Алик Гасанов - Почему не нужно слушать женских советов. Сборник рассказов №10 Страница 2

И тут жена мне посоветовала завести хомячку друга, чтобы он не скучал…

Я опрометчиво согласился, находя идею безопасной, не подозревая, что мы подошли к самому краю бездны.

Подонок из зоомагазина, совершенно не беспокоясь о своей репутации, молча сунул мне очередного хомяка, даже не поинтересовавшись, куда я дел первого. Нет, я понимаю, что некрасиво лезть в чужие дела, и также поддерживаю тайну усыновления, но тем не менее, согласитесь, выглядит по крайней мере странным, когда один и тот же гражданин покупает хомяков с интервалом в полчаса. Хотя бы из вежливости ведь можно было поинтересоваться судьбой предыдущего хомяка? Что с ним? Он не подошёл по размеру или оказался испорченным? Нет, продавец (чтобы он сдох, сволочь!) молча сунул мне хомяка, и опять занялся своим маникюром.

…Уже через десять минут мы с женой стали подозревать, что хомячки не подружатся.

Потрясённые, мы с опаской наблюдали, как оба хомяка, невесть в чём усмотрев оскорбление, яростно мутузили друг друга, царапаясь и визжа, совершенно не обращая внимание на кормушку и наши призывы к совести.

С трудом расцепив дерущихся отвёрткой, я вытащил одного прихваткой для печки, надеясь, что хомяки, разведённые по углам ринга, примут к сведению мои замечания. Один грубиян остался в клетке, другого я положил рядом на пол. Драчуны тут же кинулись друг к другу и попытались продолжить бой сквозь решётку, но хомяк в клетке быстро оценил преимущество, и стал откровенно издеваться над «выселенным», показывая неприличные жесты и демонстративно метя морковку сразу с обоих концов, в то время как другой бегал вокруг, изрыгая проклятия, пытаясь дотянуться до обидчика сквозь прутья. Всерьёз опасаясь, что тот сломает себе зубы об решётку, я опять побежал в магазин, где подонок (чтоб он в гробу перевернулся, тварь!) без интереса ухмыльнулся:

– Чё ж вы не сказали, что у вас мальчик?… Вот они и дерутся… Щас я вам девочку дам.

И вот через несколько минут я уже дома, и мы с женой стоим в колено-локтевой позе перед клеткой, и не мигая наблюдаем «чё будет?».

Продавец оказался прав.

Девочка драться отказалась.

Сразу же дав себя как следует отмутузить, она совершенно охладила пыл хомяка и к драке он потерял всякий интерес, после чего дама, посидев для приличия в уголке, вычистила тщательно шубку и решительно потребовала любви.

Хомяк был совершенно не настроен после пережитого за день, но хамка вела себя так вызывающе, что добилась желаемого в яростной, чуть нервной форме.

Наше с женой умиление очень скоро сменилось неловкой скованностью. Да, это прекрасно, когда мужчина и женщина любят друг друга. Но ведь всему же есть предел? Толерантность-толерантностью, мужики, но о правилах элементарного приличия тоже не нужно забывать!..

Словно заключив коварный договор, хомяки с утра до вечера занимались любовью, всё чаще переходя к откровенно похабным и шумным сценам. Причём инициатором и вдохновителем этих вакханалий, как я заметил, была именно дама. Как только мы с женой появлялись в поле зрения, хамка бесцеремонно будила хомяка, и тот спросонья зевал, улыбаясь смущённо, пожимая плечами, мол» ну, что ж… надо, так надо…» и всё начиналось снова.

Вечером я перенёс клетку в дальнюю комнату, чтобы нам с женой хотя бы некоторое время не было слышно этого вертепа, но хомяки занялись своим паскудством значительно интенсивнее, стараясь, чтобы их было слышно и оттуда.

То, что у хомяков произошла эскалация сил, я понял, когда во дворе меня остановила соседка, одинокая женщина, чья квартира разделена стеной от наших хомяков, и высказала, что «вы с женой ни одни в доме!». Причём горечь на фоне улыбки, с которой она высказала данную претензию, покраснев и потупив взгляд, меня совершенно сбила с толку.

Одновременно с этим пошли хомячки…

Это было просто нашествие хомяков, и вы зря улыбаетесь. Я уже всерьёз опасался подагры в следствии плохого сна, и психическое моё состояние меня пугало не меньше, и я невольно ловил себя на мысли, что всерьёз обдумываю мрачную фантазию, что их можно просто долбить лопатой…

Хомяки размножались с такой скоростью, что я уже всерьёз начал подозревать, что они готовят массовый побег, пытаясь своим количеством лопнуть клетку.

Подонок в зоомагазине нисколько не удивился. Плотоядно оглядев клетку, туго набитую хомячками, он с порога заявил, что хомяков возьмёт бесплатно и только с клеткой.

Я хмуро промолчал, и, оставив клетку на столе, ушёл не прощаясь.

