Алёна Белозерская - Женщина без лица Страница 29

– Во сколько это случилось? И где были рабочие в тот момент?

– В четыре – начале пятого утра. Смена должна была прийти в шесть. Но не это самое страшное, – Дарио, прищурившись, посмотрел в окно. – Ограждения, свидетельствующие о проведении ремонтных работ, были едва затронуты. По ним вряд ли можно было догадаться, что произошел несчастный случай. Если бы на поверхность не всплыли кое-какие вещи из машины, мы бы до сих пор не знали, что Мауро лежит на дне залива.

– Он ехал на высокой скорости с открытыми окнами?

– Я не говорил об окнах. Багажник открылся. Мне объяснили, что такое бывает от удара об воду.

– Но почему он ехал в Венецию?! Что ему там было нужно? Чезаре! – Себастьяно потряс парня за плечо. – Ты что-нибудь знаешь об этом?

– Нет, – Чезаре уверенно покрутил головой. – Вчера утром синьор Мауро уехал из «Вилла Анна», следом за синьорой Леоной. Синьора вернулась к ужину, а Мауро…

– Ясно, – прервал его Дарио. – В офисе компании он также не появлялся.

– Мауро был очень обязательным, – сказал Себастьяно, просматривая бумаги. – Он еще ни разу не уходил с работы без уважительной причины и всегда предупреждал, если намеревался куда-либо ехать. Что-то заставило его изменить свои привычки.

– Не говори намеками.

– А я и не намекаю. Я конкретно говорю, что смерть его не кажется мне нелепой случайностью. Я вообще не верю в случайности.

– Обстоятельства гибели указывают на трагический случай, никак не на убийство, – возразил Дарио.

– И ты в это веришь? – тон голоса Себастьяно был едким и злобным. – Сейчас? Когда любая непредвиденная ситуация должна рассматриваться не как нелепая ошибка, а как выпад в твою сторону? Что с тобой вообще происходит? Куда делся тот Дарио, который просчитывал все шаги наперед? Который видел все изнутри?

– Перестань, – Дарио сжал зубы, не давая гневу вырваться наружу.

Он вынул из кармана пиджака телефон и набрал номер Леоны. Та не ответила на звонок, и это еще больше усилило его гнев. Чем она так занята, что не в состоянии поднять трубку?!

– Тебя сейчас можно соплей перешибить, настолько ты стал слабым и безвольным, – Себастьяно криво усмехнулся, заметив, как побледнел Дарио и как вжался в кресло Чезаре, предвидя ссору боссов.

Чезаре действительно насторожился. Он никогда не слышал, чтобы Себастьяно допускал столь резкие высказывания в отношении синьора Аскари. Конечно, эти двое могли многое позволить себе на правах друзей, и часто их перепалки носили далеко не мирный характер. Но такого накала эмоций Чезаре еще не видел.

– Следи за тем, что говоришь, – процедил Дарио. – А лучше закрой рот и вообще молчи!

Губы его стали белыми, а шея, наоборот, покрылась красными пятнами.

– Я знаю цену своим словам, – высокомерно ответил Себастьяно.

– Тогда объяснись. Почему ты считаешь меня слабым?

Себастьяно бросил быстрый взгляд на Чезаре, который сосредоточенно вел машину, и стал медленно, четко произнося каждое слово, говорить:

– Леона тебя полностью поглотила. Она вертит тобой, как того желает. Ты находишься в абсолютном подчинении. Закрылся от всего в своем мире, куда, кроме нее, никто невхож. Твоих компаньонов убирают одного за другим. Сын погиб. А тебя волнует только то, где находится твоя баба. Мне неприятно говорить подобное, но это факт, Дарио. Она тебя изменила. Ты стал относиться ко всему с безразличием. Только она имеет в твоих глазах цену, больше никто и ничто, – Себастьяно посмотрел в каменное лицо Дарио. – Если любовь превращает человека в барана, то ну ее на хрен, эту любовь!

Дарио осторожно провел пальцами по мокрому от волнения лбу.

– Я не изменился, – тихо, но грозно произнес он.

– Я не слепой! Все, кроме тебя, видят, что ты превратился в тряпку. О тебя вытирает ноги какая-то девчонка, – Себастьяно так быстро и громко говорил, что создавалось впечатление, будто он произносит самый важный монолог в своей жизни. – Она неуважительно к тебе относится, хамит при всех, выставляет идиотом. Ведет себя недопустимо.

– А ты? Считаешь, что ведешь себя правильно?! – взорвался Дарио. – Ты, черт подери, что себе позволяешь? Как ты смеешь указывать на мое поведение?!

– Я твой друг!

– И поэтому бьешь по самому больному?

– Ну, извини, твою мать! – Себастьяно хлопнул ладонью по колену. – Больше не буду вмешиваться. Я займусь подготовкой к похоронам, а ты делай, что считаешь нужным. По всей видимости, ты уже не нуждаешься ни в моих услугах, ни в дружбе со мной. Я сдам своему преемнику все дела и уйду, – он понизил голос и холодно добавил: – Рекомендую Чезаре. Он хорошо осведомлен о наших делах, не менее хорошо подготовлен и станет тебе надежным помощником.

– Не горячись, Себастьяно, – Дарио со вздохом опустил плечи. – Я не хочу, чтобы ты покидал меня. В особенности сейчас.

– Тогда прислушивайся к тому, что я говорю!

– Я всегда ценил твою помощь, – устало ответил Дарио. – И не было случая, чтобы я усомнился в твоих действиях. Единственное, я прошу тебя не вмешиваться в мои отношения с женой. И еще, подготовкой похорон займусь я. Ты же усиль охрану, еще раз проверь обстоятельства смерти Мауро.

– Хорошо, – с заметным удовлетворением кивнул Себастьяно.

Дарио прикрыл лицо руками и отвернулся к окну. Ссора с лучшим другом оставила неприятный осадок. Это была их самая жесткая размолвка. Они неуважительно обращались друг к другу, бросали в лицо обвинения и безжалостно оскорбляли чувства. Но в одном Себастьяно был прав: Дарио слишком подчинил свою жизнь Леоне, стал ее тенью. Погоня за ее любовью медленно убивала, и так больше не могло продолжаться.

Леона осторожно постучала в дверь спальни Джулии. После похорон Мауро женщина заперлась в своей комнате и не выходила более суток. Даже маленькому Филиппо не уделяла внимания. Он плакал и звал маму, но та никак не реагировала, запретив любому беспокоить ее.

– Войдите, – неожиданно разрешила Джулия.

Леона открыла дверь и удивленно осмотрелась. Та паковала чемоданы.

– Ты уезжаешь?! – вырвалось у Леоны. – Прости, делай, что хочешь. Я пришла спросить, не хочешь ли ты увидеть сына?

– Позже, – Джулия подошла к Леоне и протянула руку. – Проходи. Я уезжаю. Не хочу оставаться в этом доме. Мауро больше нет, и я здесь никому не нужна.

По смуглым щекам покатились слезы, и она быстро смахнула их.

– Может, выпьем? – спросила Леона.

Джулия покачала головой.

– После, когда соберу вещи. Поможешь?

Леона, соглашаясь, кивнула и оторопело взяла в руки платье, лежащее на кровати. После похорон Мауро прошло всего два дня, но за этот короткий срок Джулия стала другой. Исчезла злоба и язвительность, осталась лишь растерянность и какая-то непонятная мягкость.

– Перееду к родителям, – сказала она.

– Дарио будет против.

– И пусть, – в глазах Джулии засветилось упрямство. – Он меня не замечал, с чего бы сейчас ему быть вежливым и любящим? Внука он сможет видеть, когда пожелает.

– Может, останешься? – осторожно спросила Леона, заранее предвидя отказ. – Приведешь нервы в порядок. Успокоишься, а потом примешь решение. Знаю, что тебе сейчас очень трудно, и ничто не может утешить. Но мы – твоя семья, и всегда поддержим.

– Хочу думать, что ты говоришь искренне.

– Безусловно, я искренна.

– Спасибо, – Джулия дотронулась до ее руки. – После всех тех неприятностей, что устраивал тебе Мауро, и моих шпилек ты поступаешь благородно, предлагая поддержку.

Леона приподняла подбородок.

– Я ни о чем не забыла, – сказала она.

– Хочу попросить у тебя прощения за свое поведение, – сказала Джулия, присела на кровать и расплакалась.

– Я принимаю извинения, – Леона села рядом. – Но плакать вместе с тобой не стану.

– И не нужно, – Джулия улыбнулась сквозь слезы. – Что сказать, Леона, ты как была, так и останешься стервой.

– Не вижу причин для того, чтобы меняться.

Джулия осмотрела комнату, в которой прошло столько счастливых моментов ее брака. И, несмотря на то, что Мауро часто бывал злобным и нервным по отношению к другим, с ней он всегда был мягким и любящим.

– Он был единственным мужчиной в моей жизни, – тихо сказала Джулия.

Леона напряглась, так как поняла, что сейчас ей придется выслушать детальную историю их отношений. Но она ошиблась. Джулия добавила только одну фразу, от которой защемило в груди.

– Любовь ведь не исчезает?

– Не исчезает, – ответила Леона и погладила Джулию по голове. – Скажу Дарио, что ты уезжаешь.

Она вышла в коридор и быстрым шагом направилась в кабинет мужа. В гостиной на диване сидела Ильда и читала газету. Глаза ее ярко светились. Нет, они горели огнем, настолько в хорошем настроении она была. Ильда посмотрела на Леону и улыбнулась.

– Хорошо, что вы обе здесь, – услышала Леона голос Дарио.

Он обнял ее за талию и повернул к себе.

– С этого момента я запрещаю вам выезжать из «Вилла Анна».