Оксана Юрьева - Я спрячу тебя от полной луны Страница 21

– Прости, я, наверное, напугал тебя похуже полной луны, – тихо произнес он, не глядя на Ирину, опускаясь на край дивана, – хочешь вискарь, – глухо спросил он, не оборачиваясь.

– Нет, Кирилл, я не хочу вискарь, – тихо ответила она и, вдруг, прижалась к его ссутуленной спине, обнимая его, щекой ощущая его горячую кожу и чуть подрагивающие мышцы. Он еще был в своем видении, там, в тех ночных кошмарах, так медленно отпускающих его. Ирина не требовала объяснений. Она молчала, слушая его дыхание, ощущая, как бьется его сердце, слыша, как он глотает виски. Она не мешала ему выходить из своих ночных видений, просто ей вдруг стало небезразлична терзающая его боль, она совершенно отчетливо поняла – его мир стал частью ее, независимо от того, нужно это ей или нет. Хочет она этого или отвергает. Он просто гармонично и незаметно отодвинул все назад и спокойно, как-то неизбежно занял все ее личное пространство. И это не приносило огромной радости, это пугало ее. Ее законченную фаталистку, уверенную в неизбежности краха личных отношений.

Кирилл потянулся, ставя стакан на пол, освобождаясь осторожно из объятий Ирины, и повернулся к ней.

– Я не хотел превращаться в оборотня, – глядя прямо ей глаза, произнес он.

– И давно ты пребываешь в своем аду, – тихо спросила Ирина.

– Ты очень точна в аду и поверь, в заслуженном аду. —

– Хочешь рассказать? —

– Обязательно, если можно в другой раз.-

– Тогда проехали, – улыбнулась ему Ирина, – уже почти рассвело, может, попытаемся заснуть.-

Она почти мгновенно провалилась в спасительный сон, сразу же, как только очутилась в горячих объятиях Кирилла. Требовательный луч солнца разбудил ее, рассыпаясь зайчиками, сталкиваясь со стеклянной поверхностью этажа. Кирилла рядом не было. Ирина осторожно спустилась по лестнице и тихонько прошлепала по коридору в направлении туалетной комнаты.

Она, зябко кутаясь в махровый халат, прихваченный в ванной, стояла на террасе, наблюдая, как в утреннем тумане, легкой дымкой накрывающей гладь пруда, появляется над его поверхностью сильное тело и снова пропадает, в резком движении разбрасывая вокруг себя мириады брызг. Казалось, Кирилл, в немой ярости борясь с водной стихией, отдавал свои ночные ужасы этой переливающейся, рассыпающейся в брызгах, замыкающей свои объятия над упавшим в нее телом, субстанции, растворяя в ней последние видения ночи.

«Странный, странный, даже очень» – возникло в голове утверждение, но притяжение, которое он рождал, уже вырвалось на свободу и существовало отдельно от Ирины, еще сильно сомневающейся в праве существования этого притяжения.

– Привет, – махнул он рукой, выныривая, мотая головой, так смешно по-собачьи, отряхивая волосы.

– Привет, – улыбнулась ему Ирина, – давай вылазь уже, будем завтракать, там Зинаида Андреевна оставила много вкусностей.-

Завтракали они на террасе и Ирина, оглядывая проснувшийся, шумящей птичьим гомоном лес, с удивлением вспоминала ночные страхи. Легкий ветер чуть сморщил гладь пруда, а из памяти ушли малейшие напоминания о ночных событиях, и Ирина с удовольствием тянула из чашки любимый кофе с молоком, улыбаясь заливающемуся искренним смехом Кириллу, рассказывающему о проказах своих племянников.

– Ну что продолжим наш уикэнд? – наконец произнес Кирилл, решительно ставя пустую чашку на стол.

– Ты что-то предлагаешь, – протянула Ирина, совершенно расслабившись сидя, вольготно вытянув ноги и опершись на спинку плетеного кресла. Честно, она вообще была бы не против, без всякого энтузиазма, вот так просто, сидеть у пруда, наблюдая за бегом редких облаков, может даже немного тут же и перекимарить, но Кирилл был настроен явно несколько иначе. Он, словно прочитав ее мысли, резко поднялся и подошел к ней, протягивая руку.

– Не верю, что ты лентяйка. Пойдем, переоденемся и немного прогуляемся. Тут есть даже очень любопытные места.-

Уже через полчаса Ирина, переодетая в выданные ей вчера шортах и майке, довольно бодро шлепала в своих лодочках по лесной тропинке, на которую сразу же попали, выйдя через калитку в заборе, миновав просторные владения Кирилла.

