Алиса Орлова-Вязовская - Возвращение барона Блутзаугера Страница 2

Фридрих решил не рассказывать матери о встрече в лесу и, придав лицу беззаботное выражение, присел возле нее.

– Да совсем заговорился со старым Тобиасом, бедняга живет одиноко и должно быть, перемолвиться с кем-то, ему выпадает не часто. А как вы провели этот день? Слышал, что в замке все ищут лекаря, неужто вы оступились и нуждаетесь в его помощи?

– Вот несносные дамы. – Рассмеялась королева, – да я и впрямь немного повредила ногу, но вполне обошлась примочками, что сделала старая Мария. И господин Шварц нужен совсем не мне. Представь сынок, какое удивительное происшествие случилось с нами сегодня…

Но тут в покои королевы вошел старик лекарь. Тощий словно вязальная спица, важный и чопорный. Шварц поклонился королю и королеве, и замер в ожидании разрешения начать разговор.

– Ах, господин лекарь, как чувствует себя моя подопечная? – Воскликнула королева.

Шварц неторопливо поправил вечно спадающие с острого носа очки, и степенно произнес:

– Я как раз шел доложить вашему величеству, что бедняжка пришла в себя и может говорить. Но к несчастью, память к ней не вернулась, словом, толком разузнать подробности нам не удастся.

– Должно быть, вы сурово говорили с ней. Уж лучше я все выспрошу с лаской и материнским участием. – И королева решительно направилась к двери, опираясь на руку герцога Манфреда и слегка прихрамывая.

По ее поручению, рассказать, что же приключилось, досталось двум фрейлинам. Перебивая друг друга, охая и ахая, они поведали Фридриху о странном происшествии.

– Представьте, господин король! В перелеске лошадь нашей королевы ни с того ни с сего встала как вкопанная, задрожала словно в ознобе, да еще поднялась на дыбы!

– Да, да, ужасно! Бедная госпожа Ангелика так и рухнула вниз, не удержавшись в седле!

– Мы чуть Богу душу не отдали со страху, что она разбилась насмерть!

– Словом, пока служанки давали нам флакончики с душистой солью, что бы прийти в себя, курфюрст Леманн крикнул, что госпожа королева жива и лишь немного подвернула ногу.

– И мы стали молиться Святой Деве, и благодарить ее за чудесное спасение.

– А нельзя ли рассказать покороче? – Сердито воскликнул Фридрих, у которого уже голова разболелась от трескотни фрейлин. Они обиженно поджали губы и продолжили.

– Госпожа королева нипочем не желала отправиться домой, пока не узнает, от чего ее послушная лошадь вдруг так взбесилась.

– Нам, конечно, тоже стало любопытно и вот, раздвинув ветви орешника, мы увидали…

– Ах, до сих пор душа в пятки уходит…

– И сердце словно выскакивает из груди…

– И что же вы увидали? – Нетерпеливо спросил король, топнув ногой.

– Вообразите, ваше величество, под кустом прямо на прелых листьях лежала нищенка!

– Всем показалась, что бедняжка мертва, и мы опять упали в обморок.

– Но храбрый курфюрст дотронулся до ее руки и объявил, что несчастная еще дышит.

– Представьте наше удивление, господин король, когда ваша матушка повелела доставить нищенку в замок и позвать к ней лекаря!

– А по-вашему, надо оставить несчастную помирать в лесу? – Глаза Фридриха потемнели от гнева.

– Но, господин король! Она была такая грязная, вся в лохмотьях, что и дотронуться – то противно!

– Нищие вечно умирают в самых неподходящих местах, зачем же брать их в королевский замок?

– Добрые люди бездомного щенка не оставили бы на дороге! – Возмущенно воскликнул Фридрих и вышел из комнаты, хлопнув дверью.

– Что так рассердило короля? – удивленно переглянулись фрейлины. – Мало ли бедняков помирает вокруг, не подбирать же их всех! И потом, честные люди отходят в иной мир в своих постелях, в окружении родных, а не шатаются по дорогам. Жаль, что красавец король так и не может распрощаться со своими простонародными привычками. Вместо того что бы устраивать балы, да надевать прекрасные костюмы, все якшается с недостойными людишками.

Тут фрейлины спохватились, что Фридрих отправился смотреть на спасенную нищенку и стремглав помчались за ним, сгорая от любопытства.

«Брунгильда»

Бедняжка, найденная королевой, оказалась совсем юной девушкой. Ах, как хороша она была. Золотистые волосы спускались локонами на плечи. Кожа белоснежная, словно у принцессы. Прекрасные голубые глаза и розовые щечки. Несчастная лежала в постели, вокруг суетились служанки, поправляли подушки и подносили питье. Королева Ангелика сидела рядом и ласково разговаривала с ней.

– Моя бедная Брунгильда, раз ты не помнишь даже своего имени, я буду так звать тебя. Дорогая, ты останешься жить в замке сколько пожелаешь. А когда память к тебе вернется, мы тот час разыщем твоих родных.

– Вы так добры, госпожа королева! Верно, родная матушка не могла быть ласковей. – Прошептала девушка и зарыдала, уткнувшись в одеяло.

– Ну – ну, успокойся, бедняжка, все твои мучения закончились. Ты нашла приют у добрых людей. Постарайся выспаться хорошенько и оставь горькие мысли. Завтра я вновь тебя навещу.

Королева заботливо поправила кружевной ворот рубашки Брунгильды и велела всем покинуть спальню и дать, наконец, больной покою.

Время и впрямь было позднее, придворных одолела зевота, глаза слипались. Когда король и королева скрылись в своих комнатах, все с облегчением отправились восвояси.

Лишь старый герцог Манфред, задумавшись, прогуливался по галерее замка. Фридрих, взяв свечу, вышел из своей комнаты и увидал старика.

– Какие думы мешают вам заснуть, господин Манфред? – Ласково спросил король.

– Верно бессонница, как у всех стариков, – улыбнулся герцог. Но взгляд его был серьезным.

– Мы одни, господин Манфред, немало нам пришлось терпеть бед, да выдержать испытаний бок о бок. Не станем ходить вокруг да около и скажите на прямую, что томит вашу душу и не дает спокойно заснуть?

– Да, мой король, ты прав. Меня беспокоит сегодняшняя история с королевой.

– Но матушка всегда отличалась добротой и состраданием. Должно быть, память о собственных скитаниях и мучениях дала ей решимости приютить бедняжку.

– В доброте королевы ничего не удивило меня. Однако странным мне показались мелочи, на которые, пожалуй, только я и обратил внимание.

– Назовите их, господин герцог, – насторожился Фридрих.

– Ну, например, бедняжка Брунгильда уверяет, что провела много времени в трюме корабля, связанная по рукам и ногам. А на запястьях ее нет никаких следов от веревок. Говорит, что она была пленницей морских разбойников. Хотя я стар и живу на свете давно, о лесных разбойниках я слыхал, но о морских слышу впервые. Да и в то, что долгое время несчастная скиталась по лесу и терпела голод и холод, верится мне с трудом. Ты сам частенько голодал и повидал многих, помирающих голодной смертью. Разве были у них такие гладкие розовые щечки?

Сердце Фридриха сжалось от тоски. Выходит, сама королева впустила в замок посланника Блутзаугера? Ах, как тяжело сражаться с подлым врагом! Вместо открытой честной битвы, обман и вечное коварство!

Видя, как изменилось лицо короля, герцог Манфред положил руку ему на плечо.

– Не торопись с решением, Фридрих. Может статься, мои стариковские мысли ошибка. Раз уж тень Брунгильды падала на подушки, и отражение ее было в каждом зеркале, она не вампир, подосланный бароном. Остается надеяться, что в полнолуние прекрасная девушка не превратиться в оборотня. Знай, король, в память о твоем отце, великом Хельмуте, да из моей искренней дружбы с тобой, я не допущу несчастья, даже ценой собственной жизни.

– Благодарю вас от всего сердца, господин Манфред! – Пожимая руку старика, воскликнул Фридрих.

Простившись со старым герцогом, король направился к узкой крутой лестнице, скрытой от посторонних глаз тяжелым гобеленом. Лестница вела в одну из башен замка. Оконца башни были такими узкими, что лунный свет едва заглядывал внутрь. Посередине комнаты, на постаменте затканным сиреневым шелком, стояла мраморная статуя Королевы Эльфов. Возле нее, на резном деревянном столике лежала книга предсказаний. Король бросил мимолетный взгляд на страницы книги. Как всегда, за последние годы, страницы были пусты. Фридрих бережно провел по мраморной руке статуи.

– Бедняжка крестная, – прошептал он, – я так и не нашел средство освободить тебя.

Легкий ветер коснулся волос короля. Он огляделся, комната так же пуста и ничего не изменилось. Но стоило ему вновь коснуться руки крестной, как на ладонь его упала капля воды. Не прошло и минуты, капелька превратилась в розоватую жемчужину и скатилась на пол с легким стуком. И вдруг, откуда-то посыпались жемчужины, словно из разорванного ожерелья. Бусинки подскакивали, ударяясь о плиты пола, и катились, словно градины по мощеной дороге. С удивлением Фридрих увидел, что жемчужные слезы падают из глаз Королевы Эльфов. Вскоре, поток жемчуга иссяк, и на мраморном лице появились мелкие трещины, словно морщины, состарившие молодую женщину.