Владислав Картавцев - Эспрессо ТВ Страница 23

Тьма накатывала на Донбасс быстро и последовательно. И хотя у новой киевской власти было не так много подготовленных армейских частей, способных эффективно вести боевые действия, это никого не останавливало. Недостаток в вооруженной силе заполняли наемниками и идейно мотивированными нацистами, которым даже не нужно было денег – дай пострелять жителей востока.

Каратели никогда не отличались стойкостью в бою и способностью биться до конца. Они приспособлены вешать и стрелять безоружных людей, а сидеть в окопе или идти в атаку на пулеметные очереди – увольте! Поэтому, чтобы их мотивировать, ВСУ нужно было обеспечить массированное огневое подавление позиций народного ополчения – обеспечить чистое поле, по которому можно пройти с черно-красными флагами и свастикой на броне. И сфотографироваться, сделать «сэлфи», записать клип и выложить его в социальные сети, чтобы получать возбужденные и радостные «лайки».

В современной войне есть два рода войск, способных расстреливать противника издалека – артиллерия (и реактивные артсистемы) и авиация. Авиация у Киева была из рук вон плоха – единицы боеспособных вертолетов, самолетов и, понятно, пилотов с опытом. Двадцать с лишним лет независимости с судорожной распродажей военного имущества и развалом армии не прошли даром – старые спецы перевелись, как класс, новые не возникли.

Но все же уверенность, что в них есть боеспособная авиация, не покидала вождей новой киевской хунты. И они отдали приказ разбомбить ополченцев с воздуха – ведь разве не это самый эффективный способ ведения войны, согласно американской военной доктрине? А поскольку именно советники из США сейчас играли роль главных скрипок при генеральном штабе Украины и при СБУ, то они и определяли, каким образом развернутся события дальше.

Авиация вошла в работу. Сначала один самолет и пара ударных вертолетов. Потом пара самолетов и пять вертолетов. Потом – три и десять, пять и пятнадцать. На пилоны подвешивались неуправляемые авиабомбы и ракеты – осколочно-фугасные, кумулятивные и зажигательные.

Весь этот смертоносный груз, по плану киевских стратегов, должен был перемолоть разрозненные отряды ополченцев в труху – однако этого не произошло. Ополченцы вдруг не согласились быть мишенями, мало того, совершенно внезапно у них появились переносные зенитно-ракетные комплексы и даже зенитная самоходная установка «Шилка» (возможно, и не одна), с помощью которых ополченцы, ничтоже сумнящеся, начали сбивать незадачливых украинских летчиков и брать в плен – если последние оставались в живых.

Падали и самолеты, и вертолеты. И если в первых были только пилоты, то во вторых сидели и наемники, и офицеры ВСУ, и даже генералы. Как известно, генералы – особо ценный продукт, их жалко. И особенно – если ты сам генерал, и сам определяешь, куда тебе лететь. Лететь туда, где могут сбить – никто из генералов на такое не согласен. Лучше отправить только экипаж и еще кого-нибудь – пусть выполнят задачу, пусть доставят нужную информацию, короче – они давали присягу, поэтому должны!

Через неделю активных действий украинской авиации счет потерянных машин уже перевалил за десяток – но не это главное. Главное – в отличие от своих американских «коллег», которые свято верят, что никто и никогда не сможет их сбить, украинские пилоты убедились – их будут сбивать, сбивать нещадно и сбивать обязательно.

Впрочем, говорить, что ополченцы окончательно справились с авиацией противника, было преждевременно. Кое-что еще летало, стреляло и бомбило. Но этого было явно недостаточно – количество убитых и раненых не устраивало озверевших руководителей киевской хунты, и они приказали начать обстрелы восставших городов из крупнокалиберной артиллерии.

Артиллерию не зря называют «богом войны» – нет солдата, который бы не боялся ее могущества. Артиллерийский снаряд – не просто кусок металла, начиненный взрывчаткой. Это невидимая и неслышимая смерть – она прилетает из ниоткуда, а звук выстрела слышен только после того, как снаряд уже разорвался. И если ты его услышал, значит, тебе повезло – в этот раз смерть прошла мимо, но через минуту (секунду) она может ударить точно.

Каратели из добровольческих батальонов и ВСУ ждали только отмашки – немедленно после получения приказа они обрушили стальной дождь на дома, дворы, магазины, рынки, детские сады и школы. Били намеренно, стараясь запугать мирное население, или случайно попадали мимо – не имеет значения. Количество погибших гражданских росло с каждым днем, и ополчение никак не могло их защитить.

Позиции гаубиц хунты располагались на господствующих высотах – в частности, на горе Карачун – как и предсказывал Канонир. Славянск просматривался оттуда, как на ладони – и пьяная укропская солдатня развлекалась, укладывая снаряды то в один район города, то в другой.

В теории, их мишенями должны были стать блокпосты ополчения – однако к тому времени они представляли собой уже капитальные фортификационные сооружения, разбить которые даже прямым попаданием 152-мм снаряда не представлялось возможным. Да и не могли укры попасть – блокпосты стояли грамотно, вне пределов прямой видимости артиллерийских наводчиков, так что приходилось стрелять вслепую. Или отправлять к блокпостам корректировщиков огня – в зеленку.

Одно было плохо с точки зрения укропов – ополченцы с корректировщиками не церемонились. Да и стоило ли ожидать от бойцов политеса, когда к ним в руки попадал человек, «стараниями» которого каратели лишали жизни мирных гражданских? Поэтому в корректировщики шли не все – только самые отмороженные, наркоманы и алкоголики, или существа, окончательно потерявшие человеческий облик.

С каждым днем интенсивность обстрелов увеличивалась. Артиллерийский огонь практически не приносил вреда ополченцам – скорее, он был элементом террора, элементом запугивания. Население (все, кто не успел выехать) сидело по подвалам – в условиях отсутствия воды и пищи. Держались на заранее заготовленных припасах, но почти никто не роптал – люди готовы были терпеть, надеясь, что рано или поздно весь этот кошмар закончится. Но время шло, каждый новый день приносил все новые и новые жертвы, и конца этому ужасу не было видно.

– На утро сегодня имеем следующую картину. – Канонир глубоко затянулся сигаретой. – Вот расположение наших тактических групп. Обратите внимание, сколько против нас сосредоточено войск противника. Оборона Краматорска держится только на честном слове. У нас там всего несколько десятков человек с РПГ и легким вооружением – а что имеем с той стороны?

В районе блокпоста у завода «Энергопашмедсталь» сосредоточено до десяти танков, усиленная рота мотопехоты с броней – плюс в помощь им приданы правосеки. На нефтебазе у Ясногорки по сведениям, добытым разведкой, ждут высадку вертолетного десанта – не менее пяти бортов со спецназом и наемниками. Здесь и здесь обнаружены подразделения нацгвардии – триста-четыреста человек, до сорока БТР и БМП. Будь у меня такая сила, я был бы уже в Киеве!

– Итак, слушаю ваши предложения, господа командиры! – Канонир с омерзением взглянул на истлевший окурок, зажатый в пальцах, и швырнул его в пепельницу. – Если есть дельные мысли, время высказаться! Можем ли мы как-нибудь спасти ситуацию, а если нет – то что делать? Давай, ты первый!

– Мне кажется, нужно выводить людей! – Штык мрачно уставился в потолок – говорить ему было тяжело. – Как мы все знаем, Краматорск обороняют, в основном, добровольцы, присоединившиеся к нам за последние дни. Оставлять их там – все равно, что сразу отправить на тот свет – их убьют либо в момент штурма, либо после – стукачи, готовые с радостью выдать их, найдутся незамедлительно!

Аргун был согласен – отступать и оставить город – позор, но сберечь людей необходимо! Бессмысленная тупая мясорубка никому не нужна – численное превосходство укропов и их преимущество в технике так велико, что надежду удержать Краматорск нельзя назвать даже призрачной – ее просто не существует.

– Принято! – Канонир на мгновение устало прикрыл глаза. Он осунулся, похудел, кожа отливала желтоватым оттенком – командиру было очень тяжело. – Есть другие мнения?

Аргун посмотрел на сидящих рядом товарищей и отрицательно помотал головой – за всех.

– Тогда предлагаю голосовать! – Канонир криво усмехнулся. – Единственный случай в моей практике – решение штаба выносится на голосование! Прямо, 1917 год во Франции, когда русский корпус тоже обсуждал, стоит ли идти в атаку или отсидеться! В итоге пошли и погибли почти все! Хотя, стоп! Отбой!

– Канонир взял себя в руки. – Слушай команду! Готовиться к маневренной обороне Славянска и предполья. После возможной потери Краматорска жизненно важными для нас населенными пунктами являются Красный Лиман, Ямполь, Николаевка, Северск. Только их удержание даст нам шанс продержаться до проведения в ДНР и ЛНР референдумов о независимости! Пока все свободны! Майкоп, останься!