Лес конца июля, пронизанный лучами солнца, чуть потерявший сочность красок присущих его зелени в начале лета, но все также наполненного звенящей прозрачностью лесного воздуха, совершенно кружил голову. Ирина топала, осматривая по ходу лес, но чаще бросая осторожные, оценивающие взгляды в сторону высокой, уверенно шагающей впереди, фигуры Кирилла. Ничего она не могла с собой поделать.

«Наверное, это и есть – пресловутый магнетизм», – опять выплыло в голове. Он повернул к ней лицо и неожиданно задорно подмигнул.

– Сейчас начнется самое интересное, давай руку.-

Он, осторожно поддерживая ее, помог перебраться через небольшой ров, наполненный журчащей прозрачной водой, бьющего где-то неподалеку родника и, пройдя еще немного, они, вдруг, оказались на вполне широкой выложенной бетонными плитами капитально устроенной дороге. Ирина даже не нашлась, что сказать. Дорога выходила из-за лесного поворота, словно из ниоткуда и уходила, теряясь во вплотную обступивших ее зарослях, уходя в никуда. Несмотря на то, что ей явно давно не пользовались, и в стыке плит уже прорисовывалась зеленью проросшая, по-хозяйски занимающее вдруг нарисовавшееся для нее пространство, лесная трава, дорога все еще производила впечатление мощи и долговременности, которую закладывали в нее при строительстве.

– Ничего себе, – не сдержалась Ирина, – шикарный футуристический пейзаж.-

– Я же сказал, что тебе понравится, – самодовольно выдал Кирилл, – пойдем дальше.-

Он уверенно взял ее за руку и спокойно повел по этой широкой дороге. Идти было легко. Жаркие лучи солнца рассыпались, пробивая кроны высоких елей по краям дороги, а гибкие ветви различных лиственных деревьев и кустарников, почти выползших на сами плиты, естественными зонтиками нависали над дорогой, окончательно даря благословенную в этот жаркий день тень и прохладу. Миновали небольшое озеро у дороги.

– Вот это да, – лишь и смогла выдохнуть Ирина, когда ее глазам предстала картина, которая была бы очень достойным естественным декорацией для какого-нибудь серьезного фантастического фильма. Лес стеной окружал явно рукотворную, когда-то по задумке тех же ваятелей, объемную плешь, впрочем, уже успевшую порасти молодыми деревьями и гибкими вездесущими кустарниками, но это добавляло увиденному какой-то нереальности, наполняя определенным мистицизмом. Солнце заливало эту фантастику и, наверное, поэтому Ирине не было особенно жутко. Дорога шла дальше, где в центре плеши возвышался огромный холм. По периметру плеши стояли четыре вышки с сохранившимися огромными линзами прожекторов, а по всему пространству плеши ржавели редкие остовы брошенной техники, какие-то кабины машин, и даже небольшой автобус, в проемах бывших окон которого трепетали на набегающем иногда ветре зеленые листочки хрупких молоденьких осин. Бетонные столбики, обозначающие границу плеши, еще где-то держали прикрепленную к ним колючую проволоку, но по большей части ее рогатульки торчали из травы колючими змейками, упав от естественных причин или сорванные чьей-то рукой, ржавея на бледном песчанике.

– Вот он – фантом прошедший эпохи, призрак ушедшей империи, – вдруг тихо протянул Кирилл. Ирина лишь вопросительно глянула на него.

– Это бывшая ракетная база, часть щита защищающего когда-то Москву. Когда-то запретная территория.-

Они молча двинулись вперед по бетонным плитам. Дорога привела прямо к холму оказавшимся огромным ангаром, в котором видимо и стояли ракетные установки, пущенные в утиль. Мощные железные ворота, когда-то сверхсекретного объекта открыты настежь, словно зазывали редких любопытствующих убедиться в полной пустоте своего чрева, когда-то начиненного новейшими достижениями оборонной промышленности, воплощением дерзаний все далее улетающей в глубины непознанного научной мысли заката эпохи великого государства. Ирина осторожно шагнула в ангар, дышащий холодом и влагой, несмотря на наружную жару. Она с любопытством оглядывала пустой зал. Какие-то разбитые детали чего-то, спутанные клубки проводов, даже обрывки каких-то бумаг. Впрочем, внутри хранитель ракетного комплекса был не очень глубоким, но высота поражала. Поражала глобальность осуществленного замысла, поражала глобальная заброшенность.

– Когда бы ты еще побывала на территории супер секретного объекта, – вполне серьезно глядя на нее произнес Кирилл, – хотя бы в таком виде, – тихо добавил он.

– Пойдем отсюда, я хочу к твоему пруду я… честно, вполне удовлетворила свое любопытство, – Ирина поспешила из полумрака влажного чрева холма на залитую солнцем плешь.

– Ты даже не полезешь на вышку, оттуда видна крыша моего дома, – удивился Кирилл.