Такие вот дела…

С тех пор советов жены я не слушаю.

Почти.

****

Нормативка

…Из армии я рвался домой, как голый в баню.

Сердце замирало до самой станции, помню. Мужики поймут меня. Думаешь – сейчас из вагона даже выйти не успеешь. Все люди ещё в поезде будут останавливаться, брови задирать:

– Товарищи!.. Тов… Товарищи!!! Это он!!!… Смотрите!!.. Алик из армии вернулся!.. Товарищи!.. Вот он!..

И летним громом грянет оркестр за окном. И огромная толпа на перроне, толкаясь и тесня друг друга, скрипя шарами надувными и роняя цветы, как один весело ахнет. И на шее повиснут сразу несколько, тормоша и целуя, а шум и смех оглушит, и толпа понесёт тебя в самую гущу, а в радостных криках я утону окончательно…

Короче говоря, волнительные предчувствия.

Но, выйдя на перрон, я, ни кем не замеченный, как и все прошёл сквозь вокзал. Люди тащили сумки, кто-то кого-то встречал, то там то тут восклицали, целовались. А я сел в первое же такси, и назвал адрес.

Называть родной адрес было непривычно… Два с половиной года не произносил его… Аж в носу защипало…

А потом почему-то даже обрадовался. На фиг меня целовать и тормошить с дороги-то? Я и не свеж, и не брит. Почти неделю добирался. Мне в Домодедово пришлось спать прямо в аэропорту, граждане. Потом сутки ждал поезда. Потом двое суток в поезде… На мне скоро грибы начнут расти. Лучше незаметно прошмыгнуть домой. Помыться, переодеться, и как ни в чём не бывало выкатить во двор… В магазин сходить, например. За хлебом. Сейчас вот выйду во двор, будто давно уже приехал. И вот канаю таким вот кексом, типа…

– Алик!

Иду не спеша. Руки в брюки…

– Алик!!..

Повернусь потом спокойно. Мол, простите, не заметил я вас всех… И тут начнётся.

– Товарищи!.. Он вернулся!..

Захлопают окна в родной пятиэтажке. То там, то сям удивлённые крики, беготня. А я иду не спеша так… Мол, ну «вернулся», ну и что в том особенного…

– Точно он?

– Да-да!.. Это он!.. Смотрите!…

– Я сама видела!.. В окно такая смарю, вижу – а там Алик идёт!!.. Представляете?!.. Сама видела!..

– Вон он!.. Смотрите!… Вон он!.. Вон-вон идёт!..

И сразу собирается толпа перед домом. Шум, гам… Пацаны на велосипедах остановились, глазеют… У всех рожи счастливые… Все лезут обнять, чуть с ног не сбили… Уф… Полчаса не отпустят.

…Перед домом никого не было.

Меня это даже немного задело. Я спокойно прошёл к подъезду. Поздоровался с женщинами на лавочке. Навстречу прошла Гулька с первого этажа. Сухо «здраськнула»… Подрасла, морковка… Почти с мою голову!.. Сиськи-то…

А дома была только сестрёнка!..

Открыла на звонок. Взвизгнула, повисла на шее и задушила.

Дрыхнет в обед. Учится. По вечерам допоздна «готовит сессию». До обеда дрыхнет, как суслик.

Пулей помывшись-побрившись, я бегу, благоухая одеколоном, высунув язык к Ней.

Её красивая мама через кухонное окно говорила мягко, но не улыбаясь, будто боясь, что я сейчас сделаю что-то страшное:

– А она уехала. Почти год назад. Ты это… Ты не приходи сюда больше, Алик. Не нужно. Наташа вышла замуж. Ты не знал разве?.. Не приходи, пожалуйста…

…Почти месяц я обалдело шастал по родному городу, и город спокойно жил, не замечая меня.

Всматриваясь в прохожих, я удивлялся, как редко я встречаю знакомые лица. Мой старинный дружбан, которого я не видел года три, сдержанно поздоровался, даже не думая кидаться в объятия:

– С армии пришёл?.. Х-м… А я зимой вернулся…

Покурили, разошлись.

…И вот непонятным образом я устроен в компанию.

Торгаши. Перепродают продукты. Пиво, шоколад. Начальнице меня рекомендовала старшая сестра, и начальница всегда подчёркивает, что я должен быть благодарен сестре. В мои обязанности входит странный перечень. Я водитель, сопровождающий, таскающий сумку с деньгами, просто присутствующий рядом. Весь день я выполняю поручения начальницы. Отвези-привези-подожди. Очень быстро у начальницы ко мне проявляется искренняя симпатия.

– Алик – простой водитель!, – громко отчитывает она опять кого-то за дверью, – а и то лучше тебя ориентируется в отчётности!.. Любую работу ему доверить можно!.. Ни то, что вы!..

Во время наших поездок она бесконечно говорит по телефону, ей диктуют цифры и она жестами просит меня то записать, то запомнить что-то: