Владислав Картавцев - Династия. Под сенью коммунистического древа. Книга третья. Лицо партии Страница 25

Но революция манит его в Россию!

При первой же возможности в ноябре Ленин прибывает в Петербург, спрятавшись в грузовике, перевозившем прессованный навоз из недалекого Хельсинки. Расчет верный – навоз никому не интересен, поэтому Ленин беспрепятственно пересекает границу, не вызывая подозрений у таможенников. Первым делом по прибытии он бежит в редакцию газеты «Новая жизнь», где от имени уважаемого золотаря с пятидесятилетним стажем пишет разгромную развернутую статью о непереносимой жизни трудового элемента, подкрепленную собственным примером. Не стоит, наверное, лишний раз упоминать, что статья заканчивается призывом свергнуть самодержавие и всю власть отдать народу – т. е. лично Ленину.

Далее следуют более решительные действия – ведь одним лишь только печатным словом не перерубить ствол оголтелой махровой реакции, которая даже своих политических оппонентов жалела и не расстреливала, а только лишь высылала в Европу (на самый крайний и жестокий случай – в Канаду). Под эгидой эфемерной партии большевиков Ленин сколачивает «пролетарскую ОПГ» – основной задачей группировки определена нелегальная торговля оружием – противотанковыми гранатометами, детонаторами объемного взрыва, высокотехнологичной пластиковой взрывчаткой и элементарным стрелковым оружием – зато в огромных количествах.

Бизнес на оружии процветает, доходы льются в карманы Ильича полноводным потоком, и он уже подумывает о налаживании поставок тяжелых артиллерийских систем и установок залпового огня из-за границы, но вдруг неожиданно наступает развязка. Охранка внедряет в ряды ленинской ОПГ стукача (заслуживающего доверия идейного информатора), и тот сдает всё кубло с потрохами – так, что Ленин еле-еле успевает улизнуть обратно в Хельсинки, воспользовавшись проверенным методом – отсидевшись на транспортируемой железнодорожной дрезине в куче компоста с соломинкой в зубах – в качестве дыхательного аппарата, высунутого одним концом наружу.

Из Хельсинки он бежит в Стокгольм, где под фамилией Карл Ух-Йоб заканчивает написание книги: «Две тактики социал-демократии в демократической революции», в которой по полочкам расфасовывает любимые постулаты о необходимости повсеместного террора против представителей власти и поддерживающего искомую власть народа.

В Россию тем временем приходит реакция – бойцов за социальную справедливость ловят сотнями и вешают без разговоров, и вскоре волна терактов, грабежей, политических убийств и диверсий начинает спадать.

Одновременно правительство проводит несколько крупных общественных реформ, в результате которых достигнут консенсус между различными слоями русского общества – аристократией, промышленниками, интеллигенцией и собственно трудовым элементом (и не менее трудовым крестьянством).

Ленин подавлен. Его голубая мечта залить всю Россию кровью умирает прямо на глазах, и он уходит в дикий запой, прожигая жизнь в кабаках с залихватскими европейскими продажными девками. Поводов для запоя достаточно – подавляющее большинство видных фигур русской оппозиции логично воспринимают Ленина и его «пролетарскую ОПГ» в качестве полных отморозков и предлагают исключить Ленина из всех партий с одновременным запретом уплаты членских взносов. Впрочем, с деньгами после неудачной революции у оппозиционеров туго, поэтому Ленина оставляют – временно, пусть материальный доход приносит!

К началу 1908 года Ленин внезапно обнаруживает, что в Стокгольме не осталось ни одного известного ему кабака, в который бы его свободно пускали. За Лениным прочно закрепилась слава беспонтового посетителя – ест и пьет вечно на халяву, заменяя оплату звонкой монетой пустыми лозунгами и зажигательными речами о торжестве пролетарской идеи. Поэтому в январе Ленин вынужден вновь перебраться в Женеву – к столь любимой им сельской пасторали.

Правда, в этот раз в Швейцарии ему скучно – сказывается немного крестьянский уклад жизни швейцарцев, их вечная тоска и отсутствие перманентного драйва со взрывами, стрельбой, кабацкой поножовщиной, ломанием картузов на затылке и воплей: «Ты меня уважаешь?». Ленина его новая жизнь очень тяготит, и он начинает хиреть. От депрессии его спасает только Крупская – массажи пяток очень поднимают настроение, а позирование обнаженной на фоне красного знамени вселяет веру в успех и чувство перспективы. Так Ленин держится до 1912 года – пока его давние собутыльники Зиновьев (Овсей Герш Апфельбаум) и Каменев (Лейба Розенфельд) не уговаривают его перебраться в Париж, где на Елисейских полях недавно открылась новая передовая пивная – такой Ильич еще не видел!

