Игорь Левашов - Противостояние. Эпизод 1 Страница 21

Мы успели покинуть машины, прежде чем зверь подцепил одну из них и отбросил метров на тридцать в сторону воды, затем бросился к ней ближе и начал убивать тех, кто в ней находился.

– Огонь, ребятки, и не жалеть патронов, – кричал Стен, и мы не жалели.

Горп уже имел многочисленные ранения, но, мне кажется, раны не доставляли ему особых проблем.

– Бейте по конечностям, его надо как—то остановить, – продолжал кричать Стен, стреляя по горпу из пулемёта.

Слейтер ухитрился произвести неплохой выстрел из гранатомёта, которым горпу оторвало правую лапу, и он сник, потерял равновесие и, встав на колени, повернул голову в нашу сторону. Я увидел его глаза, они были полны ненависти. У меня вдруг опустились руки, мне стало жаль его. Пока я это обдумывал, горп для себя всё решил и сделал свой последний бросок в нашу сторону. Его грозный рык сопровождал этот прыжок, в котором он когтями оставшейся лапы разрывал попадавших в его зону бойцов. Мы стреляли в него из всего: из автоматов, бластеров, пулемётов… Но его, казалось, уже ничто не могло остановить. Он шёл на смерть и шёл совершенно осознанно. Буквально в последний момент мне удалось достать гранату и бросить её в сторону горпа, который уже нацелился на меня. Прогремел взрыв, одновременно с которым мою грудную клетку что—то пронзило, я почувствовал ужасную боль и то, как мои лёгкие наполняются кровью. Я начал терять сознание и мысленно прощаться с жизнью.

Как позже я узнал, в моей груди застряли когти от оторванной лапы горпа, которая вонзилась мне в грудь и разорвала её, сломав большую часть рёбер и повредив внутренние органы. В его глазах я видел не меньшее желание нашей смерти, чем мы желали её этому существу, которое сами довели до такого состояния.

Я очнулся от запаха нашатыря, бившего в нос, и не смог пошевелиться, хотя и делал всё для этого. Ничего кроме головной боли это мне не дало, меня вдруг стало тошнить, и я даже застонал.

– Нет, нет, даже не пытайся, как минимум неделю ты пролежишь в таком состоянии, ты и так молодец, я уже и надежду потерял на твоё спасение, а ты держишься молодцом, так и продолжай, – услышал я чей—то голос.

– Где я, – с большим трудом выдавил я из себя эти два слова, после чего почувствовал привкус крови во рту.

– Ты, наверное, хочешь спросить меня, на том ты свете или на этом, – усмехнулся незнакомец, – конечно на этом! Надо заметить, это мне стоило большого труда. Собрать твои ребра было совсем не просто, а прочистить лёгкие – это тоже колоссальный труд. Моими помощниками была твоя молодость и воля к жизни, это и спасло тебя. Кстати, тебе повезло. Ты один из немногих, кто уцелел в схватке с горпами. И кому только в голову взбрело охотиться на них. Если ты хочешь знать, кто я такой, не утруждай себя, это тебе не добавит бодрости. Я странник дорог, жажду приключений и по счастливой случайности, заметь чисто случайно, оказался именно на этой планете. Все говорят, что я врач от бога, наверное, это так. Ещё в детстве я пристрастился к медицине, и вот результат моих трудов. Надеюсь, когда—нибудь я услышу от тебя слова благодарности, – разводя надо мной руками, произнёс он.

Довольно высокий молодой человек, отличного телосложения, в необычном комбинезоне из материала, которого я, пожалуй, ещё нигде не встречал. Незнакомец был довольно гибкий и пластичный. В его взгляде я прочитал готовность к любой ситуации. Сразу было видно, что у него всё под контролем. Он меня спас от смерти, значит, он врач, хирург, но если присмотреться к нему внимательней, то в нём ещё можно было разглядеть бойца, и бойца довольно умелого. В нём всё горело, жизнь била ключом, он был настолько сосредоточен, что не обращал никакого внимания на то, что я его рассматриваю. Он занимался своими делами, что—то смешивая в пробирках, после чего набрал получившийся раствор в шприц и повернулся ко мне.

– Осталось сделать последний укол и посмотреть на твою реакцию, как ты будешь выздоравливать, – усмехнулся он, вводя полученную сыворотку мне в вену на правой руке, – не бойся, это уже не смертельно, если бы не эта сыворотка, вряд ли тебе кто—либо помог.

– Получается, что я у тебя подопытный кролик, так что ли?

– Что—то вроде этого, ты был на вид совсем безнадёжен, если бы ты видел себя со стороны, даже мне, видавшему многое, было не по себе. Но ты, как ни странно, был ещё жив, дышал, хотя это нельзя было назвать дыханием, ты просто хрипел, захлёбываясь собственной кровью. Ты боролся за жизнь, хотя врачи, прибывшие на место происшествия, забирать тебя не стали, так что ты достался мне, совершенно бесплатно и, как видишь, не напрасно. Кстати, я заменил тебе грудную клетку, каждое ребрышко ручной работы, и оно в несколько раз крепче и эластичнее прежних. Однако тебе придётся ещё пару недель терпеть моё общество, я должен понаблюдать за тобой, прежде чем отпущу тебя там, где пожелаешь, а за это время постараюсь вдоволь насладиться своей работой.

Человек, который назвал себя Странником, оставил меня одного, и я наконец—то осмотрел комнату, в которой находился. Это было совсем небольшое помещение, без окон, что не позволило мне определить, где я нахожусь. Однако я не чувствовал недостатка воздуха и света. Превосходная система вентиляции и сбалансированный свет создавали очень благоприятные условия для моего содержания здесь в качестве пациента. Мне трудно было определить, находился я на корабле или на какой—то планете, но дискомфорта я не ощущал. Лёгкое головокружение и полная скованность беспокоили меня гораздо больше, чем место моего пребывания. Я не представлял, сколько времени прошло с тех пор, как попал сюда. Эти мысли витали у меня в голове до тех пор, пока я не уснул. Скорее всего, на меня подействовало лекарство, которое ввёл странник.

Я уснул и вновь погрузился в воспоминания, перед моими глазами бежали события моей жизни, то возвращая в детство, то опять бросая на пляж, залитый кровью. Сколько я проспал, определить было довольно сложно, но проснулся от какого—то шума. Открыв глаза, я увидел Странника, да Странника, буду звать его так, раз он скрывает своё имя. Он собирал инструмент, который случайно уронил на пол и выглядел немного виноватым.

– Прости, не хотел тебя беспокоить, но раз ты уже проснулся, может быть, поведаешь, как твое самочувствие, после моих операций. Хотя ответ очевиден: ты спал почти трое суток и, заметь, уже без снотворного. Это был вполне здоровый сон. Мне даже кормить тебя пришлось через капельницу, хотя я надеялся, что ты и сам можешь взять в руки ложку, – набросился он на меня со своими расспросами, заглядывая в глаза и ощупывая моё тело. Странник делал это всё профессионально, каждое его движение было чётким и отработанным. Я улыбнулся и ответил ему.

– Не знаю, но, как мне кажется, я перестал чувствовать боль, да и головокружение прошло. Проснулся я отнюдь не от шума, который ты устроил, а оттого, что очень проголодался и готов съесть всё что угодно.

Я действительно испытывал глубокое чувство голода, но то, что я сказал, вызвало у Странника смех. Он хохотал и не мог остановиться, мне кажется, он не ждал такого ответа от меня.

– Вот и замечательно! Значит, у нас все получилось! – радостно воскликнул он. – Только я хочу тебя сразу предупредить и прошу, отнесись к моим словам серьёзно. Я коренным образом изменил состав твоей крови, так что теперь твои анализы будут вызывать недоумение, а то и шок. Но постарайся сделать вид, что ты ничего об этом не знаешь. Это для твоего же блага, пусть спишут на мутацию, это сейчас модно. Поскольку ты очень быстро пошёл на поправку, то могу предположить, что сделанное мною отразиться на тебе только положительно. Ты сам вскоре всё поймешь. В общем, я тебе скажу коротко, что процессы восстановления от любых повреждений будут занимать гораздо меньше времени, ты будешь менее подвержен болезням. Ты стал другим, почти совершенным человеком. Только не спрашивай меня ни о чём.

– Почему?

– Это долго объяснять, и раскрывать свои тайны я не собираюсь. Да и ты вряд ли сможешь понять, что я буду говорить. Язык медицины понятен немногим. Одно могу констатировать смело: ты вернёшься к прежней жизни совершенно другим человеком и будешь с благодарностью вспоминать меня. А теперь, если не возражаешь, я тебя покормлю. Впрочем, можно будет освободить твои руки, и ты попробуешь это сделать самостоятельно.

Странник освободил мои руки и привёл в действие механизм кровати, с помощью которого я смог занять положение сидя. Я развел руки в стороны, немного помахал ими и понял, что уже не чувствую слабости как раньше. Я вообще не чувствовал никакой боли, за исключением того, что ещё немного ныла грудная клетка под каким—то странным и жёстким корсетом.

Вскоре вернулся Странник и поставил передо мной на кровать столик с едой, а сам устроился в кресле напротив, чтобы ему было удобно наблюдать за моими действиями. Я решил не обращать на это никакого внимания и накинулся на принесённую им еду. Какое это блаженство! Я уплетал сочные куски прекрасно запечной индейки с салатом из свежих овощей, запивая всё это неимоверным количеством сока, и буквально в считанные секунды смёл всё, что мне было предложено. Мне показалось, что я не насытился и съел бы ещё чего—нибудь, но Странник будто прочитал мои мысли. Он встал с кресла и убрал с кровати столик с остатками пищи. Заглянув в мои глаза и заметив, что я расстроен, он поспешил меня успокоить