Берта Рокавилли - Месяц до Армагеддона. Рассказы Страница 2

Мыш, знающий всё это по себе (в школе уроки не делал, в классе со слуха запоминал, а кругом все завидовали), в очередной раз вклинился в разговор, оттеснил девушку без лица и проторчал в чате до глубокой ночи. Осознав, что ему интересно общаться с Крысей вне зависимости от того, сколько этой особе лет, он заглянул на ее личную страничку, узнал, что она тоже москвичка, и прочел следующее:

Когда ты счастлив, не хвались,Столь хрупкий дар сохранней будетБез всяких лайков. Берегись —Любое чудо зависть губит.Несчастен ты – не голоси,Как потерпевший. Всё не вечно!У Бога милости проси,И боль не будет бесконечной.

Чтобы соответствовать, разместил у себя на стене чужое, ворованное здесь же, в сообществе:

Словно два магнитажопа и кровать,трудно от кроватижопу оторвать, —

и попросился в друзья. Она приняла. Приближалась самая красивая пора золотой осени, и Мыш уже надеялся пригласить ее на свидание, когда у него совершенно трагическим образом украли ноутбук.

– Вот, б***, никогда не жили по-европейски, и не х** начинать! Дома надо работать за компьютером, а не в кафешках! – отчитывал он сам себя, понимая бессмысленность сетований – это было всё равно что бить кулаками мебель, о которую ударился.

Вместе с этой потерей автоматически произошла и потеря всех контактов. Попытка войти «ВК» со стационарного компа ни к чему не привела – пароль был сохранен только в лэптопе, Мыш даже примерно не помнил, из каких букв он состоит, имя было выдуманное – стыдно сказать, – Бэтмен, с киногероем на аватарке! Довыпендривался! Случилось полное и катастрофическое обнуление всего, даже скудного заработка. Зарегистрироваться заново под тем же ником невозможно – правила! Обращение к давнему знакомому программисту ничего не дало: тот лишь вяло отбрехивался, ссылаясь на тотальную занятость, вместо того, чтобы помочь. Да и что он мог сделать? Хакнуть «ВК»? А смысл?

Недели три Мышкин пил и смотрел сериалы. Компанию ему составил Гарик, такой же надомник, с которым он сотрудничал в сети, но вовремя успел вывести знакомство за пределы интернета. В молодые годы Гарик ответил на грубость, его ударили, он ударил в ответ и сел за превышение самообороны. После отсидки эмигрировал в Израиль, пожил в кибуце, вернулся горячим русским патриотом. В этом году, уже будучи очень солидным человеком, отцом семейства, стал рецидивистом – отсидел трое суток за нарушение ПДД, чтобы не лишаться водительских прав на год. К ситуации он относился с юмором, всегда говорил, что у него черный пояс по сарказму и цитировал Харпера Ли: «Жизнь еще продолжается, но судьба уже закончилась».

Пили под телевизор, ругая пиндосов, майдаунов и либерастов. По ходу пьянки выяснили, что вундеркинда Дениску и полиглота Гарика в 1985 году поощрили путевкой в «Артек», и они жарились на солнышке одновременно, хотя и были в разных отрядах. Желтенького парня из Вьетнама и шоколадненького с Кубы знали оба – они отлично в шахматы играли.

– За интернационал!

– За Коминтерн!

– Страна рождения определяет менталитет: в Израиле наши евреи не приживаются, они по менталитету более русские, чем евреи. Тебе ведь, к примеру, все равно, какой национальности Шойгу?

– Он русский!

– Правильно! Все, кто любит Россию, вправе называться русскими. Нас такими сделало советское воспитание.

– Вон то заднеприводное чмо, – с экрана развлекал весь мир украинский политик, – тоже получило советское воспитание.

– Не путай советское воспитание с отсутствием воспитания! – и они наливали по следующей, после чего неизбежно соскальзывали в философию.

– Весь этот базар по поводу того, что человек – сам кузнец своего счастья – безбожная теория, создающая иллюзию власти над собственной судьбой. Всё это – похмельный бред. Потому что все мы в руке Божьей, – говорил Гарик. – Или что же получается, я краснодипломник, сам себе сковал две судимости?

– Согласен, – бубнил Мышкин, который привык за последнее время изъясняться лайками и с трудом от этого отвыкал. – Я тоже в этом году собирался ковать свое счастье. Лучше бы и не знал ни про какой астероид, бляха муха! Много знания, много печали, как говорил Соломон, или, если по-нашему, больше знаешь – крепче пьёшь.