К тому времени рядом с Лениным все еще трутся несколько его прежних дружков – например, некто Джугашвили, которому Ленин поручает заниматься маркетингом и продвижением вновь создаваемой петербургской газеты «Правда».

Сегодня все мы знаем, какой из Сталина менеджер! «Не покупаешь газету – к стенке, да и все дела!» Однако тогда такие маркетинговые ходы были непопулярны, поэтому Сталин заваливает всю работу, и Ленин, скрепя сердце, отсылает его на родину в горы – шмонать и грабить местных воротил подпольного торгового бизнеса. А главредом «Правды» назначает все того же Каменева – образованный Розенфельд, он горазд в печатном слове – не то что дикий необузданный горец!

Впрочем, тираж «Правды» особо не растет. Русскому люду совершенно чужды идеи еврейской социальной справедливости, так что вскоре Ленин теряет интерес к продвижению своих идей через легальную прессу и сосредотачивается на путешествиях по Европе – ему хочется душевного отдохновения, а воспоминания о побеге в куче компоста до сих пор жгут его огнем похуже рэкетирских паяльников.

Вскоре начинается первая мировая война. К августу 1914 года Ленин плотно обосновался в Австрии – местный климат ничуть не хуже швейцарского, пастушки такие же доступные и ласковые, а жизнь сильно дешевле – и особенно дешевы вино и пиво в розлив. Впрочем, в понимании момента Ленину никогда нельзя было отказать – и уже через пару недель после обстрела Парижа из германских тяжелых орудий он приезжает в Женеву, где принародно в ультимативной форме объявляет себя надеждой мирового пролетариата, а идущие боевые действия – войной империалистической, способной только гадить и бездумно разрушать такие милые сердцу Ленина французские пивные ларьки.

Одновременно Ленин начинает через подконтрольный ему подрывной листок «Правда» психологическую обработку русского общества, разглагольствуя о необходимости перерастания войны с германцем в гражданскую бойню на своей территории. Россию Ленин ненавидит всей душой – ведь хорошего легкого пива даже в Петрограде не найти, а водку его полуразложившаяся печень на дух не переносит!

Так проходит два года. Народы Европы (и русский тоже) страдают. Миллионы солдат уже погибли на фронтах, усталость общества от войны велика, хочется мира и покоя. Социальные скрепы расшатаны, в умах брожение и ожидание еще больших невзгод. И они, конечно, не заставят себя ждать – и проявятся в России в виде Ленина, переправленного германским генеральным штабом в сакральной куче компоста в Петроград.

В Петрограде Ленина встречает совсем иная, отличная от прежней, атмосфера. Царь уже раскоронован (без непосредственного участия Ленина), отсиживается в штрафной казарме и даже не имеет возможности как следует насладиться игрой в сквош. Ленину до судорог в пяточных нервах обидно, что величайшее событие русской истории прошло без него, и, как следствие, он прозябает вдалеке от властного корыта. Ленин понимает, что если и дальше будет в одиночку (с поддержкой только своих убогих единомышленников) пытаться взойти на русский политический Олимп, то обязательно канет в лету неоцененным гением – проще говоря, лузером.

Интуиция подсказывает ему принять сторону германцев, которые его руками планируют учинить кровавую внутреннюю смуту в России. И у них это получается. Подходящий субъект воздействия найден (Ленин), деньги печатаются в огромных количествах, а немецкие резиденты, воспользовавшись отсутствием централизованной авторитетной власти в стране, разгуливают на свободе и гадят направо и налево, как будто у себя дома.

Итак, в начале апреля 1917 года Ленина завозят в Петроград, укрыв под огромной кучей дерьма. Он хоть и не рад такому с собой обращению, но уже начинает привыкать – запах хоть и мерзкий, и отвратительный, но зато сам Ленин цел и невредим, и еще повоюет, повоюет! Благодаря финансовой поддержке немецких спецслужб и массовому использованию социальных сетей, встречать Ленина собирается изрядная проплаченная массовка – темные крестьяне и зомбированный Youtube-ом пролетариат во главе с меньшевиком Чхеидзе, который уже тогда мечтает оторвать Грузию от Российской империи.

Ленин, как был – в дерьме – взбирается на картонный броневик и вещает о развале страны собственными руками подданных страны. Его речь вызывает даже в темных умах забитых крестьян и зомбированного пролетариата неслабое брожение. А проходившие случайно мимо боевые матросы 2-го Балтийского экипажа так и вообще – призывают поднять Ленина на штыки за его очевидное предательство отечества. Но Ленин чудесным образом спасается от праведного матросского гнева, нырнув головой в родную кучу компоста, где и отсиживается до самого утра.