и не важно. Ей казалось, что она жила не час, не два, а много-много лет или столетий.

Дейфоб к воротам подошёл с восточной стороны. Он не понимал или не всё, но знал, что боги ему помогают. Это боги не олимпа, а другие, или кто-то, кто даже богов сильнее. От такой безумной мысли в пот бросило его. Это ж, куда идёт он – сказал такое, но возможно ль это?.. Стражник, что у врат стоял, вытянулся перед ним, но он по дружески похлопал по плечу его:

– Открой ворота. Я выйду, закрывай, не жди – сегодня не приду.

– Там Аякс! Как ты пройдёшь?

– Увидишь сам, только ни кому не говори.

Он вышел за ворота и стал подниматься вверх, будто шёл по лестнице, ведущей в небо. Охранник изумлённо смотрел вверх, пока Дейфоб не скрылся в тёмном небе. А он и сам не понимал, что происходит. Он просто поднимался в небо. Костры и факелы, зажжённые и у противника, и в городе защитников, остались далеко внизу. Они всё удалялись, пока не скрылись в темноте.

И вдруг Дейфоб почувствовал, что он смотрит на себя откуда-то из глубины себя – как странно! Силу почувствовал такую, что гору мог перевернуть или не только гору. И вот остались далеко и город, и противник. Остановился, увидел гору. На вершине той горы было светло, но этот свет не проникал далёко. Он освещал то, что внутри какой-то сферы. Вуаль цветов переливалась на границе этой сферы.

– Олимп! – тихо сказал. Сердце в груди заколотилось, будто в разнос пошло и пересохло в горле,

Подошёл к колышущей вуали и… шагнул, дыханье, затаив!.. И что это?.. Тьма исчезла. От горизонта и до горизонта мир стоял прекрасный. В небе высоко сияло солнце, а он в саду среди цветов, благоуханий и музыки самой природы.

Недалеко увидел храм прекрасный и Дейфоб направился туда, меч обнажая… Зачем?.. Подойдя, к стене прижался возле входа, осмотрелся, но подозрительного не увидел ни чего и хотел броситься в храм, но будто кто остановил его.

– Дальше я Дейфоб! Я – это ты, но не на земле – на небе – и человек Дейфоб место уступил небесному себе, меч в ножны бросил и зашёл внутрь храма.

Увидел ложе, чистоты небесной, На ложе возлежала дева – богиня, есно! Опять в себе услышал: – «На небе Яросвет ты» – и деве:

– Вот это да! Афина!.. Собственной персоной! Здравия тебе!

Дева, что на ложе возлежала, повернулась не спеша, с достоинством божественным каким-то, на Дейфоба посмотрела свысока, но удивление скрыть не могла:

– Дейфоб?.. – помолчала, недоуменно, глядя на него, – Смертный?.. Ты как сюда попал?

– Тебя увидеть захотел и Зевса мечём пощекотать.

Афина поморщилась, с презрением в глазах:

– Интересно-о! Ты же червяк!..

– Я это уже слышал, только тот, кто сказал мне это… покоится, то есть совсем исчез. Ты не ругайся, а лучше пригласи к себе на ложе… Не каждый день героя видеть можешь – всё лже герои больше глаза твои прекрасные мозолят.

– А ты герой?

– И жестокий очень. Пришёл к вам за Елену отомстить и за народ троянский.

– Вот как? Интересно! Много тысяч лет живу, а такой наглости от смертных?.. – чуть замешкалась, – Да!.. Мир изменился! Ты по видимому понял, что жить тебе осталось три дня и ночи три, включая эту. И вообще, ты мне надоел – пора заканчивать – и руку было подняла…

Но Дейфоб ударил мыслью так, что Афина от неожиданности, как кукла заводная подскочила, отлетела, ударившись о спинку ложе.

– Люблю из баб лепёшки делать, бить о стены, да и издеваться, наслаждаясь тем, как они прощенья просят. А если эта баба, ещё и богиня, то просто радостью душа пылает.

Она недоуменно на него смотрела:

– Ты не Дейфоб!.. Но кто?

Он силой мысли вновь приподнял её и бросил с силой в стену, – через мгновение был рядом, меч обнажил, подставил к горлу:

– Как думаешь, могу тебя убить?

Надменно Афина посмотрела на него – страха не было в глазах – презрение одно.

– Интересно самому?..

Она вновь попыталась сконцентрироваться и – или исчезнуть, или уничтожить смертного, превратить в букашку, но почувствовала такую тяжесть в теле, что даже пальцем не смогла пошевелить.

– Здесь убивать не буду. В Атлантиду сходим. Там сразимся, где ты родилась.

Вот здесь то вздрогнула Афина, поняв, что этот незнакомец знает, где уязвимы боги Олимпа, хоть и не все, но она то точно.

– Что ты хочешь? Имя назови своё, герой!