Руслан Киреев - Посланник Страница 24

Аккуратно съезжает Посланник с шоссе на свой аппендикс. Здесь совсем темно, и дорога, старая кокотка, пользуется этим. То вправо сместится, то влево, то подсунет ложбинку, которой утром – он поклясться готов! – не было. Спиленная березовая ветвь исчезла, зато сантехническое ископаемое выползло, обнаглев, на самую середину. Как зубы, блеснули в свете фар остатки эмали, но философа не испугаешь хищным оскалом. Остановился, вышел – теперь это уже ничем не грозило: день кончился – и оттянул раковину на обочину. (Не без усилий: ископаемое упиралось.)

У глухонемой четы света не было. Рано ложатся, рано встают – вместе с цветами, которые благоухают на их участке чуть не до ноября. (В Веникове сказали б: ложатся и встают вместе с курами, но кур в поселке Грушевый Цвет не держат.) Автомобилист ставит верного друга в гараж и лишь затем подымается, усталый, на крыльцо. Один замок отпирает, другой, входит, рука привычно тянется к выключателю и вдруг замирает. Носом шмыгает. Знакомый вроде бы запашок чудится ему, неживой, с чуть сладковатым привкусом, – запашок разлагающегося зверя. Странно, думает Посланник и щелкает выключателем. Странно… Некоторое время стоит, зажмурившись, а когда открывает глаза, никаких подозрительных запахов уже нет.