Олег Рой - Фантомная боль Страница 24

– Да-да, завтра с утра, пожалуйста!

Едва она положила трубку и подумала, что неплохо было бы выпить чаю, крепкого, сладкого, может, даже с лимоном, как Катенька распахнула совершенно не сонные глаза, хныкнула раз, хныкнула другой, вдохнула поглубже…

Господи, подумала Настя, когда ж я сдохну?!

Когда в девять утра раздался звонок в дверь – прибыла долгожданная няня, – Настя еще нашла в себе силы приклеить на лицо вежливую улыбку. А то вдруг «специалистка по уходу за младенцами» сразу с порога развернется и сбежит.

– Добрый день, – сухо поздоровалась учительского вида «специалистка» и поморщилась: от Катюшкиных криков, казалось, дрожат стены. – Меня зовут Татьяна Викторовна. Ваш ребенок что, болен?

– Нет-нет, что вы! – Испуганная возможным отказом Настя замахала руками, подумав мельком, что такие няни бывают, наверное, разве только где-нибудь в Англии. Небось бывшая училка. Химичка какая-нибудь. Или даже директриса. Гладко, волосок к волоску зализанный узел неопределенного цвета, такого же неопределенного цвета, но строжайшего покроя костюм, застегнутая под горло блузка, больше похожая на мужскую рубаху. Бр-р-р! А глядит-то как! Вот сейчас скажет: завтра чтоб без родителей не являлась. Впрочем, подумала девушка, может, такая нам и подходит. Чтоб с Катюшей справляться, нервы железобетонные нужны. – Она здорова, только вчера врач смотрел. Просто нервничает, наверное, – и пояснила: – Незнакомый человек, все такое. Меня, знаете, срочно вызвали на работу, так что, когда вернусь, неизвестно. Скорее всего, это на весь день затянется.

Настя сама не знала, зачем соврала няне про мифическую рабочую необходимость. Наверное, хотелось оправдаться – оправдаться перед самой собой в первую очередь – за то, что бросает малышку на целый день. Не потому, что действительно нужно, а потому, что сил уже нет терпеть. Господи, как Анжелка это все выдерживала! Ну да, она же Анжела, ангел небесный! Образец и идеал недосягаемый! Дочку вон зато Катериной назвала, проще уж и некуда, проще только Маней. Видать, ангелом-то быть в жизни совсем не так уж приятно. Неудивительно, что сердце не выдержало, у меня тоже скоро не выдержит. Ладно-ладно, няня – это неплохое решение. Может, эта «директриса» и справится.

Несколько напуганная расспросами вчерашнего доктора и суровостью няни Настя начала подробно показывать «директрисе» Катюшины вещи, коробки с молочными смесями, полку с памперсами, даже стиральную машину…

– Не беспокойтесь. – «Директриса», глядя на ее метания, презрительно поджала губы. – У меня большой опыт работы с детьми. Имя? – рявкнула вдруг она совсем уж по-директорски.

– Э-э… Настя… Анастасия… я же вчера… – пролепетала девушка.

– Да не ваше, – сурово оборвала ее Татьяна Викторовна, – ваше я знаю, вы вчера свои данные называли. Ребенка как зовут?

– Катюша. Екатерина то есть, – пролепетала Настя. – Ну, мне пора, извините.

– Ступайте, – величественно согласилась дама.

Девушка пулей вылетела за дверь – не дай бог остановят.

– Ну, Екатерина, чем займемся? – сурово поинтересовалась дама, стоя над кроваткой.

– А-а-а-а-а! – с утроенной энергией завопила девочка.

По дороге домой Настя свернула на бульвар и набрала громадный осенний букет. Кленовые листья светились, как сказочные фонарики, а мрачноватая ветка рябины в их золотом окружении выглядела драгоценной брошью. Великанской, усмехнулась девушка, вдыхая слабый, но острый запах и жмурясь от удовольствия. Даже прогуливая в давние-предавние времена школу, она не чувствовала такой пьянящей свободы, как сегодня, сбежав от непрерывно орущей племянницы. Бесцельно бродила по городу, любуясь своим отражением в витринах, заходила в магазины по пути – не потому, что нужно было что-то купить, а просто так, – пообедала в кафе, сопроводив трапезу бокалом шампанского – не потому, что хотелось выпить, а чтобы отпраздновать свой личный день независимости.

К вечеру раздражение окончательно улеглось, племяшка стала казаться милой и родной, Настя даже начала не без удовольствия представлять, как она растит и воспитывает девочку, водит ее в цирк, в кино и куда там их еще водят. В конце концов, дети ведь приносят радость, все так говорят, правда?

Нашаривая в сумке ключи, она улыбалась:

– Привет-привет-привет! Вот и я! Как вы тут без меня, не сильно шалили?

