Александра Климт - ПЛД*. Последнее лето детства Страница 2

– Первого мая поддерживаем коммунистов, … из решений больше ничего. Появился новенький. Точнее, не совсем новенький, он как бы с Тимом знаком давно. Может

ты знаешь такого: Юревич Стас? Он «абортыш»

– Стас? – задумавшись помедлил, – нет, я таких не знаю. Абортыш? Ты уверенна? Откуда абортыши у Тима в друзьях? Тим же стерилизует свое окружение и абортышей не выносит. Да и сколько ему лет? 12 что ли?

– Не, он не стандартный абортыш, его в 10 лет отдали в детдом, но мать у него есть и сестра, а тогда как раз китайцы ещё не определились со всеми векторами

своей программы, они тогда ещё брали на воспитание взрослых детей. Вот он и попал под их программу. Но он какой-то мутный. Он и в Лицее успел поучиться,

оттуда Тима и знает, но при этом и в китайской гимназии был, учится где-то на заочном и хочет скоптить на запад. При этом ещё и в ФНО пришел. Какой-то Фигаро. Я бы ему не доверяла.

– Ну, то что скоптить хочет на запад не удивительно, 80% абортышей хотят уехать отсюда, китайская программа такая, для них наша страна только инкубатор, а дальше они своих на весь мир расселяют.

– Я думала об этом… Ладно, шут с ними с этими китайцами. Ты то чего тут? Что у тебя случилось?

– Да, ничего, я просто тут переночую.

– Ладно, не хочешь рассказывать не надо. Но я домой пойду, поздно уже и я устала.

– Хорошо. Завтра я на штабе буду целый день. А ты придешь?

– Пока не знаю, но если что увидимся.

Леся поднялась на этаж выше и зашла в квартиру.

____

Дома все спали, она тихо разулась и ушла в ванную. Вода согревала её тело. Она закрывала глаза и немного дремала. Опять мессенджер – подумала она, заметив мигающий огонек на телефоне. «Сладких снов, кисочка!» – полное банальности сообщение, на минуту её это даже умилило.

Разгоряченная после ванной она мгновенно заснула вместе с открытым на сообщение мессенджере, она так и не придумала ответ.

3

Новое утро нового дня! – вещал утреннюю программу телевизор в зале.

«Мама собирается на работу. Посплю ещё чуть-чуть, уходя она меня разбудит»

Провал в сон.

Тихо.. Мама ушла, не разбудила. 7.30, на пары к 9.50. Время ещё есть.

___

Погода выдалась славная, солнце, тепло, настоящая весна. А люди спешат на работу, спешат, спешат, спешат. Не смотрят друг другу в глаза, правда, это не так уж и страшно, атмосферу весны портят патрули. Они ходят не только по ночам, но и днем, а в метро усиленные проверки, металлоискатели почти на каждой станции. Усиленные меры защиты после теракта, который был ещё при втором правлении, «виновных» тогда поймали и казнили, а усиленные меры оставили. Да, что уж там, под эти усиленные меры теперь можно было делать все, в новых зданиях и жилых домах тотально устанавливали камеры слежения, а видео с камер стекалось прямиком в ГУБ – Главное Управление Безопасности, а там уже материалы использовали как заблагорассудится. В скором времени ГУБ готовил введение тотального чипирования населения, опять же для обеспечения безопасности.

Две остановки до станции пересадки, оттуда ещё две остановки. Университет Искусств и Современных Знаний. Леся подошла в холле к информационному табло, быстро нашла свое расписание. Первый этаж, большой лекционный зал, лекция по психологии искусства. Потом форточка, а дальше лекция по истории правления. «Тьфу, зачем в университете искусств эти идеологические дисциплины».

Леся заняла место на последнем ряду в лекционном зале. Молодая преподаватель читала лекцию монотонно, по учебнику. Леся листала свой конспект, проглядывая картинки, нарисованные во время скучных занятий. Рядом сидели однокурсники – студенты разных групп одного факультета. Странно все-таки зачем люди поступают в университеты. Вот этот парень, кажется Володя, он всегда такой веселый, живет в общежитие, на лекциях ничего не записывает, в клубе с пятницы по понедельник сидит, тусуется. Как-то заговорила с ним о патруле, а он: «а мне пофигу, они в 5 утра людей не трогают». Конечно, пьяных тусовщиков они не трогают, а если ты прилично выглядишь и не навеселе, обязательно прицепятся, начнут проверять доступ.

Или вон, Надька, приехала из своего Дзержинска и радуется, на первых курсах ещё засматривалась на парней столичных, студентов. А сейчас, что ты, ей сразу и все надо, спит с каким-то капитаном национальной полиции, по сути таким же шакалом на побегушках, что и патрульные, только он по городу не шатается, он в отделение сидит и «подозрительных» допрашивает. Как-то после разгона демонстрации она так радостно носилась и всем рассказывала, что «наконец-то убрали этот сброд с площади. А то всем жить мешают», ох и разозлила она меня тогда, я то там накануне была и стояла до позднего вечера, а рано утром всех и «постелили». Сказала ей тогда, что мол и меня в сброд запиши, только почему-то по табелям я в пятерке лучших, а она даже в тридцатку потока не входит, наверное, «сброд» лучше её соображает. Обиделась тогда. Подружка тогда за неё вступилась, Таня, такая вся правильная, степенная, отличница. Говорит: «конечно, там не глупые люди, но надо свое мнение другим способом отстаивать, а не мешать жизни города, занимая главную площадь». Таня, конечно, молодец, этакий миротворец – и нашим и вашим, но не нашла как парировать на мое «а как же свобода мирных собраний? У нас в Конституции гарантирована, вот они мирно и собрались». Сказала только «делать вам нечего Леся, отучись, а потом будешь отстаивать, обидно же будет если из универа отчислят». Вот как они так могут? Все всё понимают и все со всем смиряются. Вот что с ними дальше то? Получим мы эти дипломы и что? Ну будем работать за 3 рубля в онлайн альманахе «Культура», кто-нибудь будет детей в школе учить Истории Искусств или театральные кружки организовывать. Самых крутых и «подмазанных» возьмут в театры, и то, если возьмут. Да и что там? Будут ставить водевили и оперетки с 3D эффектами, но без смыла. Потому что смысл надо в министерстве утверждать, потому что на смысл нужно разрешение. Потому что думать – это привилегия, а не право, уже давно. Надька, так та, замуж выскочит за капитана своего или за кого выше рангом и будет детей строгать на социальную квартиру в столице. Противно.

– … всё, что я сегодня говорила на лекции, будет в тесте на зачете, так что внимательно перечитывайте конспект. – резюмировала свою лекцию молодая преподаватель. – Все свободны.

Леся закрыла конспект и направилась к выходу, в дверях столкнулась с Надей.

– Леся, а в какой аудитории история правления? Не помнишь?

– В 302 кажется…

Леся спешно пошла по коридору к выходу из университета, ещё полтора часа у неё были законно свободные, надо было за это время доехать до штаба, если попасться на глаза патрулю во время лекции могут появится проблемы.

4

На выходе из метро её все-таки остановил патруль:

– Куда направляетесь?

– На обед, форточка между парами.

– Вашу карту студента, пожалуйста. – Леся достала из рюкзака кошелек с карточкой, передала патрульному. Тот просканировал её переносным валидатором, зеленый огонек, наименование университета и надпись: свободен.

– Всего доброго, не опаздывайте на пары после обеда.

Леся ничего не ответила и в недоумение посмотрела на патрульного. Она дождалась пока патруль скроется за углом и быстро пошла к штабу. Конечно, при желании все её передвижения можно было легко отследить. Глупо было бы полагать, что напротив штаба ФНО нет камер ГУБа, но пока Леся не была столь интересна ГУБу, там сидят такие же ленивые задницы как и во всем правление, пока ты не засветишься с активностью, а их не пнут, за твои делишки, они тебя трогать не станут. Но уж если возьмутся, то уничтожат, не физический, но социально полностью. Найдут все прогулы пар, все не вовремя сданные тесты и отчислят из университета, для девушки это ещё не так страшно, а для парней это означает отправка в армию. А если ты по каким-то причинам в армию не годен, то обязательное трудоустройство (и для девушек тоже), а работа – это дополнительная форма контроля, там уже не прогуляешь, там не такие карты контроля как у студентов, плюс – другие способы влияния на твою деятельность, на твою жизнь. В стране и с образованием хорошую работу днем с огнем не найдешь, а без образования, да ещё и со строптивым характером быстро пойдешь в работники городской свалки, т.к. больше никуда тебя не возьмут.

С такими мыслями Леся распахнула тяжелую деревянную дверь штаба.

– Жина, привет! Слушай, у руководства нет средств поставить на штаб дверь полегче? Невозможно же открыть.

– Это для надежности, вдруг нас будут штурмавать – иронично ответила Жина. Жина была несменной дежурной на штабе ФНО, она сидела за большой деревянной стойкой, стойка эта, кстати, видела ещё основателя ФНО – Дерона, который сейчас только и вещал что из-за границы и хаил как правление, так и современное ФНО. Сама Жина была не настолько стара и Дерона в стране она не застала, но лет 15 на ФНО уже работала и все время дежурной. В её обязанности входило встреча посетителей, ответы на звонки, продажа разнообразной литературы и поделок, все националистической направленности. Люди сами приносили книги или декоративные предметы на реализацию. Конечно, весь этот магазинчик был никак не зарегистрирован и в правовом поле существовал как «выставка». При желание отдел по нелегальной торговле накрыл бы это место за секунду, понадобилась бы всего пара тройка патрульных, т. к. Жина была щуплой женщиной, роста не больше метра шестидесяти и никакого сопротивления оказать бы не смогла. По инструкции ФНО в штабе всегда должен был находится кто-нибудь из руководства фронта, но это момент часто игнорировался.