Протрезвел Бэтмен, когда кончились деньги, чтобы заняться продажей машины, ржавеющей на газоне под окнами, – надо было на что-то жить. В очередной раз он выглядел перед женщиной полным мудаком и ничего не мог с этим поделать. Подумать только, попросился в друзья и сгинул! Она, наверное, думает, что все мужики – козлы… Впрочем, она так думала и до знакомства с неким Бэтменом, возможно, ей вообще пофиг.

Пока стена дождя за окном сменилась мелкой моросью, Мышкин успел подвести итоги десяти прошедших месяцев этого во всех смыслах очень важного года. Итак, месяц потрачен на конфликт с дубинноголовым боссом: попробуй что-нибудь доказать абсолютно безграмотному человеку, уверенному в своей правоте. Еще месяц на поиски работы. Потом полгода ушло на подкаты к Кысе, которая, теперь это можно сказать с полной уверенностью, потеряна. Ну, и месяц на запой, куда ж без этого. Остался всего месяц. Темпы общения в сети не годятся, надо выходить в оффлайн. Как говорится, удача улыбается смелым… А потом долго ржет над ними!

Мыш принял душ, побрился и с подергивающимся глазом пошел в ближайший бар.

Ненавистных караошников с их неизменной «рюмкой водки на столе» не было. В уголке щебетали симпатичные молодые девушки, но Олег не знал, о чем говорить с людьми девяностых годов рождения – поискал глазами кого-нибудь постарше. За барной стойкой светился прикрученный намертво телевизор. Поскольку вечер был не футбольный, шел сериал про Екатерину II, с участием звезд и дорогими декорациями. Перед теликом одинокая дама с мохито вполголоса материлась; высокий табурет давал ей возможность продемонстрировать красивую линию бедра. Бармен одобрительно кивал, клиентка вдохновенно продолжала:

– Год назад уже сняли точно такую же хрень! Одни и те же мизансцены, те же ляпы, одинаково расставлены акценты, даже отрезок времени взят тот же самый – до коронации. Вроде как после воцарения и неинтересно: подумаешь, пятьдесят любовников! Обидно за хороших артистов, замаравшихся в этой халтуре. Но!.. – она подняла вверх наманикюренный пальчик, – Всё становится ясно, как только мы вспомним голливудскую продукцию 1990 года «Екатерина молодая» – всё взято оттуда. Про другой период надо книжки читать, материалы собирать, а это так скучно! Вот, к примеру, восшествие на престол Елизаветы Петровны, незаконнорожденной, оттесненной от трона – до сих пор не экранизированная захватывающая история, но чтобы ее снять, надо перелопатить горы материала.

Дама была приятной наружности, в марафете и в той степени опьянения, когда знакомство может быть продуктивным. Мыш, поставивший себе целью во что бы то ни стало найти ту, что не только скрасит оставшееся до Армагеддона время, но и сможет поддержать разговор, решил вмешаться в ее монолог:

– Наши «творцы» подождут, пока про Елизавету снимут на Западе, а потом уж начнут работать над своей версией по готовым лекалам – так ведь намного проще.

– Су-у-ки! – согласно закивала дама. – Я на днях видела фильм «Дуэль. Пушкин – Лермонтов». История в сослагательном наклонении. Снят плохонько, с минимальными затратами, но сценарий на пять баллов. Люди работали над историей, писали правдоподобные диалоги, правдоподобную версию, в которую хочется верить, даже стихи. Вот во что следовало бы вложить средства, привлечь звездный состав – в оригинальный сюжет, а не во вторсырьё. Но никто не хочет торить тропку, все хотят идти по протоптанной.

– Когда у красивой женщины есть еще и мозги, она представляет собой проблему, – закинул первую удочку Дэн и заказал им обоим еще по мохито.

Дама нецензурно улыбалась в ответ, но коктейль взяла и продолжила поносить Первый канал:

– Вы представляете, они меня забанили! Внесли в черный список! Чтобы удалить из контента экстремистскую информацию, нужно постановление суда, на это уходит около трех недель. А чтобы забанить человека, который не матерится в пабликах (я там не материлась, честно!), не разжигает национальную рознь, но умеет изъясняться без смайликов и упрекает Первый канал в пропаганде пошлости, ничего этого не нужно – ррраз и всё!.. Как я понимаю Сократа!.. – и дама пустилась в пространные рассуждения о том, что интеллект в нашем обществе не только не востребован, но и подвергается остракизму. Мышкин, уволенный как раз по этой причине, очень хорошо ее понимал: