Кайркелды Руспаев - Планета-волчок. Рассказы и сказки Страница 2

– М-да-а, – протянул я и добавил, желая ободрить ее, – Ладно, чего уж. Не переживай. Подумаешь, рассказ. Сколько я их еще насочиняю. Просто будем бдительнее впредь.

Я отослал секретаршу и приступил к работе, отказавшись от намерения звонить в редакцию. Что я мог им предъявить? Ни рукописи, ни черновика. Ни текста в компьютере. Открыв сейф, чтобы достать кое-какие бумаги, я замер. «Пропавшая» рукопись лежала на своем месте. Не веря глазам, я взял ее в руки и, перелистав, убедился, что она цела, вся до последнего листа.

– Корлан! Корлан! – позвал я, и секретарша вбежала в кабинет, встревоженная пуще прежнего. Возможно, она решила, что пропало еще что-то. Наверное, у меня было глупое лицо, когда я протянул ей рукопись:

– Вот он… рассказ. Оказывается, не украли.

– Да?! Где вы его обнаружили?

– На своем месте, в сейфе, – отвечал я, растерянно улыбаясь.

– С чего вы вообще взяли, что рассказ украден?

– Я купил в киоске Журнал и наткнулся на свой рассказ. Бросился сюда – нет рукописи. Я же обыскал сейф, не было!

Секретарша посмотрела на меня недобро, а я пробормотал:

– Значит, забрали только черновик…

Корлан положила рукопись рядом с Журналом и принялась сличать тексты. Я напряженно следил за ней, затем не выдержал и присоединился к ее занятию, остановившись за спинкой ее стула. Расхождений в текстах не было.

– Черновик, говорите? – сказала Корлан, взглянув на меня снизу вверх, – Но помнится, я, набирая с него, кое-что изменила.

Девушка смутилась под моим пристальным взглядом.

– Так… самую малость, – оправдывалась она, – Ну, некоторые слова… и пару предложений… Они показались мне не совсем удачными.

– Вот как! Я не знал, что моя секретарша еще и редактор по совместительству, – заметил я с изрядной долей иронии, возвращаясь на свое место. Корлан потупилась.

– Хорошо, – поспешил я переменить направление разговора, – Если выкрали черновик, который, как ты утверждаешь, не полностью совпадает с набором, то каким образом рассказ в Журнале оказался идентичным этому?

Я побарабанил по тоненькой кипе листов.

– Разве что вор исправил мои ошибки… и точно так, как это сделала ты.

И вновь Корлан окатила меня своим обиженно-расширенным взглядом.

– Каир Зейнулович, клянусь… – начала она, но я перебил ее.

– Не нужно клятв, Корлан. Я верю тебе. Ты тут ни при чем. Здесь поработал профессиональный взломщик. Только не сейфов. Взломали пароль в компьютере и скопировали текст. А черновик прихватили, чтобы оставить нас без аргументов. Все ясно. Успокойся и продолжай работать. Нам нужно извлечь из случившегося урок.

Корлан вернулась к себе, а я, не в силах приступить к работе, долго сидел, держа рукопись в руках и не зная, что с ней теперь делать. Выбросить? Жалко.

«Компьютер обчистили, черновик забрали, – думал я, – Смогу ли я предъявить эти листы в качестве доказательства? Вряд ли. Но ведь есть же эксперты, возможно, они смогут подтвердить мое авторство, сравнив этот рассказ с другими моими произведениями».

Но я не очень на это надеялся, так как данный рассказ был написан в другом ключе, в новой для меня манере. И все же я позвонил в редакцию Журнала. Мне хотелось хотя бы поговорить с этим Айнаевым. Мне ответил ответсекретарь.

– Вы не могли бы сообщить координаты Айнаева? – попросил я.

– Кто вы? И что, собственно, вам нужно?

Я назвался.

– Мне нужно поговорить с ним о рассказе, опубликованном вашим журналом, – объяснил я. И поинтересовался:

– Кстати, когда вы получили рукопись?

– Третьего мая.

Я поблагодарил и положил трубку.

«Третьего мая! – недоумевал я, – Почти месяц назад. Как же так? Я тогда только начинал обдумывать сюжет будущего рассказа. Ответсекретарь что-то путает, если только кто-то не зарегистрировал рукопись задним числом. И этот «кто-то» – сообщник Айнаева.

Я наведался в редакцию, но там заверили, что записи в книге регистрации корреспонденции сфальсифицировать невозможно, и в качестве доказательства предъявили пакет, в котором и поступил к ним рассказ; на нем стояли почтовые штемпеля. Я вернулся домой и позвонил по телефону, который мне дал ответсекретарь.

Отозвался мужчина. Я спросил Айнаева.

– Айнаев слушает, – это было произнесено знакомым голосом, только я никак не мог вспомнить, кому же он принадлежал, – Что вы хотели?

– Я насчет рассказа, опубликованного в Журнале.

– Ну и как? Понравился? Или у вас есть критические замечания?

– Нет, – отвечал я сердито, – Я, собственно, не по поводу его содержания.

– Да? – удивился Айнаев, – Что же тогда интересует вас?

– Меня интересует, как вам удалось заполучить его!

– То есть?

– Вы сами участвовали в краже или вы – скупщик краденого?

– ?!

– Этот рассказ написал я, – продолжал я, – Два дня назад я передал черновик секретарше, она набрала текст, распечатала и вчера вечером передала распечатку мне. Сегодня, обнаружив рассказ в Журнале под вашим именем, я выяснил, что текста в компьютере нет, а черновик пропал. Я требую объяснений! Я был в редакции, – там утверждают, что к ним рассказ поступил третьего мая. Белиберда какая-то!

– Слушайте, кто вы?

Я представился, но видимо моя фамилия не произвела на телефонного собеседника никакого впечатления.

– Да, в начале месяца я отправил рукопись в Журнал, – подтвердил Айнаев, – Но это мой рассказ.

– Нет, мой! Я требую, чтобы вы публично отказались от него и публично принесли извинения! Иначе я подам в суд. У меня есть свидетель – моя секретарша.

Айнаев бросил трубку. Я позвонил вновь.

– Послушайте! – он заговорил с заметным раздражением, – Обратитесь к психиатру, или я обращусь в полицию.

– Вы наглец! – возмутился я, – Присвоили рассказ и еще смеете угрожать!

– Отстаньте! Не присваивал я ничего. Кто вы и откуда взялись на мою голову?

– Я вновь назвал свою фамилию. Айнаев повторил и сказал:

– Не знаю такого. Не слыхал…

Чем очень возмутил меня. Я человек скромный, но тут не удержался.

– Как не слыхали?! Я известный писатель. Во всяком случае, в нашей республике меня знают.

– Да? – интонации Айнаева свидетельствовали о том, что он не верит ни единому моему слову, – Может быть, может быть…

Я был уверен, что он готовится положить трубку и что теперь наверняка отключит телефон. Поэтому смягчил тон и попросил:

– Знаете что. Давайте встретимся и поговорим. Эта история кажется мне странной. Я, конечно, не верю вам, но работники редакции… все же солидное, уважаемое издание. Да и штемпеля почтовые на вашем пакете… давайте встретимся и во всем спокойно разберемся. Назовите свой адрес, я приеду сейчас же.

Айнаев замялся. Думая, что он не хочет выдавать своего местожительства, я предложил:

– Или, если хотите, приезжайте вы ко мне. Я буду ждать вас снаружи, у подъезда.

Я назвал свой адрес и Айнаев согласился.

Ждать пришлось недолго. Возле моей машины припарковалась другая, как две капли похожая на нее. И, что поразило, номера совпадали. Правда, последняя литера у подъехавшей машины была другой. Но, когда вышедший из «Мерседеса» мужчина направился ко мне, я потерял дар речи – Айнаев словно был моим братом – близнецом.

Он тоже не смог скрыть удивления, взглянув на меня. Мое изумление удвоилось, когда на мое: «Каир Зейнулович» он отозвался эхом: « Каир Зейнулович».

– Значит, мы с вами тезки, – только и смог я произнести. Повисла продолжительная пауза, во время которой мы стояли, изучая друг друга.

Я опомнился и пригласил «двойника» в дом.

– Вы сказали, что я вор, – выслушав меня, сказал Айнаев, – А может, это вы пытаетесь присвоить чужое. Хотя я не понимаю, для чего это вам нужно. Посудите сами – вы утверждаете, что два дня назад изложили свой опус на бумаге. Даже если допустить, что его украли, никакое издание не способно опубликовать его в такие сроки. Взгляните на дату сдачи Журнала в набор.

– Но, тем не менее, рассказ сочинил я! – не сдавался я, – Ночами не спал, совершенствуя каждую мысль.

– И что? – видимо Айнаев все больше утверждался в мысли, что перед ним душевнобольной, – Вы исключаете возможность возникновения дельных мыслей в чьей-либо голове, кроме вашей?

– Нет, конечно! Но рассказ в журнале – зеркальное отражение моей рукописи.

Я пододвинул Журнал и рукопись к своему визави. Тот некоторое время занимался сличением и вернул бумаги тем же путем.

– С чего вы взяли? – возразил он, – У вас совершенно другая манера письма. Правда, сюжет одинаков, и мысли совпадают…

Я рассердился, думая, что он издевается надо мной. Но, еще раз изучив тексты, должен был признать, что Айнаев прав.

«Что за чертовщина! – думал я, совсем сбитый с толку, – Ведь мы с Корлан установили, что рассказ и там, и тут совпадает слово в слово!»