Алексей Лухминский - Мой Ванька. Том второй Страница 23

– Браво! – тихонько, будто для себя, говорит Алёшин.

– А вообще-то есть и подарок! – объявляет Семён Викторович, доставая какой-то пакет. – Александр Николаевич, вы меня от язвы избавили? Избавили! Светлана Сергеевна может подтвердить. Рентген делали, и она сама смотрела. Вы мне сами сказали, что за свою работу берёте в качестве подношений варенье. Вот! Чёрная смородина! Держите банку!

Начинается оживление.

– Семён Викторович, значит, вы поверили в мои химеры? – принимая банку, я не могу сдержать улыбку.

– А куда деться? – он разводит руками. – Язвы-то нет!

– Александр Николаевич! – Светлана Сергеевна взывает к моему вниманию. – А если по делу, то, может, вы посмотрите Чистову из двадцать девятой?. Она вчера поступила. Там серьёзно. Может, вашими методами?

– Конечно, посмотрю! Прямо сегодня и посмотрю. Поэтому извините, но свой стакан не допиваю. Да и за рулём я…

Юбилейный денёк выдаётся хлопотный. Чистову взял себе. Буду с ней работать.

Мобильник разрывается! Окучиваю поздравления. Даже наши пациенты уже про это знают и поздравляют. Вот… Очередной звонок! Правда, номер мне неизвестный.

– Слушаю!

– Александр Николаевич Елизов?

– Да, это я.

– Вас беспокоят из Твери от Бориса Александровича Солдатенко. Вам Виктор Васильевич Стариков говорил, наверное…

– Он мне говорил про своего приятеля, но фамилии не называл, – сдержанно говорю я. – А почему он не звонит мне сам?

– Мы хотим пригласить вас в наш город, чтобы вы посмотрели Бориса Александровича и поставили его на ноги, – продолжает мой собеседник, игнорируя мой вопрос.

– Простите, а с кем я разговариваю?

– Меня зовут Игорь Борисович, я начальник его охраны. Условия у вас будут самые лучшие, а гонорар в случае удачного лечения вы назначите себе сами.

Я уже понял, что моего мнения с той стороны никто спрашивать не собирается, и это меня начинает раздражать.

– Игорь Борисович, я предпочитаю разговаривать со своими пациентами лично, а не через посредников, – жёстко говорю я. – Это во-первых! А во-вторых, я не выезжаю за пределы своего региона. У меня здесь слишком много работы. Спасибо вам за приглашение, но передайте, пожалуйста, Борису Александровичу, что я с удовольствием побеседую лично с ним. Всего вам доброго!

Даю отбой и сразу набираю Старикова.

– Виктор Васильевич, здравствуйте! Елизов беспокоит.

– Здравствуйте Александр Николаевич! Запоздало поздравляю вас с юбилеем! Мне Михал Михалыч сообщил. Подарок за мной. Поверьте – от чистого сердца! Мой Сашка в полном порядке!

– Это хорошо. Я рад, что Саша совсем поправился. Плохо другое. Мне только что звонил начальник охраны некоего Солдатенко. Он очень хотел, чтобы я приехал в Тверь для лечения его хозяина.

Повисает пауза.

– А ведь я Бориса предупреждал, что вы не такой человек, – медленно произносит Стариков. – Не внял, значит…

– Видите ли, Виктор Васильевич, если ваш приятель заинтересован во мне как в специалисте, то ему лучше разговаривать со мной лично, а не через своих холуёв, – режу я. – Повторяю, готов постараться ему помочь, но для этого мне его надо видеть здесь. Вы, наверное, уже поняли, что я человек не меркантильный. А в этой ситуации вообще считаю, что хлеб за брюхом не ходит.

– Я понимаю ваше возмущение. Поверьте, я такого не ожидал, когда давал ему ваш телефон, – мямлит Стариков. – Обещаю, доведу до его сведения ваше отношение к… такому предложению.

– Сашка! Ну когда ты приедешь? Уже почти шесть! Мы тебя ждём! В такой день можно и пораньше домой уехать! – Ванька так смешно сердится по телефону!

– Кто это – мы?

– Приедешь – увидишь! – и отбой.

Перед отъездом хочу переговорить с Алёшиным. Он сегодня остаётся на дежурстве. Поднимаюсь по лестнице на третий этаж, а он спускается мне навстречу.

– Александр Николаевич! Вы почему ещё здесь? – с забавной строгостью произносит он. – Давайте-ка домой! Вы не классная дама, а мы не девочки-гимназистки.

– Короче, вы меня решительно выгоняете?

– Решительно! Езжайте домой. Вам ещё столько времени до города добираться… Справимся! Кстати, не знаю уж, что вы со мной сделали, но руки у меня стали дрожать гораздо – меньше.

Половина восьмого вечера. Звоню в квартиру. Дверь открывается… Вхожу и столбенею. Меня встречает… Даша. За ее спиной Ванька с Серёжкой на руках.

– Ну… я повержен… – я, по-моему, даже голос потерял. Обнимаю и целую Дашу. Обнимаю Ваньку вместе с Серёжкой.