Татьяна Викторовна сунула ей в руки орущую Катюню:

– У вас ужасный ребенок, ему не няня, а психиатр нужен! Исчадие ада! – зло шипела няня, торопливо пытаясь привести в порядок изрядно встрепанные волосы и нашаривая ногой туфли. – За такое издевательство нужно в тройном размере платить, и то желающих не найдете!

Исчадие ада, вцепившись в Настину блузку, тут же переключилось из режима «сирена воздушной тревоги» в режим «дайте ребенку доплакать».

– Что такое? – ощетинилась Настя, рефлекторно прижимая к себе племянницу. – Вы же профессионал, разве нет? И не справились?

– Знаете, Анастасия, – женщина оскорбленно поджала губы, – я работала с самыми разными детьми, в том числе и беспокойными. Но вашу дочь не успокоил бы сам дьявол! – Она пулей вылетела из квартиры, оглушительно хлопнув дверью.

Настя, сбросив туфли, доплелась до комнаты и рухнула в кресло. Катя-Катерина, еще похныкивая, сосредоточенно изучала воротник ее блузки. Неужели успокоилась? Увы. Едва оказавшись в кроватке, девочка тут же начала новый концерт.

Заваривать чай и подогревать детское питание пришлось одной рукой, удерживая второй требовательную племянницу. Впрочем, в обнимку с теплой бутылочкой Катюшка милостиво согласилась полежать – так уж и быть! – и в кроватке. Настя наблюдала за ней, едва дыша, – вдруг опять заревет.

Наконец крошечные ручонки разжались, опустевшая бутылочка, откатившись, стукнулась об ограждение кроватки, а Катенька, продолжая почмокивать, вроде бы заснула.

Неужели вот это и есть то самое счастье иметь детей, размышляла Настя, наводя хоть какое-то подобие порядка. Ведь зачем-то люди заводят этих маленьких спиногрызов, да еще и радуются. Мазохизм какой-то. Тут не знаешь, как с ума не сойти, а они радуются.

Настя откинула колеблемую не по-осеннему теплым ветром штору и прислонилась к распахнутой створке, бездумно глядя вниз. Редкие прохожие казались фигурками из кукольного театра… А может, это выход? Туда… Вот все эти куклы всполошатся, если на них сверху шмякнуться! Забегают, засуетятся. А без толку! С двенадцатого этажа не то что не выжить, останки от асфальта лопатой отскребать придется. О девчонке найдется кому позаботиться, пусть вон отца разыщут, если больше некому.

Она не могла оторвать взгляд от тротуара внизу. Может, и вправду…

Словно подслушав ее мысли, Катенька проснулась и тут же снова заголосила.

– О чтоб тебя! – прошипела Настя, отбрасывая штору. – Тоже из окна хочешь?! Может, тебя туда уронить? Нечаянно.

Девушка взяла племянницу на руки и, всхлипывая от жалости к себе, вернулась к окну. Не укачивала, не уговаривала, просто держала. Как куклу.

Бессмысленную, безмозглую куклу, только и умеющую что орать.

Тихий мелодичный перелив дверного звонка шарахнул по натянутым нервам, как удар. Кого там еще черт несет на ночь глядя? Катькины вопли кому-то, видать, надоели. А я что, виновата, что ли?

Рывком распахнув входную дверь, Настя, даже не глядя, кто там стоит, рявкнула сквозь слезы:

– Убирайтесь к черту!

– Так вот она какая, наша общая бессонница, – улыбаясь, сказал симпатичный блондин в яркой гавайке, шортах хаки и шлепанцах на босу ногу.

Шлепанцы Настя заметила, потому что правую ногу мужчина поставил под дверь, не давая ее захлопнуть.

– Я что, неясно выразилась?! – взревела девушка. – Убирайтесь! А если вам детский плач спать мешает, купите снотворного, заткните уши, залезьте в скафандр! Это ребенок, ясно?! – орала она, не в силах остановиться. – Дети имеют обыкновение плакать, ясно?! Так что терпите или меняйте квартиру! Уберите ногу!

– Вы меня не помните? – Мужчина продолжал улыбаться, точно Настя осыпала его не бранью, а любезностями и комплиментами. – Я Денис, можно просто Дэн, ваш сосед снизу. А вы Настя. – За ногой последовало плечо, теперь он стоял поперек дверного проема, прислонясь к косяку.

– Что вы себе позволяете?! – почти взвизгнула Настя, пытаясь перекричать Катюшины вопли, и неожиданно всхлипнула.

– Ну-ну, плакать не надо. Кричать тоже. – Денис ловко перехватил у нее девочку, прижал к себе и начал гладить по светлым кудряшкам.

– Да вы… – Настя осеклась: Катюшка, удобно устроившись на руках соседа… успокоилась!

Прозрачные глазки еще блестели слезами, но она, чертовка такая, совершенно очевидно улыбалась.

– К-к-как?! – растерянно пролепетала Настя. – Как вы это сделали?

Сосед, аккуратно ее подвинув, шагнул в прихожую: