Даниил Веков - Крымская весна. «КВ-9» против танков Манштейна Страница 25

А она была непростая, выбить русских из Арма-Эли с наскока не вышло (столько машин и людей потеряли!), из-за чего пришлось временно приостановить наступление на левом фланге. Нельзя идти вперед, если в тылу находится сильный и опасный противник… 22-я панцерная дивизия, охватывая две советские армии, повернула на север, к Азовскому морю, но ввиду реальной угрозы удара в спину, приходилось все время тормозить и оглядываться назад. С этим надо что-то делать…

…Машину командующего армией, как обычно, сопровождали две «двойки». Ну и, само собой, «ганомаг» с охраной. Мало ли что! Отдельные группы большевиков все еще встречаются в степи, и у них могут быть пушки и даже танки…

Генерал собирался выяснить обстановку у Арма-Эли, где моторизованной бригаде полковника фон Гроддека (теперь – Раду Корне) удалось прорвать русскую оборону и довольно глубоко зайти в тыл 51-й армии. Надо нанести последний, решающий удар, пока русские не отошли к Турецкому валу и не закрепились на нем. Тогда выбить их будет гораздо труднее. А обороняться русские умеют: зароются в землю по самые макушки и сидят намертво.

Можно, конечно, рискнуть, послать танковую группу в атаку на Ленинское, где штаб Крымского фронта. Разгромить, внести еще больший хаос в управление, уничтожить, если получится, командный состав… Очень было бы кстати! Да и вообще – глубокий танковый удар в тыл противника приносит, как правило, очень хорошие результаты.

Русские не любят, когда возникает опасность окружения, начинают беспорядочно отступать, а некоторые – даже просто бежать, увлекая за собой всех остальных. Паника – очень заразное явление! Она как пожар в сухом лесу: возникает внезапно, распространяется быстро, а погасить ее – трудно. Появление же в тылу немецких танков лишит советских солдат мужества и стойкости… Но не слишком ли рискованна эта операция?

Хотя, с другой стороны, к авантюрам ему не привыкать. Накануне Французской кампании он лично предложил фюреру смелый план – ударить по противнику через Арденнские горы, в обход знаменитой линии Мажино. Французы ждут нас со стороны Бельгии и подготовили мощную оборону, а мы пройдем через Арденны! Преодолеем горные перевалы, захватим с ходу мосты через Маас и, не дожидаясь пехоты, ускоренным маршем двинемся к Ла-Маншу, отрезая северную группировку союзных войск от центральной части Франции… Очень неожиданный удар!

Большинство генералов, в том числе и начальник Генерального штаба Сухопутных войск Франц Гальдер, решительно возражали против этого плана, но Гитлеру он неожиданно понравился. И фюрер дал «добро» на его осуществление.

План «Гельб» блестяще удался: всего через пять недель Франция капитулировала, британский экспедиционный корпус едва успел убраться из Дюнкера, бросив почти все танки и тяжелое вооружение. За эту победу фюрер наградил его Рыцарским крестом Железного креста… Высокая честь! Теперь тоже можно рискнуть…

Но Манштейн решил подстраховаться – от этих русских можно ожидать всего! В том числе и безумных, самоубийственных, лишенных всякого смысла контратак, которые тем не менее заставляют тормозить и терять драгоценное время. И победа давалась весьма дорогой ценой…

Манштейн приказал радисту вызвать полковника Раду Корне. Через пару минут связь была установлена. Генерал выслушал доклад и удовлетворенно кивнул – все нормально, никаких неожиданностей нет. Хотя некоторые трудности имеются…

Румынские рошиори дошли до кургана СюрукОба и попытались с ходу захватить его, но 72-я кавалерийская казачья дивизия нанесла ответный удар, причем очень чувствительный. Советские конники смело бросились в контратаку, началась жестокая рубка. Дрались с рошиори насмерть, не жалея ни себя, ни их. Полковнику Корне пришлось отвести эскадроны назад…

Досадная неудача! И помочь он ничем не может – танки нужны здесь, у Арма-Эли, чтобы, наконец, покончить с упрямой русской бригадой. «Пора, наверное, ввести в бой 190-й дивизион, – решил командующий. – Штурмовые орудия сломают сопротивление…»

11-я армия совсем недавно, буквально перед самым наступлением, получила новые StuG.III с длинноствольными 75-мм орудиями. Манштейн очень надеялся на них – могли разрушить любое укрепление и помочь пехоте преодолеть оборону.

Низкие, приземистые, с толстой броней, «штуги» хорошо также дрались с Т-34 и даже с КВ, пробивая прочную броню (конечно, с близкого расстояния). «Пусть самоходки и разберутся с русскими танками, раз уж панцеры не могут!» – решил Манштейн.

Он берег «штуги» для решающего прорыва. В некотором смысле Манштейн являлся их «папой»: в 1935 году направил генералу фон Беку (тогда начальнику Генерального штаба Сухопутных войск) докладную записку, в которой обосновал введение штурмовых самоходных орудий.

Он сам как пехотный командир прекрасно понимал их необходимость. Еще во время Первой мировой войны. Можно сказать, на своей шкуре испытал! Манштейн знал, как трудно бывает подавить маленькие, но хорошо укрепленные и отлично замаскированные пулеметные гнезда противника.

Пока артиллеристы выкатят на позиции свои неповоротливые полковые орудия, пока пристреляются, пока накроют цель… А его солдаты в это время лежат под смертельным огнем и несут большие потери. Всего две-три огневые точки противника были способны затормозить наступление целого пехотного батальона!

Вот и нужна пушка, которая могла бы сама двигаться вслед за солдатами и поддерживать их огнем. А также отражать контрудары противника.

Докладную записку в германском Генеральном штабе одобрили, деньги выделили, но создание штурмовой артиллерии происходило очень медленно. Многие военачальники сомневались в ее необходимости. И прежде всего – «гений танковых атак» Гейнц Гудериан. Мастер блицкрига считал, что ни к чему тратить огромные деньги на производство тихоходных и довольно неуклюжих штурмовых орудий, гораздо разумнее вложить их в создание быстрых, подвижных панцерных дивизий.

Внезапные танковые прорывы, клинья, глубокие охваты – вот будущее армии! А ползущие вслед за медлительной пехотой штурмовые орудия – это вчерашний день, отголосок прошлой, позиционной войны. К победе в новой кампании приведут лишь стремительные рывки и танковые удары!

Однако первые же испытания штурмовых орудий показали правоту Манштейна: и командиры, и простые солдаты высоко оценили возможность «штуг». Штурмовые орудия теперь имелись в каждой немецкой армии, в том числе и в его собственной.

Пора бросить их в бой. А в качестве пехотной поддержки дадим 170-ю дивизию, которую снимем с левого фланга и перебросим сюда. Здесь, на южном фланге, она гораздо нужнее, чем на северном, у Азовского моря. Батареи StuG.III поддержат пехотные батальоны и нанесут решающий удар. И тогда русские точно отступят!

Решение было принято, и генерал Манштейн приказал поворачивать обратно – долго оставаться опасно. Совсем рядом, всего в десятке километров – русская бригада. Вдруг появится какой-нибудь советский танк?

И ведь накликал: в знойном мареве возник хорошо знакомый силуэт – КВ. Манштейн нахмурился: грозный противник, с ним даже всей его бронегруппе не справиться. Надо срочно отходить…

Pz.III резко взял влево и попытался уйти от встречи с бронированным гигантом. Одновременно наперерез КВ бросились обе «двоечки» – отвлечь внимание на себя. Остановить мощный «Ворошилов» они, конечно же, не могли, но вот задержать на какое-то время… Ценой собственной гибели. Надо, чтобы танк с командующим армией успел отойти на безопасное расстояние.

КВ заметил панцер-группу, изменил направление движения и пошел прямо на Pz.III. На «двоечек» он даже не взглянул – мелюзга, не тот противник…

Манштейн посмотрел в наблюдательный перископ – «Ворошилов» выглядел как-то странно, что-то в нем было неправильно… Но что? И в это время русский колосс выстрелил. Тяжелый взрыв отбросил одну из «двоечек» в сторону, ее даже развернуло боком. А следующий выстрел снес с нее башню… Спастись экипажу не удалось. Да и не смог бы при всем желании – после такого фугаса!

Генерал понял, что его удивило: калибр орудия. Это не обычная русская танковая «трехдюймовка», а что-то гораздо крупнее. Значит, перед ним – какой-то усиленный «Ворошилов». Наверняка и броня у этого монстра значительно толще… Проверим!

Манштейн приказал заряжающему Отто Штиффелю приготовить бронебойный снаряд. Наводчик Пауль Рипель припал к прицелу, затем крикнул: «Готово!»

– Огонь! – отдал команду Манштейн.

Танковая пушка рявкнула, бронебойная болванка понеслась навстречу советскому монстру. Удар! Снаряд угодил точно в лоб, но на КВ это не произвело никакого впечатления – он продолжал спокойно идти вперед. Как будто не почувствовал удара…

Манштейну стало немного не по себе: с таким непробиваемым гигантом он прежде никогда не сталкивался. Новая модель КВ? Очень может быть… Но думать было некогда, надо убираться как можно скорее. Речь уже шла о спасении…