Айгуль Иксанова - Сказки и рассказы Страница 25

Он обнял свою жену.

– Надеюсь, эта ночь не будет похожа на прошлую, когда ты ушел и я плакала? – спросила она.

– Не будет… Если конечно, у тебя нет в кармане еще одной монеты или чего-то подобного.

Валерия засмеялась.

– Больше ничего нет. У меня нет в жизни больше ничего, кроме тебя.

– Значит, наши несчастья закончились, – сказал он.

Так в Сарматии началась новая жизнь. Валерия постепенно привыкала к этой стране, ее встречали приветливо и не напоминали, что она римлянка. Она даже считала, что впервые, действительно счастлива. Но, как известно, красота, так же, как и откровенное счастье, вызывает зависть. Некоторые сарматки завидовали Валерии, неожиданно занявшей королевское место, многие мужчины завидовали своему царю, которому удалось найти жену, обладавшую столь редкой красотой. Молодые супруги не замечали зависти и интриг, кипевших вокруг них, они были слишком счастливы. Их покой не смущали ни участившиеся набеги римлян, ни внутренние противоречия между племенами, ослаблявшие страну изнутри.

Но положение сарматов становилось все хуже, все труднее было для них удерживать границы своего царства, к тому же боги послали многострадальному народу новое несчастье: дрогнули горы, случилось землетрясение, сотни людей погибли, поселения сарматов были разрушены, они потеряли много скота, а за этим последовал голод. О чем думали и говорили люди, которые встречались на площадях? Они старались понять, за что боги послали им страдания, и ответ напрашивался сам собой: красавица-римлянка навлекла на них эти несчастья, ведь их царь женился на той, что происходила из враждебного племени людей, убивших Тасия. Народное недовольство нарастало, подобно неудержимой волне, однако ни Алан, ни Валерия, по-прежнему не замечали его. А соратники царя опускали глаза, уклоняясь от ответов на задаваемые им вопросы.

Но однажды, после очередного разрушительного набега римлян, которым удалось добраться почти до стен крепости, толпы недовольных окружили жилище царя.

Удивленный, Алан вышел к людям.

– Зачем вы пришли сюда и что вам нужно? – спросил он.

Из толпы вышел высокий и сильный сармат, один из воинов, наиболее прославивших себя в битвах. Он поклонился царю и сказал:

– Мы пришли сюда от имени всего народа Сарматии сказать тебе, что наша страна гибнет и ты один можешь спасти нас. Ты ведь наш царь, ты был отмечен богами и к тебе мы пришли за ответом.

– Какой ответ нужен вам?

– Почему удача отвернулась от нас? Почему голод и смерть поселились рядом?

Алан помолчал.

– Но я не знаю ответа на этот вопрос, – сказал он.

Толпа загудела.

– Эти люди хотят сказать, – продолжал воин, – Что ты знаешь ответ. Просто не хочешь увидеть его. Что ж. Если так, мы сами ответим на этот вопрос. Боги послали нам кару за то, что ты взял в жены и сделал нашей царицей ту, которая происходит из вражеского рода, рода убийц царя Тасия и твоей благородной матери.

– Кто вы такие, чтобы знать волю богов?! – на лице Алана отразился гнев, – Если вы потеряли смелость и разучились сражаться, виданное ли дело, винить во всем женщину? Воины вы или трусы? Идите и прогоните римлян и оставьте богов в покое!

Толпа снова загудела.

– Мы не пойдем сражаться, – ответил воин. – Потому что наш царь потерял голову, потому что красота этой женщины ослепила тебя. Римляне послали ее сюда с тем, чтобы разрушить нашу страну, с тем, чтобы принести тебе смерть. Мы не будем сражаться пока она здесь.

В толпе раздались возгласы одобрения.

– Чего вы хотите? – спросил Алан.

– Ты должен предать эту женщину смерти, – ответил воин. – Только так наша удача вернется к нам!

– Этого не будет!

– Тогда умри сам, как умирают смелые воины, – крикнул кто-то из толпы.

– Таково наше слово, – сказал воин. – Мы подождем до утра. Потом будет поздно, и римляне придут.

Алан отвернулся от толпы и прошел в свое жилище. Ночью он долго стоял у окна, пока к нему не вышла Валерия.

– Что-то случилось? – спросила она.

– Они хотят твоей смерти, – ответил ей муж.

– Что ты будешь делать?

Вместо ответа Алан крепко обнял жену.

– Иди спать, – сказал он. – Утро покажет. Ничего не бойся.

Потом он вышел на улицу, и стоя под звездным небом, раздумывал о сложившейся ситуации. Конечно, он не может допустить ее смерти. Не Валерия виновна в том, что случилось с Сарматией, к тому же, он любит жену. Можно было бы бежать, прямо сейчас, подальше от гор, туда, где расстилаются степи. Где не будет римлян и сарматов, где они будут лишь вдвоем. Но нельзя убежать от себя и нельзя убежать от наказания. Кара богов настигнет тебя везде, где бы ты ни был. «Я убью того, у кого будет эта монета или же умру сам, клянусь в этом!». Полюбив Валерию, он решился забыть о своей клятве. Тем более что монета оказалась в кармане невиновного и исполнение не имело значения.

Но боги слышат лишь клятвы, они не задумываются над смыслом сказанного.

И сейчас ему напомнили о данном слове, колесо жизни совершило полный круг, и он вернулся туда, откуда ушел: он должен убить Валерию или умереть сам. И нет смысла бежать, потому что снова и снова они будут возвращаться к этому моменту, переживая наказание богов.

Алан вернулся в комнату к жене только перед рассветом. Она не сомкнула глаз, ожидая его решения, а когда он вошел, сказала:

– Жизнь без тебя мне не нужна. Если ты убьешь меня, то сделаешь лучше для нас обоих, – она протянула ему кинжал Клодия.

– Это невозможно, – ответил Алан. – Забудем об этом. Может, что-то изменится.

– Может, нападут римляне и спасут нас? – улыбнулась Валерия.

Но когда солнце поднялось, толпы сарматов начали стекаться к площади, на которой находился дом царя, чтобы услышать его решение. Воины и женщины, которые знали, что только кровью можно смыть прегрешения и вернуть удачу сарматам. Они звали своего царя, и наконец, Алан появился на пороге дома.

– Мы здесь, чтобы выслушать твой ответ! – сказал вчерашний оратор.

– Я вижу, – спокойно ответил тот. Он вынул из-за пояса кинжал Клодия и показал его толпе.

– Этот кинжал принадлежал тому, кто убил моего брата и мать. Я отомстил за их смерть. Но вы требуете новой мести. Требуете наказать невиновного, вам нужен кто-то, кем можно оправдать собственные неудачи. Но этого не будет. Никто не посмеет дотронуться до моей жены, пусть она возвращается в Рим, раз уж вы не позволили ей стать одной из нас.

– Это не поможет нам, царь! – возразил воин. – Богам нужна кровь. Ты знаешь об этом.

– Да будет так, – ответил Алан. – Наш род был проклят, пусть новые правители вернут удачу в Сарматию.

С этими словами он ударил себя кинжалом врага, который Клодий всегда пропитывал ядом, поэтому смерть пришла мгновенно. Римский полководец сказал правду – уже будучи мертвым, он смог поразить убийцу своим кинжалом.

Толпа заголосила, раздались рыдания, никто из них не ожидал, что их царь предпочтет сохранить жизнь этой чужеземке. Когда же на пороге показалась Валерия, никто не решился приблизиться к ней, если уж Алану ее жизнь была важнее своей, они не имели права отнимать ее.

Она опустилась на ступеньки возле тела мужа, и долго сидела рядом, пока не подошли те, кто забрал его для совершения обряда погребения. Тогда Валерия опустила руку в карман его одежды и вытащила оттуда золотую монету. Это было единственное, что она взяла с собой. Она встала и пошла, не зная, куда идет, знала она лишь, что не может вернуться в Рим и не может оставаться в Сарматии. Ей больше не было места на Земле.

Царя Алана похоронили на сарматском кладбище. Для него построили небольшой курган. О дальнейшей судьбе царицы Валерии мне говорить сложно.

Анатолий замолчал.

Воцарилась тишина.

– Ну, – нарушил ее Виктор, – интересная история. А в чем же мораль? А, Анатолий? У тебя всегда есть мораль, даже в научных исследованиях!

– Да, в чем мораль? – поддержала Дилара.

Анатолий задумался.

– Мораль… Есть и мораль…

Кровопролитные войны ослабили некогда могущественную римскую империю, занимавшую прежде все Средиземноморье, как ослабили они когда-то царство Александра Великого. Они привели к падению процветающего королевства Сарматии, которое простиралось почти по всей территории южной России. Погибли государства, разрушены их крепости. Что осталось от величия римлян? Руины амфитеатров и старинные термы. Что осталось от могучих сарматов? Высокие курганы и крепостные стены.

Давно уже нет в мире великих империй древности, никто сейчас точно не может сказать, как они жили и за что сражались. То, что имело значение для них, кажется пылью истории для современных жителей Земли. Там, где позволено было ступать лишь ноге императора, ходят толпы любопытных туристов, которые нахально фотографируют то, что было святым для людей прошлого. Они без зазрения совести заходят в темницы гладиаторов и дворцы королей, они ползут по недрам египетских пирамид, позируют на обломках Карфагена, разгуливают и смеются среди колонн Парфенона, загадывают желания на развалинах древнеиндийских храмов, отдыхают, сидя на жертвенных алтарях, бросают монетки в колодцы старинных замков, глазеют на кельи монастырей, в многовековой тишине которых то и дело раздаются их полифонические звонки. Многие слышать не слышали о сарматах, другие знают о скифах лишь по поэме Блока, а о древних римлянах по американским кинолентам. Власть и богатство этих империй, которые теперь интересны разве что историками, скрылись в потоках времени, став частицей человеческого прошлого.