– А нас? – из кухни выходят Сергей Александрович, Юра и Рита.

Конечно, обнимаю и их. Даже Антошка топчется в коридоре!

– Заждались мы тебя, Саша, – укоризненно говорит мне Сергей Александрович. – Вон, Юра приехал уже в шесть!

– Да. Меня Елена Михайловна сама домой отправила, когда я сказал… Ой…

Он, видимо понял, что проговорился, и очень забавно смутился.

– Понятно! Опять заговор! – я делаю строгое лицо и поворачиваюсь к Ваньке: – Твоя работа?

– Неправда! Идейным вдохновителем и руководителем был я, – смеётся Сергей Александрович, приходя на помощь. – А Ваня – шеф-повар.

– Давайте лучше к столу! – зовёт Даша.

Ого! Стол сделали в комнате! Сняли всё с письменного, да ещё принесли наш маленький столик из кухни.

Рассаживаемся.

– Разрешите мне? – Сергей Александрович встаёт. – Ты, Саша, не беспокойся. Дашу, Серёжу и Риту отвезу я и поэтому выпивать сегодня даже своей дозы, разрешённой тобой, не стану. А вы с Ваней расслабляйтесь! Даша и Рита… тут я не знаю. Вам всем можно. Наливаем! Кому и что? Первый тост за здоровье юбиляра.

Подарки уже вручены. Какая замечательная атмосфера за столом! Так всё по-доброму, по-семейному! Так тепло и уютно! Серёжка спит на тахте, где мы с Дашей соорудили ему ложе. Антошка устроился рядом и даже слегка привалился к нему.

Течёт тихая беседа. Просто так, обо всём! Мы с Ванькой даже и не выпиваем почти! Так, пару рюмок. Даша выпила рюмочку за два захода. Рита тоже подняла за моё здоровье рюмку, в которой на донышке был коньяк, а всё остальное – сок. Беседуем обо всех нас. О наших делах, проблемах…

– Сильно устаёшь, Юра? – интересуюсь я результатом первой его недели.

Он поднимает на меня глаза, молчит… и отвечает, но не на мой вопрос.

– Александр Николаевич! Мне очень интересно! Правда, папа! Елена Михайловна говорит, что я справляюсь.

– Да, она тебя хвалит. Говорит, что ты работаешь без устали. Вот поэтому я и спрашиваю, сильно ли ты устаёшь?

– А вы сильно устаёте в больнице? – спрашивает Юра, глядя мне прямо в глаза.

Да… Делаю для себя приятный вывод.

– А почему ты меня не спрашиваешь, как мои бабушки-пациентки? – бурчит Ванька.

– Да я и так знаю, – хочется состроить ему рожу, но в такой солидной компании не решаюсь. – Когда я прохожу мимо скамейки у парадной, мне всё успевают рассказать. И с Ильёй Анатольевичем я созваниваюсь. А то, что ты мои книжки стал читать, я понял, когда увидел, что закладки уже на других местах заложены. Так что ты, Ванюха, под колпаком!

– Да, Ваня, ты по-настоящему попал! – с улыбкой замечает Даша.

– Я попал пять лет назад… – задумчиво говорит Ванька. – С таким братом не соскучишься.

Он встаёт, подходит ко мне, берёт меня за плечи, наклоняется и прижимается щекой к моей макушке.

– Помнишь, Сашка, как мы праздновали мое двадцатилетие? Я тогда ещё не ходил. А ты мне кроссовки подарил…

Все затихают, будто ожидают продолжения его монолога.

– Знаете… Мы ведь нашли друг друга совсем случайно. Мы – дети разных семей одного нашего отца. Я ни разу не был в церкви, а мне бы надо туда сходить… и поставить Богу свечку в благодарность. Даже и не знаю, кем бы я был и что бы со мной стало, если бы не Сашка…

Молчим. Только нам с ним известно, что могло бы быть, если бы мы не встретились.

– Я тоже не знаю, что бы со мной было и чем бы я занимался, если бы не Ванюха, – признаюсь я. – Вряд ли медициной… Так что – спасибо тебе, братишка!

– Ваня, а ты сам не думаешь в будущем менять свою специальность? – осторожно спрашивает Сергей Александрович.

– Посмотрим… Сначала надо хотя бы одну получить. Я должен закончить университет.

– Ой, Саша! – спохватывается Даша. – Я же тебе подарок ещё не отдала!

Она выскакивает в прихожую и возвращается с пакетом.

– На, примерь!

Надеваю вязаную жилетку. Как на меня!

– Это я сама тебе связала, – хвастается Даша. – Как хорошо, что у тебя всё стандартно! Сидит нормально.

– В старину девушки специально шили рубашки парням, чтобы привязать их к себе, – тихо замечает Сергей Александрович.

– А чего меня привязывать! – я ласково провожу рукой по её волосам. – Даша меня уже однажды привязала. Спасибо тебе, родная!

Обнимаю, целую её, и мне очень нравится, что она опять зарумянилась, как тогда, в субботу, в больнице.

Ну вот… Все уже разъехались.